когда он прикоснулся к ее плечу.
— Вы все-таки выследили, где я теперь живу, — произнесла она хрипло. — Вот уж не думала, что вы будете этим заниматься!
— А как же? Вы думали, что исчезнете из моего поля зрения, и все? Я давно должен был догадаться, что за всем этим стоит Вильерс. С самого начала, не так ли?
— Надеюсь, вы не собираетесь устраивать мне здесь допрос? Мои отношения с Ричардом вас не касаются. Я вовсе не обязана перед вами отчитываться.
— Вот тут-то вы не правы, Ким. Вы расскажете мне обо всем, даже если мне придется вытрясти из вас душу.
— Вы сошли с ума, — проговорила она в смятении. — Господи, что я здесь делаю? Наедине с сумасшедшим.
Она снова попыталась встать, но он усадил ее обратно.
— Выкиньте из головы даже мысль о том, что легко сможете уйти отсюда.
— Что вам надо? Я же вам объяснила, что не имею никакого отношения к вашим делам с Мастерсом.
— Вы лжете! Был момент, когда я мог простить вам все, что вы сделали. Я пытался понять какие-то ваши поступки. Мне казалось, что вы делаете это из любви к вашей семье, что вам хочется защитить Стива. Но вы предпочли Вильерса, — в его голосе зазвучали горькие нотки. — А это лишний раз доказывает, что вы с самого начала лишь притворялись. Вы прекрасно понимали, что делали. Вот чего я не могу простить вам.
— Нет! — Ким и не представляла, что он все поставит с ног на голову. — Это не так…
— Где Вильерс? Почему он не с вами? Он, видимо, не понимает, какому риску подвергает вас, оставляя одну.
— Риск? Какой риск? Что вы имеете в виду? — тревожно спросила Ким.
— Не понимаете? Или делаете вид? Неужели вы думаете, что я проглочу все молча и так просто отпущу вас? Особенно после того, что вы сделали? Я уже однажды предупреждал вас не становиться у меня на пути. Я говорил, что вы совершаете большую ошибку, но вы меня не послушали.
Он вдруг обнял ее. Она в испуге забилась у него в руках, пытаясь высвободиться.
— К чему сопротивление? Неужели вы не понимаете, что попусту тратите силы. — Его губы коснулись ее щеки, потом спустились ниже, и уже через мгновение она ощутила его горячее дыхание на своей шее.
— Нет! — Из ее груди вырвался отчаянный крик. Она по-настоящему испугалась. — Я ненавижу вас. Пустите меня. — Она попыталась вырваться, но его сильные руки крепко держали ее.
— Я не верю, что то чувство, которое вы ко мне испытываете, — это ненависть. Вы просто еще не разобрались в своих чувствах. Вы просто слишком переживаете за Беннетта, чтобы трезво оценить ситуацию. Пора снять пелену с глаз.
Он притянул ее к себе еще ближе и поцеловал. Поцелуй его был горячим и жадным, у нее закружилась голова, силы оставили ее, и она покорно замерла. А он все сильнее и сильнее сжимал ее в своих объятиях, и поцелуи его становились все более частыми и ласковыми.
— Я хочу тебя, — почти прохрипел он, дрожа всем телом. — Ты, как отрава, разъедаешь меня изнутри, медленно уничтожаешь… Но я все равно жажду тебя, как наркоман своего зелья.
Он жадно целовал ее шею, плечи. Тихий стон вырвался у нее, когда его губы коснулись ее соска. Она с радостным изумлением ощутила, как горячие волны разлились по всему телу, когда его губы и руки стали ласкать ее грудь.
— Ты назвала меня сумасшедшим, — шептал он, тяжело дыша, — и это правда. Ты свела меня с ума. — Его разгоряченный взгляд остановился на ее золотистых волосах, разметавшихся по диванной подушке. Огонь неудержимого желания горел в его глазах. Ким опустила ресницы, как будто этим она могла от него защититься.
Быстрым движением он расстегнул молнию на ее платье и буквально сорвал его с Ким. Она пыталась слабо сопротивляться, извиваясь в его руках, но его поцелуи, жадные и страстные, не оставили ей никаких надежд.
Она открыла глаза, и краска стыда залила ее лицо. А он, отстранившись от нее, с изумлением и восторгом взирал на совершенные линии ее гибкого тела, на бархатистую кожу, на упругую грудь с нежными розовыми сосками.
— Не надо, прошу… — слабо шептала она, стараясь прикрыть свою наготу. — Пожалуйста, не надо…
— Какое счастье ласкать тебя… — прошептал Грег. Руки ее уперлись ему в грудь, и она почувствовала, как бешено бьется его сердце.
Его горячие ласки разбудили ее плоть, и она жаждала еще и еще этих сильных и нежных рук и горячих ласковых губ. Ей хотелось кричать от счастья, от желания утолить тот ненасытный голод, который вдруг проснулся в ней, но крик этот вырвался наружу каким-то невнятным стоном.
Она провела руками по его плечам, ощутив твердость его мускулов. Он поднял голову и посмотрел ей в глаза, уловив и ее нетерпение, и лихорадочный блеск глаз. Нежными дразнящими движениями он опять начал ласкать ее грудь, и она вдруг сама прильнула к нему, дрожа от возбуждения, отбросив и стыд, и сомнения.
— Я знал, что так будет. Ты ведь не такая холодная, а?
Каждое его прикосновение рождало в ней все новые и новые приливы желания.
— Ты хочешь меня, Ким? Ну? Произнеси это.
Скажи, как сильно ты меня хочешь…
