самым свой потайной ход. А передняя дверь была плотно закрыта.
— Брысь! Ну же, пошли отсюда! — она схватила швабру и погрозила им.
Они не двинулись с места.
— Вы, наглые мелкие твари! Пошли вон! — Она даже охрипла от возмущения.
Они направились к входной двери, надеясь, что Перл Энн откроет ее, но замешкались. Она снова рявкнула и бросилась на них, выказав такой буйный нрав, который они в ней и не подозревали.
Джо и Дульси никогда не были особо дружелюбны с Перл Энн, как и она с ними. Она занималась своими делами, они своими, и все было вполне дипломатично. Но теперь, оказавшись на ее пути, они увидели совсем другую Перл Энн – взбешенную и беспощадную. Размахивая шваброй, она подступила к Дульси и приперла ее к шкафу.
— Ты, маленькая мерзавка…
Дульси отбивалась от швабры, еще больше разозлив Перл Энн. Резко нагнувшись, она схватила кошку за шкирку, стараясь увернуться от когтей, и с силой встряхнула.
Джо бросился на Перл Энн и вцепился когтями ей в ногу, чтобы вынудить ее отпустить Дульси. Ахнув, она ударила его и вскинула руку, которой держала кошку, еще выше.
— Чертовы кошки! Проклятые твари! — прохрипела она, распахнув дверь и вышвырнув Дульси на лестницу.
Джо едва успел выскочить следом, прежде чем Перл Энн с грохотом захлопнула дверь. На площадке пролетом ниже лежала Дульси, неловко пытаясь подняться на непослушные лапы. Он слетел по ступеням, врезавшись в нее, отчего она привалилась к плинтусу, зато перестала качаться. Прижавшись к ней, он почувствовал, как бьется ее сердечко. Они продолжали сидеть на лестнице, съежившись и дрожа.
— Ты как? — спросил он.
— Вроде ничего. Только лапы не держат.
— Что это с ней? С чего она так взбеленилась? — Джо облизывал мордочку Дульси, стараясь ее успокоить. — У тебя все цело?
— Со мной все в порядке. Мне кажется, она не любит кошек. Я никогда ее такой не видела.
Ее голос дрожал. Она усиленно облизывала левое плечо.
— Чем бы она тут ни занималась, она разнервничалась, как мышь в бетономешалке. Ладно, пошли отсюда.
Они рванули через патио и не останавливались, пока не оказались в своих владениях и не скрылись в высокой траве.
— Так все-таки, что же она там делала? — спросил Джо, обнюхивая больное плечо Дульси. — Она что, собирается обчистить его? Сначала Бернина к нему явилась, а теперь Перл Энн что-то вынюхивает.
Он внимательно посмотрел на Дульси.
— Что именно она делала с его компьютером?
— Я не очень поняла, у меня от всех этих цифр голова идет кругом. Тут надо бухгалтером быть, чтоб разобраться.
— Может, это какое-то мошенничество? Она нанимается на работу, высматривает, что можно украсть. Но что она…
— А может, она из полиции? — возразила Дульси. — Или частный детектив? Может, она проверяет Джергена?
— Проверяет на что?
— Не знаю. Или расследует что-нибудь, связанное с одним из его клиентов?
Джо нахмурился; белое пятно на носу сморщилось в угрюмую складку.
— Все возможно.
— Что бы она там ни делала, я, несмотря на то, что она ругалась и спустила меня с лестницы, больше сомневаюсь не в ней, а в Джергене. Что-то есть в этом человеке, от чего меня передергивает. Всегда такой вежливый и сдержанный – и такой холеный.
Джо усмехнулся:
— То ли дело Клайд – грубоватый и прямолинейный. Затем он сел, погрузившись в раздумья.
— Интересно, Бернина увела Джергена для того, чтобы Перл Энн смогла пошпионить? — спросила Дульси.
Джо посмотрел на нее, но промолчал. Было ли здесь преступление, или же это только их фантазии?
— Перл Энн побывала здесь не просто так. А Бернина что-то уж больно резво – даже для Бернины – на него накинулась.
Они переглянулись. Эти два события, сложенные вместе, взбудоражили их так же, как раненая птица, порхающая прямо перед носом.
Глава 11
Неся в руках пластиковую коробку с картофельным салатом и упаковку с шестью банками пива, Чарли с Вильмой шагали по Долорес-стрит. При виде черного «Мерседеса» с откидным верхом Вильма легонько толкнула Чарли, кивком головы указав, куда смотреть. Чарли подняла глаза и увидела, как «Мерседес» притормозил, собираясь свернуть за угол. Сидевший за рулем Винтроп Джерген поднял руку в приветственном жесте. С пассажирского места натянуто улыбнулась Бернина, ее улыбка была холодной и снисходительной. На этот раз рыжеволосая красотка облачилась в гладкое черное платье с громадным декольте; ее медные волосы были собраны высоко на затылке и перехвачены лентой в тон платья.
— Времени она не теряет, — сказала Чарли. — Вчера ужин, сегодня обед. Интересно, куда они поехали.
— Да уж наверняка туда, где подороже, если я не ошибаюсь в Бернине. — Вильма перехватила сумку с длинными французскими батонами в другую руку и потянулась, чтобы поправить сидевшую на плече Дульси. — Заявление Мэйвити о финансовой гениальности Джергена сразило ее наповал.
— Удивительно, что она до сих пор не была с ним знакома, ведь он человек очень небедный – весьма перспективный холостяк.
— Редкая оплошность. Я полжизни знакома с Берниной, она обычно не пропускает такой лакомый кусочек.
Повернув голову, Вильма подмигнула Дульси. Кошка сощурилась в ответ. Но когда кабриолет исчез за поворотом, Дульси переключилась на созерцание витрин, охотно выбросив из головы все эти мелкие уловки Бернины и наслаждаясь панорамой, которая открывалась ей с хозяйкиного плеча. Ее нынешний наблюдательный пункт был редкой и приятной возможностью ненадолго отдохнуть от вечного смрада горячей резины и собачьей мочи, висящего над дорогой; она могла не думать о необходимости вставать на задние лапы, чтобы заглянуть в витрину. Когда в тебе всего треть метра росту, обзор получается несколько ущербным.
Чарли задержалась возле магазина готовой одежды, чтобы с восторгом разглядеть шикарный выходной костюм из светлого бархата, надетый на темнокожий манекен и выставленный в витрине на фоне огней ночного города.
— Жаль, что я не могу это надеть, чтобы выглядеть так же.
— Что за глупости? Разумеется, ты можешь это надеть и выглядеть так же, а то и получше. Цвет слоновой кости отлично подойдет к твоим рыжим волосам.
— Ну да, и куда я в нем пойду? А за четыре сотни долларов я лучше куплю «бошевскую» дрель, новый верстак и шлифовальную машинку помощнее, — рассмеялась Чарли и двинулась дальше, с удовольствием глядя по сторонам.
Восточные склоны холмов были освещены оранжевым светом, окна домов, ловя заходящее солнце, горели золотом. Узкие улочки, раскидистые дубы, вазоны с цветами и небольшие скамеечки, фасады, отделанные старым камнем и блики заката в стеклах эркеров – все это было таким ярким и вместе с тем
