черной породы. Один из астронавтов даже предположил, что планета в прошлом подвергалась ядерным бомбардировкам, но анализы не подтвердили этого. Так или иначе, эти катастрофы принадлежали далекому прошлому. Ныне ничто не нарушало спокойствия аборигенов. Они, конечно, могли бы изобрести более производительные орудия, но зачем? Ведь тогда у них появился бы досуг, который некуда девать. Казалось, им не ведомы ни скука, ни простое любопытство. Даже посадка «Индепенденса» не произвела на них особого впечатления. Обычно на слаборазвитых планетах астронавты Земли выдавали себя за богов, чтобы исключить сопротивление туземцев. Последние охотно принимали на веру божественную версию, даже если их прежняя религия представляла себе богов по-иному: спустившийся с неба в огне и громе звездолет, радиосвязь, роботы, наконец какой-нибудь холм, снесенный в целях демонстрации выстрелом аннигилятора — все это действовало убеждающе. Однако обитатели Альтаира-6 сразу отнеслись к божественной гипотезе скептически: они явно сохраняли верность своим верованиям. Наконец Крафт, скрепя сердце, признал, что они, действительно, не боги, а чужестранцы, прибывшие в Летающем Замке издалека, а сам он — барон, равный достоинством Бердегарту. Доктор Корфильд, этнограф экспедиции, пытался разобраться в религии местных жителей, но вскоре убедился, что на этой планете не развит даже культ: у аборигенов было множество первобытных суеверий и, кроме того, вера в Того, Кто Имеет Силу. Относительно последнего Корфильду даже не удалось выяснить, что это, собственно, такое: человек, животное, фантастическое существо или бесплотный дух.
Сигнал вызова оторвал Крафта от размышлений. На экране возник лейтенант Кларк.
— Командор, я по поводу ультиматума аборигенов. Что вы намерены предпринять?
— Чем вы так обеспокоены, лейтенант? Придется ходить в скафандрах и с оружием, только и всего.
— Мне кажется, что проблема серьезнее.
— Чепуха, лейтенант. Оставьте свои подозрения при себе. В конце концов, экспедицией командую я.
— Командор, как всякий офицер команды, я имею право потребовать созыва командного совета. Повод достаточно серьезен.
— Уж эта мне демократия! Хорошо, Кларк. Эта трата времени будет на вашей совести.
Крафт надавил панель внутренней связи.
— Внимание! Говорит командир. Сегодня в 17:00 заседание командного совета. Повестка дня: предъявленный нам ультиматум.
В 17:00 Крафт вошел в командный отсек и оглядел присутствующих.
— Господа! Требования туземцев вам известны. Кто хочет высказаться? Лейтенант Гордон?
— Я, собственно, не понимаю, что здесь обсуждать. Все к лучшему. Нам нужна эта территория. Так нам пришлось бы их перевозить и строить им новые дома. А теперь они сами нападут на нас, мы их перебьем и решим все проблемы.
— Лейтенант Кларк?
— То, что говорит Гордон — чудовищно. Это нарушение всех Уложений.
— Уложение разрешает нам самооборону, — возразил Гордон.
— Это не самооборона, а избиение. Ведь туземцы с их мечами и арбалетами не могут причинить нам вреда. Мы явились на их земли без спроса, мы присваиваем себе богатства их планеты и их же за это собираемся перебить! Мы предложили им переселение — они отказались. Значит, мы должны подчиниться их требованиям — ведь это все-таки разумные существа! Мое мнение — нам надо искать другое месторождение.
— Мистер Гэлбрайт, что вы скажете как начальник геологов?
— Это богатейшее месторождение. То, что мы добываем в карьере — это лишь боковой пласт, главный пласт под селением. Мы не можем упускать такое богатство. Мне впервые приходится добывать столь насыщенную руду открытым способом. Что же до туземцев, то им эти руды могли бы понадобиться через полторы тысячи лет, но судя по их темпам развития — никогда не понадобятся.
— Доктор Корфильд, ваше мнение о туземцах?
— Это совершенные дикари. Собственно, мы переоценили уровень их развития. Нас сбила с толку феодальная атрибутика. На самом деле они куда ближе к первобытно-общинному строю, чем к феодализму. Впрочем, некоторые признаки указывают на то, что они знали лучшие времена. Замки, боевое оружие, твердо вошедшее в лексикон слово «воин» — все это свидетельствует о существовавших некогда феодальных междоусобицах, так и не приведших к образованию государств и формированию иерархического общества. На фоне нынешних редких стычек вся эта воинственность возникнуть не могла. Сейчас, очевидно, наступил регресс. Эта цивилизация выдохлась и покатилась назад, так и не приблизившись к вершине. Их будущее безрадостно. Изолированная жизнь каждого рода привела к тому, что все браки совершаются между родственниками, а это, как известно, ведет к генетическому вырождению. Через несколько тысячелетий аборигены обратятся в животных с испорченным генофондом и, скорее всего, вымрут.
— И им ничем нельзя помочь? — спросил Кларк.
— По-видимому, нет. Даже если мы нарушим Уложение и оставим им какую-нибудь технику, они не станут ей пользоваться. Их эмоциональный уровень крайне низок, как это бывает у умирающих этносов. Они не желают никаких перемен.
— Доктор, как вы объясняете их угрозу? — спросил Крафт.
— По-моему, это чистый блеф. Вряд ли они осмелятся напасть на нас. Но, если это и произойдет, для нас, очевидно, нет никакой опасности.
— Хорошо. Кто-нибудь еще желает высказаться?
Все молчали.
— Я остаюсь при своем мнении, — сказал Кларк.
— Ваше мнение вы можете сообщить в рапорте по возвращении на Землю, — ответил командор. — Итак, завтра, если они все-таки нападут, мы предупредим их еще раз через громкоговорители и выстрелами
