– Где же они могут быть? – равнодушно спросил Маккей.
– Не знаю, – в голосе хозяина звучало беспокойство. – Это меня беспокоит, мсье. Поле жесткий человек, да; но он мой сосед. Может быть, несчастный случай…
– Если что-нибудь случилось, они дадут знать, – сказал Маккей.
– Может быть, но… – старик колебался. – Если он завтра не придет и я снова не увижу дыма над хижиной, я отправлюсь туда, – закончил он.
Маккей испытал легкий шок: завтра он будет знать, точно знать, что произошло в маленьком лесу.
– На вашем месте я не стал бы ждать слишком долго, – сказал он. – Несчастные случаи возможны.
– Пойдете со мной, мсье? – спросил старик.
– Нет, – прошептал предупреждающий голос. – Нет. Не ходи!
– К сожалению, мне нужно кое-что написать, – вслух сказал он. – Если я вам понадоблюсь, пошлите за мной своего человека. Я приду.
Всю ночь он спал без сновидений, и поющий лес баюкал его.
Утро прошло без всяких знаков с противоположной стороны. Через час после полудня Маккей видел, как старый хозяин и его человек плыли по озеру. Неожиданно все спокойствие Маккея исчезло. Он достал свой полевой бинокль и следил за этими двумя, пока они не причалили к берегу и не скрылись в роще. Сердце его забилось сильнее, ладони вспотели, губы пересохли. Он вглядывался в берег. Долго ли они в лесу? Должно быть, не меньше часа. Что они там делают? Что нашли? Он недоверчиво смотрел на часы. Прошло всего пятнадцать минут.
Медленно тянулись секунды. И действительно прошел целый час, прежде чем он увидел, как они идут к берегу и стягивают лодку в воду.
Горло Маккея пересохло, пульс оглушительно бился в ушах: он заставлял себя успокоиться, неторопливо направиться к причалу.
– Все в порядке? – крикнул он, когда они были близко. Они не ответили; но когда скиф был привязан, они посмотрели на него, и на их лицах был ужас и удивление.
– Они мертвы, мсье, – прошептал хозяин. – Поле и оба его сына – все мертвы!
Сердце Маккея подпрыгнуло, он почувствовал легкое головокружение.
– Мертвы! – воскликнул он. – Что их погубило?
– Что, кроме деревьев, мсье? – ответил старик, и Маккею показалось, что он смотрит на него странно. – Их убили деревья. Понимаете, мы пошли по тропе через рощу, и в конце ее путь преградили упавшие деревья. Над ними жужжали мухи, мсье, поэтому мы принялись искать. Они были под деревьями, Поле и его сыновья. Пихта упала на Поле и раздавила ему грудь. Другой сын лежал под пихтой и несколькими березами. Они сломали ему спину и вырвали глаз – но эта последняя рана была не свежая.
Он помолчал.
– Должно быть, неожиданный порыв ветра, – сказал его человек. – Но я никогда о таких порывах не слышал. Никакие деревья не упали, кроме тех, что лежали на них. А эти как будто выпрыгнули из земли. Да, как будто вырвались и прыгнули на них. Или их вырвали какие-то гиганты. Они не сломаны, корни у них голые…
– Но второй сын? У Поле ведь их было двое? – Маккей старался изо всех сил скрыть дрожь в голове.
– Пьер, – сказал старик, и снова Маккею почудилось что-то странное в его взгляде. – Он лежал под пихтой. У него перерезано горло.
– Перерезано горло! – прошептал Маккей. Его нож! Нож, который сунула ему в руку теневая фигура.
– Перерезано горло, – повторил хозяин. – И в нем сломанная ветвь, которая это сделала. Сломанная ветвь, мсье, острая, как нож. Должно быть, ударила Пьера, когда пихта падала, и разорвала ему горло. Ветвь сломалась при падении дерева.
Маккей стоял, теряясь в диких предположениях.
– Вы сказали, сломанная ветвь? – побелевшими губами спросил Маккей.
– Сломанная ветвь, мсье, – хозяин смотрел ему в глаза. – То, что произошло, очень ясно. Жак, – обратился он к своему человеку, – иди в дом.
Он подождал, пока тот не скрылся из виду.
– Не все ясно, – негромко сказал он Маккею. – Потому что в руке Пьера я нашел – вот это.
Он сунул руку в карман и достал пуговицу, прикрепленную к обрывку ткани. Ткань и пуговица – это части окровавленного пиджака Маккея, который он утопил в озере. Несомненно, они были оторваны, когда он ударил сына Поле.
Маккей пытался заговорить. Старик поднял руку. Пуговица и ткань выпали из нее в воду. Волна приняла их и понесла, потом еще и еще. Они молча следили, пока ткань не исчезла.
– Ничего не говорите мне, мсье, – повернулся к нему старик хозяин. – Поле был трудным человеком, и сыновья его не легче. Деревья их ненавидели. Деревья их убили. И теперь деревья счастливы. Вот и все. А этот – сувенир
– исчез. Я забыл, что видел его. Но мсье тоже лучше… уйти.
Вечером Маккей собрался. Когда рассвет начал проникать в его окно, он долго смотрел на маленькую рощу. Она просыпалась, сонно шевелилась, как томная изящная девушка. Он пил ее красоту, в последний раз; прощался с ней.
