Кристофер Робин жил своей взрослой - то есть не очень счастливой жизнью. Все-все-все - своей. Но когда бывший мальчик из книжки в своей взрослой жизни начал выпивать, а потом все больше и больше, все больше и больше, нечто подобное стало происходить и в Лесу.
Может, это как-то было связано с тем, что Кристофер Робин давно уехал из дома на краю Волшебного Леса, а на другом его краю появилась Станция. А может, и нет.
Во всяком случае все это нужно помнить бывшим мальчикам. Да и девочкам тоже. Представьте себе жирную, пьяную, взлохмаченную Барби с подбитым глазом. Бррр...
- Ой, Винни! - вдруг радостно вскрикнул Питачок. - Нам никуда не надо идти! У меня есть ризлинг!
- Доставай его скорее!
- Не могу. Он у меня в доме...
- Так беги скорее туда!
Питачок надел вязаную шапочку и убежал домой за рислингом. А Винни повалился на диван и стал размышлять о том, почему он не отправился вместе с ним и теперь вынужден ждать. Как-то само собой получилось, что он начал снова сочинять. И сочинил следующее:
Если бы не было утра,
Жить было бы даже можно.
Если бы не было вечера,
Не стоило б вовсе жить.
С рифмами этим утром не складывалось. С размерами, впрочем, тоже.
x x x
Однажды ранним утром, когда в Волшебном Лесу стоял Жуткий Сушняк, Питачок бежал по тропинке за рислингом для своего друга Винни-Буха.
Правда, бежал он не очень быстро. И даже наоборот довольно медленно. А точнее, тихо брел. И даже чаще не брел, а сидел на разных пеньках и кочках, пытаясь отдышаться и откашляться.
При этом от долгого знакомства с Винни в голове у поросенка вертелись какие-то медвежьи мысли.
Ризлинг тоже называют сушняком, - думал он. - А если слово одно, почему им называют прямо противоположные вещи? После сушняка бывает Сушняк. А от Сушняка сушняк помогает.
- Ох! - сказал он по-винни-буховски и медленно побежал по тропинке до следующего пенька.
Выбегая из дома Буха, он хотел помочь другу, а подбегая к дому Питачка, знал, что первым делом нужно помочь себе.
А дома у него как раз стояли три бутылки сухого белого вина, которое Питачок называл ризлингом (хотя на этикетках могло быть написано что-то другое). А Ё почему-то называл красненьким.
Эти три бутылки остались с самого Дня Рождения Питачка, потому что тогда он их перед самым праздником спрятал, чтобы сделать сюрприз, когда все кончится. Но ничего не кончилось, потому что гости столько всего нанесли, что кончиться не могло, но зато из-за этого всего он совершенно забыл, куда их спрятал.
Впрочем, он не помнил и где их нашел. И когда.
А еще нужно сказать, что бутылки эти были открытые. То есть не совсем, а так, слегка заткнутые вытащенной пробкой. Самому Питачку с этой операцией было не справится, и со Штопором ему всегда помогали друзья.
Кстати, такие неполнозаткнутые бутылки были удобны, если выпить нужно было срочно. И теперь, как только Питачок вбежал в дом, он сразу захлюпал кислым прохладным вином. В животике у него потеплело, в головке посветлело, а в целом - отпустило.
А через минуту он летел вперед (или назад) по тропинке, прижимая к брюшку бутылку и распевая на неотчетливый мотив две строчки из стихов Винни-Буха:
Летом - вино!
Осенью - все равно!
Правда, иногда на пути попадались знакомые пеньки и кочки, и тогда он их осторожно обходил, чтобы не разбить стеклянную бутылку. Ну, и заодно из нее отхлебывал.
Он отхлебнул один раз.
И еще один.
И еще много раз по одному разу.
А потом почему-то бутылка стала совсем легкой.
- Ой-ой-ой, - сказал Питачок. Дом Буха уже был виден из-за деревьев, но вина осталось в лучшем случае треть.
- Ой-ой-ой, как же так! Ой-ой-ой, что же будет! Ой-ой-ой, я не могу же так идти!
Питачок поставил бутылку прямо на тропинку и стал бегать вокруг нее, не зная, что предпринять. Но не даром в голове у него посветлело. Ну, конечно! Он сходит за второй. И не сходит, а сбегает!
И Питачок вприпрыжку помчался по тропинке назад (или вперед) к своему дому.
Вы можете спросить, почему он не догадался сразу взять две. А ему было не унести.
И вот уже очень скоро поросенок снова летел вперед (или назад (или все-таки вперед)), прижимая к себе вторую бутылку и снова распевая:
Летом - вино!
Осенью - все равно!
И снова он огибал, притормаживая, пеньки и кочки, и снова отпивал. И в общем, отпивал хорошо.
Непонятно, как так получилось, но Питачок еще не успел преодолеть половину пути, как бутылка снова стала подозрительно легкой.
Вот и хорошо, - подумал он. - Я оставлю эту здесь, на тропинке, вернусь к себе, отопью и потом пойду к Буху, а по пути буду сливать ризлинг в одну бутылку, а что окажется лишнее - отопью.
Он, конечно, уже порядочно набрался. Добирался до дома тоже порядочно. А потом поступил и непорядочно, уснув прямо на пеньке по дороге к Буху. Посижу глоток, отопью минутку, - сказал он себе, сел, отпил и уснул. Рядом с ним стояла почти полная бутылка цинандали.
Разбудил его приятный хриплый голос, выводивший рулады:
Водка - зимой!
Пиво - весной!
Летом - вино!
Осенью - все равно!
Песня звучала все ближе и каждый раз на новый мотив:
Водка - зимой!
Пиво - весной!
Летом - вино!
Осенью - все равно!
- Здравствуй, маленький Питачок! - приветствовал Винни друга. Маленький остроумный Питачок! Самый остро-остоумный Питачок во всем нашем Лесу! Конечно, у тебя в голове не опилки. В голове у тебя ризлинг.
Питачок уже достаточно проснулся, чтобы ему стало очень-очень стыдно. Он отвел глаза от добрых и честных пуговиц друга, и тут заметил бутылку, торчавшую у медведя из-под мышки.
- Да! Я напишу про тебя восклицалку, - сказал Бух. Позже, после того, как они много раз, смеясь, вспоминали эту историю, он это сделал. Вот она.
Маленькая хрюшка бежала через лес,
Чтобы Бух без буха не остался без.
Припев:
Хрюшке было страшно,
А, может быть, и нет.
Хотел Бух выпить страшно,
И это точно да!
Бездна остроумия - это Питачок!
Наставил он бутылок под каждый он пенек.
Припев
Где было возле трети, а где и половина!
Ведь Питачок знал точно, что Винни любит вина.
Припев
В конце - почти что целую! За это я его
Немедленно и нежно немедля расцело!
Ну и сами понимаете, что после этого начиналось.
Глава вторая...
...В КОТОРОЙ ВИННИ-БУХ ГОВОРИТ ПО МОБИЛЬНОМУ ТЕЛЕФОНУ И ИЗОБРЕТАЕТ ПЕЙДЖЕР
Однажды, когда похмелиться уже получилось, а начинать выпивать еще было рано (а именно, в четверть двенадцатого), Винни-Бух с Питачком гуляли по Лесу. Винни шел по тропинке, заложив руки за спину, а Питачок бежал сзади, иногда подпрыгивая на одной ножке, чтобы поднять себе настроение.
