усилившийся снег добавлял романтичности.
Настроение очереди было напряженным , в ситуации когда перед самым праздником внезапно поставили в продажу ограниченное количество чистейшей водки старого образца любое отвлечение могло привести к потере места и лишнему полу часу ожидания. Дед Кондрат стоял последним и особых надежд на то чтобы что то получить не испытывал а потому мог позволить себе отвлечься. Он обречено посмотрел в сторону и заметил появившегося из-за угла человека. Это был явный интелегентишка на подпитии , пошатываясь он приближался к очереди. На его бледном заляпанном кровью лице замерла идиотская улыбка эмоциональную подоплеку которой Кондрат никак не мог понять.
Иешуа остановился в двух шагах от очереди и наблюдал. ' Вот они страждущие души, покинутая паства'. Он так соскучился по добрым делам, но еще больше он соскучился по своим братьям и сестрам во плоти, ради которых принял такую мучительную и страшную смерть на заре цивилизации. Решение пришло немедленно , Иешуа решил ничего не дожидаться и начать творить добро немедленно. По настроению организмов этих людей он видел что они голодны. Правда голод этот был несколько не похож на тот который он помнил прежде, но прошло ведь столько веков, все меняется.
Он простер руки к небу и обратился с призывом о любви к ближнему.
Очередь на секунду стихла и все посмотрели на пришельца. В мятом грязном пальто с кровью на лице и с прилипшим мусором на брюках Иешуа блестяще излагал концепцию любви друг к другу как к брату. Мятая морда явного пролетария из середины очереди не выдержала первой на пятдесят четвертой секунде проповеди.
' Пидор',- возопила морда.
Иешуа немного стушевался, но с темы это его не збило. Он решил облагодетельствовать очередь более решительно. Придумывать ничего не пришлось так как биология людей была той же. Силой своего духа Иешуа сотворил рыб и хлеба. Закрыв глаза в блаженном чувстве без корыстного дара он направил все это с неба на очередь.
В месте где супермаркет примыкал к стене дома улица была узкой и с закрытыми глазами да еще в пьяном теле Иешуа немного промахнулся. Вся рыба с хлебами оказалась прямо за стеной супермаркета завалив псе прилавки внутри и проходы с кассами. Внутри началась паника. Находившийся в зале директор абожжоный горячими тушками неизвестной породы мгновенно получил инсульт от открывшийся взору картины. Около очереди остался только турбулентный поток силы, поднимающей все сотворенное в воздух. Поток был мощным у земли и немного затихал к второму этажу дабы еда могла плавно опускаться в руки страждущих. Оказавшись без нагрузки поток мощным рывком перевернул ящики обильно стоявшие у стен и смешав их содержимое плавно распылил на головы очереди. После сегодняшнего скандала с одним членом из общества защиты прав потребителей руководство супермаркета в срочном порядке удалило со склада протухшую селедку и просроченные чипсы. Именно это и было часом раньше , надо заметить очень быстро, расставлено вдоль стен .
Обалдевшие мужики тихо смотрели на снежинки вместе с которыми выписывая причудливые траектории селедка медленно спускалась им на головы , чипсы распыленные в свободном пространстве между всем этим спасительно впитывали влагу селедочного разложения но падали туда же.
Первым очнулся Дед Кондрат. От подобного чуда ком встал у него в горле и слова не получались, но вой вышел прекрасный, животно-первобытный. С этим воем Кондрат как молодой долетел до замершего в блаженной позе интелигента и еще успел вломить ему промеж глаз когда его смела очередь пронесшаяся по Иешуа как танк по полю.
Тимофей открыл глаза и ужас охватил его всецело. Разъяренная толпа пинала его ногами с криками ' бей пидора'. Он попытался встать но был сбит ударом ноги в живот, это был толстенный поп в облитой помоями рясе пробившись сквозь стену желающих сделать тоже. В руке у попа болталась небольшая гармошка которой он отбивался от окружающих. Скорчившись от боли Тимофей прошептал . ' Слабо выраженная актуальность применения клавишного инструмента в среде лиц духовного звания или нафига попу гармонь'. Следующий удар помутнил рассудок но сознания Тимофей не потерял.
До полного разъединения духа с телом оставались считанные минуты когда призывный кличь продавца отвлек позабывшую о водке очередь и толпа сметая друг друга понеслась к дверям супермаркета в миг позабыв о Иешуа-Тимофее.
Тапочкин со стоном перевернулся на спину и напряженно стал трезветь. Он совершенно не помнил что произошло и почему напавших вдруг стало так много, он помнил только хмурого прохожего который огрел его ломом ни с того ни с сего. Неожиданный голос из собственной груди породил мурашки страха за рассудок.
' Ваш тонкий юмор пожалуй никто тут не понял. Этот Гавриил совсем потерял квалификацию, мертвого от потерявшего сознания отличить не может, я все ОТЦУ расскажу'. Тапочкин в ужасе постучал отбитой рукой по груди.
' Да не стучи ты, я все равно не уйду, раз так вышло, значит так и будем работать. Приготовься сейчас ты будешь резко выздоравливать и самочувствие твое прийдет в норму.' Тапочкин окончательно похолодел от ужаса, ' боже, я сошел с ума'!
' Это хорошо что ты вспомнил ОТЦА, значит душа твоя не заблудшая и ты найдешь дорогу к свету',- ответил голос.
А в это время из темного двора на центральную улицу столицы, залитую яркими огнями мощных фонарей вышли двое лиц кавказской наружности. Поскольку древняя традиция стучать, хоть и потеряла свою актуальность, но все же осталась в народе и, особенно среди дворников и консьержек, об этом тут же сообщили в службу безопасности. Они сели в транспортер с тонированными стеклами и скрылись в направлении центра мегаполиса.
Это были демоны преисподней Мефис Ромазов и Тофель Хамбуддинов переброшенные сатаной для нейтрализации Иешувы и его действий на Земле. Поскольку силу Иешувы преодолеть было неимоверно сложно в пекле решили замкнуть силу ада в двойственной структуре взаимодействия коей и стали эти двое сатанинских отродий.
Прибыв на место, они получили явочный адрес известного фундаменталиста безидейника Бени Ладушкина готового на любые масштабные действия и особенно теракты против ожиревших от скуки тихой жизни обывателей. Личность Бени была хоть и известна службе безопасности, но Тофель и Мефис знали про него намного больше. Так же его звали, когда то Агосфер или вечный жид. За три тысячи лет еврейства сородичи так достали Беню, что он принял мусульманство и стал терраристом-антисемитом. Жидомасонские сети виделись ему повсюду и иного пути кроме как перебить их всех поголовно Беня так и не нашел в этой не равной борьбе. За все это время он не плохо преуспел в мастерстве противостояния и, хотя его неоднократно убивали и казнили, чувствовал себя удовлетворительно. Вспоминая свои приключения Беня, почему то считал самым страшным моментом казнь в Александрии в 124 году после рождества христова. Тогда местные власти поймали его с евреями подельниками за то, что они продавали выжимку из чумных трупов как лечебное мумие древнеегипетских мумий. Бене хотели отрубить голову, но он упросил заменить казнь на повешение с последующим утоплением. В то время Ладушкин был еще относительно молод и восприимчив к агитации, поэтому неделя в тюрьме, где каждодневно пытались вразумить, что евреи это зло и ничего хорошего с ними не получится, таки дали свой результат. Тем более что Беня уже имел более чем тысячелетний стаж еврейства.
Как только он всплыл в километре от берега в средиземном море, он поклялся посветить свою, тогда еще диковинную, вечность борьбе с сионизмом.
План сатаны заключался в похищении известного ученого физика Доктора Фаустова который работал над созданием машины времени и переброски Бени в прошлое с целью свершения грандиозного теракта. В результате этих превентивных мер ад намеривался ликвидировать вакцинацию бессмертия и тем самым остановить второе пришествие за его ненадобностью
Пригородная электричка приходила вовремя. Последние продавцы всякой дребедени прошли по салону и в вагоне стало необычно тихо.
Любомир Глубинкин потянулся, разминая затекшие ноги. Афдотья спала по детски свернувшись рядом. Ее безмятежная улыбка казалось, не покидала ее и во сне. Любомир с интересом выглянул в окно. Промышленные зоны, окружавшие транспортные подъезды к столице не представляли ничего интересного, но он ожидал, наконец, увидеть центральный вокзал. Любомир вырос в селе, все свое детство и юность он практически безвылазно прожил там же где и родился в селе Кащеево. Родители его умерли, когда ему было года два или три, никто в селе точно этого не помнил, потому что у всех и своих дел всегда хватало. Раен
