— Марта, спокойнее!
— А вас он убьет! Он уже решил.
— Это не новость. Но успокойтесь. Возьмите себя в руки. Говорите по порядку.
Марта рассказывает.
Как и было условлено, она явилась к Абсту и доложила о своем выздоровлении. Абст был обрадован. Во всяком случае, так ей показалось. Беседа проходила в рабочем помещении Абста. Там находился и “гость”. Он отрекомендовался: доктор Кристиан Галлер. Сделав вид, будто кокетничает, Ришер лестно отозвалась о его внешности, спросила о возрасте. Усмехнувшись, Галлер ответил, что родился дважды: тридцать лет назад — и позавчера. Вмешался Абст и пояснил: позавчера доктор избежал смертельной опасности, поэтому он вправе считать, что родился снова… Далее Кристиан Галлер заметил, что здесь ему нравится и он останется у Абста до тех пор, пока его не выгонят.
— Был разоблачен и бежал, — делает вывод Карцов. — Бежал с помощью Абста. К союзникам не вернется.
Ришер продолжает. Внезапно Глюк доложил по переговорному устройству, что в перископ увидел каких-то зверей. Он так и сказал:
“Два зверя на осте, дистанция десять кабельтовых, ведут себя спокойно”.
Вероятно, Абст ждал этого сообщения. Он переглянулся с Галлером, встал. Ришер было приказано отправиться в радиорубку и сменить Вальтера.
— Зачем он понадобился Абсту?
— Вальтер должен был идти к лагуне. Судя по тому, что я услышала, в лагуне произойдет нечто важное.
— Что именно?
— Не поняла. Но Абст собирался выплыть из грота. — Ришер раскрывает ладонь. В ней сложенный в несколько раз листок. — Прочтите. Придя в радиорубку, я вскоре приняла сообщение. Сняла копию…
Карцов читает расшифрованную телеграмму. Она немногословна:
— Я не знаю, что это такое. Но завтра тридцатое сентября…
— Абсту телеграмма известна?
— Ее отнес Вальтер. Он вошел в рубку, когда я заканчивала дешифровку.
— ТТ — инициалы Канариса?
— Его зовут Вильгельм. ТТ — условный знак. Я замечала: если в сообщении стоит этот знак, следующую связь Абст проводит сам.
— Когда она?
— В двадцать один час.
— Можно сделать так, чтобы в рубке были вы?
— Нет. Разве что Абст задержится…
Карцов встает:
— Марта, вам не вернули пистолет?
Она качает головой.
— Понятно… Уходите, Марта. Нельзя, чтобы нас видели вместе.
Он провожает ее до двери.
— Постарайтесь отдохнуть, набраться сил. Возможно, все произойдет уже этой ночью. Что бы ни случилось, в одиннадцать будьте в своей комнате. Я постучу… Держитесь, Марта!
Она уходит.
Карцов глядит ей вслед.
У нее волосы цвета платины, а глаза темно-синие, почти черные. Больная, беспомощная, но сколько в ней мужества, внутренней силы!..
Ему чудится. Солнечный день в родном городе. Широкая улица спускается к порту. Впереди — море, оно стоит зеленой стеной, и белые корабли кажутся повисшими над крышами зданий. Он бережно ведет Марту, одетую в легкое светлое платье. У нее охапка цветов в руках. У нее всегда будет много цветов.
И нет никакой войны.
И каждый, кто встречается им на пути, знает о подвиге Марты, улыбается ей, спешит снять шляпу.
Площадка возле лагуны. Темнота. Тишина.
Карцов осторожно пробирается к стеллажам в дальнем углу площадки, где высится штабель ящиков, и принимается за работу. Несколько ящиков сдвинуто, на них наброшен брезент. Карцов устраивает себе убежище.
Он берет со стеллажа водолазные часы, заползает под брезент и ложится поудобнее, готовясь к длительному ожиданию. Между ящиками широкие щели, в которые будут видны и площадка, и лагуна, когда зажгут прожекторы.
Сколько времени он пролежит здесь? Вероятно, полчаса или час: во что бы то ни стало надо выяснить, зачем и куда уплыл Абст. Быть может, лодки уже пришли? Иначе, как понять слова Глюка о появлении “зверей”? Или “звери” — это корабли союзников, против которых Абст намеревается совершить диверсию?..
Карпов лежит на животе, положив голову на руки. Время от времени он приподнимается на локтях, глядит в щель. В гроте темно.
Минуты текут, и все тревожнее на сердце. Нарастает ощущение надвигающейся опасности. Он должен был что-то сделать и забыл… Но что именно?
Томительное ожидание.
На светящемся циферблате часов половина восьмого. По распорядку у пловцов скоро ужин.
Карцов вздрагивает. Пловцы!
Еще полчаса назад следовало разбудить их, подвергнуть проверке, выдать каждому препарат. И он забыл это сделать!
Надо спешить, пока есть время. Страшно подумать, что произойдет, если он опоздает.
Встав на колени, он пятится между ящиками.
Поздно!
В гроте зажегся свет.
Из туннеля выходят Кристиан Галлер, Вальтер, Глюк. И с ними кто-то еще. Приглядевшись, Карцов узнает итальянского офицера.
Все четверо — у края площадки, возле трапа. Глядят в воду. Позы их — ожидание. Чего они ждут? Или кого? Видимо, Абста.
Зеркало лагуны темновато, будто подернуто пленкой. Но вот Вальтер возвращается ко входу в туннель, переводит рубильник. Вспыхивают еще два прожектора.
— Пора бы ему и появиться, — говорит Глюк.
— Этакую коровку не просто загнать в хлев! — ухмыляется Вальтер, успевший присоединиться к коллегам. — Она еще и зубки покажет.
— Бр-р! — Глюк зябко передергивает плечами.
В разговор вступает Галлер. В огромной, наглухо закупоренной полости голоса звучат гулко, эхо подхватывает их, усиливает, и подземелье гудит подобно гигантскому колоколу.
Внимание людей сосредоточено на воде.
— Глядите! — вдруг восклицает Вальтер. Все отбегают от трапа.
И тут же зеркало лагуны раскалывается, будто высаженное тараном.
Из воды торчком встает тупое черное тело. Это живое существо. Карпов видит сверкающий глаз, ноздрю, из которой бьет струйка пара. Вот раскрылась пасть зверя — грот наполнился бульканьем, храпом. Еще секунда — и чудовище на поверхности. Карцов видит его почти целиком — от квадратного рыла до горизонтальных лопастей сильного хвоста.
Сомнений нет — в гроте всплыл кашалот.
Трах!
