возможного смертоносного действия лучей.
- Да,- задумчиво добавил Демидов,- это был первый человек, достигший ионосферы.
- Поставлен новый рекорд высоты,- тихо, словно про себя, проговорил Поярков, смотря на темнеющий горизонт.
- Он не может быть засчитан,- помолчав, ответил Демидов: - при этом должны присутствовать спортивные комиссары, в кабине должны находиться запечатанные барографы. И потом, это все-таки случайность, никто не предполагал, что с нашим диском могли залететь в ионосферу люди.
Профессор снова помолчал, развернул тетрадь с 'мемуарами' Дима, в которой техники делали свои заметки о работе аппаратов, и, перелистав ее, добавил:
- Да, они не поставили рекорда высоты. Но что может быть выше этого величия человеческого мужества и долга, которое проявили в этом полете наши молодые друзья? И я думаю, эта высота нам дороже многих рекордов.
***
Через несколько дней Дим и Тим почти совсем оправились от перенесенных ими невзгод. Врачи установили, что у Бабкина в результате вовремя принятых мер успешно прошло лечение отмороженных пальцев на ногах. Что касается болезненных явлений, связанных с действием космических лучей, то их врачи не нашли. Кто знает, может быть, потому, что Тимофей вовремя спрятался под свинцовый экран.
Наши друзья гостили в летном училище, отдыхали в горах, на даче у гостеприимных летчиков. Начальник института, в котором работали Багрецов и Бабкин, получив обстоятельную телеграмму от Дерябина, приказал техникам не возвращаться к месту работы без разрешения врача.
Записи Багрецова и особенно Тимофея оказали существенную помощь в обработке материалов, принятых из летающей лаборатории по радио. Явление атомного распада, наблюдавшегося Бабкиным в уловителе космических лучей, позволило воспроизвести достаточно полную картину этого невиданного явления...
Когда молодым 'стратонавтам' было, наконец, разрешено вернуться домой, Дима и Тима провожали все их новые друзья. Ребята очень смущались, невпопад жали руки, записывали адреса и поминутно смотрели на часы, стараясь как можно скорее покончить с этой непривычной для них церемонией.
- Товарищ Бабкин,- неожиданно официальным тоном обратилась к нему Аня,- мы очень довольны, что и в этом случае всё получилось, как надо. Вот возьмите,- она протянула ему сверток.
Тимофей под удивленными взглядами провожающих развернул бумагу. В ней лежала пара лимонно- желтых остроносых туфель. Бабкин не мог их не узнать. Он с тоской взглянул на них, затем перевел взгляд на свои спокойные и удобные тапочки. Они очень приличны, со шнурками и, главное, не жмут.
- Спасибо... Большое спасибо! - пробормотал он и хотел было сунуть злосчастные ботинки в вещевой мешок.
- Я очень рада,- с грустью сказала Аня. Ей очень не хотелось прощаться со своими новыми друзьями, которых она, может быть, больше никогда не увидит.- Я очень рада,- повторила она и отвернулась.
- Ну, быстрее надевай,- сказал Багрецов, с удовольствием отмечая новое 'радостное событие' в жизни Тимофея Бабкина.- Ну, что же ты ждешь? А то, на самом деле, неудобно. В галстуке - и в тапочках.
- Да я на станции надену,- пытался запротестовать Тим.
- Некогда там будет возиться,- торопил его Вадим.- Скорее.
Бабкин решительно отошел в сторону, сел на траву и, закусив губу, стал напяливать проклятые ботинки.
...До станции было недалеко. Наши 'стратонавты' шли по пустынной белой дороге. Седая пыль вилась в воздухе, и от этого впереди все казалось, как в тумане.
- Тим, а Тим,- как всегда, обратился к нему Багрецов,- знаешь, о чем я думаю? Мне кажется, что Алексей Фомич скоро будет получать золото... прямо с неба.
Бабкин махнул рукой и ничего не сказал. Всё ясно, давно бы пора привыкнуть к димкиному фантазерству.
- Представь себе,- широко размахивая руками, продолжал Вадим, не замечая скептического жеста товарища,- в большую ракету с каким-нибудь там собирающим космические лучи рефлектором наливается ртуть. Ракета летит вверх, ну, скажем, на тысячу километров. Там под действием этих лучей ртуть превращается в золото и вместе с ракетой спускается на землю. Каково?
И Багрецов победоносно взглянул на Тимофея.
Тот не отвечал. Морщась от боли, он с трудом ковылял в своих модных ботинках. Нужно ему очень небесное золото!.. Наконец, Бабкин не выдержал, присел на корточки, стащил с ног проклятые туфли и далеко забросил их в кусты.
Вадим проводил глазами блестящий след, на мгновенье оставленный в воздухе ботинками.
- Всё? - насмешливо спросил он.
- Всё,- с облегчением сказал Бабкин, доставая из мешка свои тапочки. Теперь он может подумать и о димкиных мечтаниях.
Друзья шли по дороге. Что ожидает их впереди?.. Какие новые приключения и, может быть, новые подвиги?..
1949
