бравые коллеги оцепенели) вырвалась голубая молния и ударила в передний ряд. Десятка два несчастных свалились как подкошенные, корчась в муках. А дракон снова и снова метал в толпу голубые молнии, каждая из которых находила свои жертвы...
- Предлагаю немедленно нейтрализовать чудовище! - выдохнул Тихомреев. -Не то он их всех спалит.
- Я - за! - тут же подхватил Артур, этот вечный соглашатель.
- Погодите, - я попытался образумить моих торопливых товарищей, - тут что-то не так. Смотрите, они сами лезут под разряды, причем с явной охотой.
- А если это коллективное самоубийство? - высказалась Элла.
Ох уж эта неподражаемая женская логика!
- Пока мы тут спорим, он уложил еще полсотни человек, - упрямо гнул свое Тихомреев. - Надо действовать. Голосуем. Кто за мое предложение? Так. Четверо. Решение принято.
Решение принято! Вот как иногда бывает в космосе! Трое простофиль и одна нервная дамочка решают судьбу планеты.
Но что я мог поделать? В ту пору закон Казинкукки еще не был принят, а мои аргументы коллеги проигнорировали.
Через секунду в дракона полетел паралитический заряд. Когда зверь завалился набок, земля содрогнулась.
И что же? Аборигены заплясали от радости? Черта с два!
На их лицах последовательно отразились недоумение, обескураженность и, наконец, глубокое отчаяние, я бы даже сказал, горе. Они столпились вокруг поверженного мастодонта, переглядываясь тревожно и виновато. Они поднимали его тяжелые складчатые веки, заглядывали в остекленевшие глаза, обнюхивали его безобразные ноздри и пасть. Несколько человек пытались делать массаж. Несомненно, аборигены хотели оживить дракона. Напрасные хлопоты. Тихомреев, надо полагать, не поскупился, выбирая мощность заряда.
Вскоре добровольные 'ветеринары' осознали всю тщетность своих усилий. Один из них взобрался на тушу и обратился к толпе с короткой речью, окрашенной, как можно было догадаться, в трагические тона. В ту пору еще не было синхронных автопереводчиков, и смысл сказанного ускользнул от нас. Но скорбь и отчаяние, написанные на всех без исключения лицах, не оставляли сомнений, что наш капитан совершил грубейшую ошибку.
Нестройными рядами, понурив головы, аборигены двинулись куда-то через лес. Поляна опустела. На ней не виднелось ни одного трупа. Следовательно, голубые молнии не представляли смертельной опасности. Я укрепился в мысли, что был абсолютно прав, предлагая экипажу не спешить. Но они поддались тлетворному влиянию этого демагога Тихомреева. Тем временем аборигены пересекли участок леса и вышли на обширную заасфальтированную площадку, уставленную рядами автомобилей и автобусов. Вот вам и дикари!
От площадки куда-то вдаль вела вполне приличная дорога.
Пребывая в состоянии перманентного оцепенения, аборигены принялись одеваться. Молча, без единого звука. Теперь было ясно, что перед нами -представители весьма развитой цивилизации, в жизнь которых мы вмешались самым непростительным образом.
Колонна транспорта, тронувшаяся в путь, напоминала похоронную процессию.
Через некоторое время впереди показались очертания небольшого, но уютного городка. Мы погнали видеокамеру вперед.
В городке царила праздничная атмосфера. Улицы были запружены нарядно одетыми женщинами, среди которых, надо сказать, встречалось немало прехорошеньких. Повсюду звучал серебристый смех, радостно блестели глаза, из окон доносилась ритмичная музыка, на ветру трепетали разноцветные флажки и вымпелы, а на главной площади были накрыты сотни столов.
Когда голова колонны вкатилась в город, ликование встречающих достигло предела.
Передняя машина остановилась.
Из нее вышел представительного вида мужчина и, с трудом переведя дыхание, сказал что-то обступившим его красавицам.
Тотчас будто волна ужаса прокатилась по уютному городку.
Я искоса посмотрел на Тихомреева. Капитан сидел красный как помидор. Надо было брать инициативу в свои руки.
- Вот что, дорогие мои! - решительно сказал я. - Предлагаю немедленно подключиться к их компьютерной сети и раздобыть достоверную информацию.
Через час мы знали все.
Дракон на местном наречии именовался 'закопыром'. Он не был ни зловредным хищником, ни объектом охоты, напротив, обладал чрезвычайно уникальным качеством, делающим его всеобщим любимцем и даже своего рода идолом. Закопырам воздвигали памятники, в их честь слагали поэмы и оды. Короче говоря, закопыр излучал особую энергию, умножавшую мужскую потенцию. Процесс восприятия этой энергии назывался 'омовением'. Он совершался ежегодно. А раз в десятилетие происходило 'великое омовение', когда закопыр генерировал особенно мощные волны.
Закопыр был редчайшим животным. На всю планету приходилось всего несколько сотен диковинных зверей. Большие и средние города владели собственными закопырами, прочим же населенным пунктам приходилось брать дракона в аренду за немалые деньги.
На своем мониторе мы как раз наблюдали 'великое омовение' вблизи небольшого городка, жители которого вскладчину арендовали закопыра на несколько дней.
Надо ли объяснять реакцию этих добрых людей, когда на их глазах славный дракоша рухнул замертво, не успев излить своей благодати на всех желающих?
Да, это была жестокая ошибка с нашей стороны, и ее следовало немедленно исправить.
Неделю экипаж работал не покладая рук. Слишком уж гигантский заряд отмерил закопыру наш отважный капитан.
Зато какая неподдельная радость, какой неистовый восторг воцарил в городке, когда закопыр встал наконец на ноги!
С тех пор я не устаю повторять молодым космонавтам: семь раз отмерь, прежде чем резать, взвесь все 'за' и 'против', а еще лучше - вовсе не вмешивайся в чужую жизнь. Как-нибудь без тебя разберутся.
- В сущности говоря, - со скромным видом заключил Аристарх, - закон Казинкукки следовало бы назвать моим именем. Ведь это я первым открыл его на практике. Но, увы, в мире нет справедливости...
* * *
Этот рассказ Аристарха Парамонова я записал почти дословно, опустив лишь те детали, о которых упомянул в предисловии. Но чего-то здесь не хватало, и я долго не решался предложить эту историю какой-либо редакции.
А недавно на презентации по случаю предстоящей экспедиции на Эфедан я нежданно встретил Евгения Тихомреева, которого немного знал.
- Я стрелял в закопыра? - изумился он. - Кто это тебе наплел?! Черти бы побрали бессовестных болтунов! Последнему идиоту было ясно, что перед нами никакая не охота, а ритуал, обряд, игра. Мы спокойно наблюдали за происходящим, когда наш бесподобный Аристарх, не сказав никому ни слова, засандалил в дракона из паралитической пушки. Ему, видите ли, показалось, что аборигены в опасности. Хотели было наказать его за самоуправство,
да пожалели. А что после этого с закопыром пришлось возиться целую неделю - сущая правда. Неженкой оказался.
Ах, Аристарх, Аристарх... Мне оставалось только еще раз подивиться изобретательности заслуженного космического путешественника.
Усмирение таранозавра
- Да-а... Всякое случалось... - Аристарх Парамонов задумчиво откинулся на спинку кресла.
Мне уже приходилось отмечать, что этот знаменитый в прошлом космический путешественник, а ныне
