Арина, Костя, Федя и Зоя разбежались на все четыре стороны!
Так что пока «ашки» определялись, кому за кем бежать, мафия была уже далеко. Зоя Редькина вскочила в отправляющийся от остановки троллейбус и укатила, Федя юркнул в близлежащую арку и рванул сквозь проходной двор – ведь это был его родной район, его он знал как свои пять пальцев. Костик перебежал дорогу перед самым носом грузовика и там, на той стороне, сделался недосягаем. А Арина Балованцева, которой досталось самое неудобное направление – открытое пространство улицы, просто неслась как можно быстрее по тротуару. Неслась и оглядывалась – потому что основная масса преследователей бросилась за ней. Но у них была значительная потеря времени, и это играло Арине на руку. Так что, когда, свернув на первом повороте, Арина просочилась между прутьями ограды детского сада и снова оглянулась – погони уже видно не было.
Пробежав территорию сада, Арина выскочила в ворота. Было ясно, что от погони она ушла. Теперь путь предводителя мафии лежал в школу. Ведь именно туда Витя Рындин должен был привезти освобожденного драматурга.
Сегодня, в последний день перед завтрашним конкурсом, на репетицию должны были быть брошены все силы восьмого «В». В спортивном зале, едва закончились уроки, класс собирался ударными темпами завершить подготовку своей чудо-оперетты. На первых уроках Арина сообщила нескольким ребятам из класса, что и она, и Редькина, от которых так много зависело в деле создания оперетты, появятся только на репетиции – учиться не будут, а отправятся в одно очень важное место по делам, которые непосредственно касались постановки.
Не сбавляя быстрого шага, Арина приближалась к школе. Предводитель Братства Белой Руки радостно улыбался – ведь мафия победила! На данном этапе… Не зря, думала Арина, ох, не зря она ела землю и клялась, что сделает все, чтобы освободить Антошу из плена! А ведь на сколько это было бы труднее, если бы их мафии не существовало? Если бы не было кругом ее верных людей – того же пана Теодора, разве в такие короткие сроки узнали бы они о существовании на другом конце города тайной штаб-квартиры коварных «ашек»? Да ни в жизнь!
Выглянуло солнце. Разгоряченной быстрой ходьбой Арине стало жарко. Она сняла куртку. Дзинь! – выскочило из кармана, упало на асфальт и разлетелось на множество радужных кусочков оптическое стеклышко. Арина остановилась, присела на корточки и, подобрав широкую щепку, замела осколки в трещину на асфальте.
«Спасибо!» – прошептала она осколкам стекла, которое так помогло ей в последней операции. Арина Балованцева всегда хоронила вышедшие из строя вещи как верных солдат, до конца исполнивших свой долг.
Несколько секунд Арина постояла, задумавшись. Жалко глаз-алмаз. Надо быть внимательнее – вот как теперь без стекла резкость наводить?..
Так что расслабляться было никак нельзя. Ведь впереди было самое трудное – слепить эту злосчастную оперетту и достойно ее завтра показать.
И еще – «ашники» могли совершить ответный удар и попытаться отбить Мыльченко – хотя бы просто из вредности. Чтобы не таким горьким было поражение.
И Арина прибавила шагу.
Витя и Антон лихо подкатили к школе.
– Ну, слезай, герой, – скомандовал Витя.
Антон с трудом разлепил руки, которые он судорожно сцепил вокруг мощного торса Вити. Всю дорогу он старательно сжимал коленями седло и держал равновесие – не хватало еще, чтобы отбитый у врагов пленник, в смысле он сам, позорно свалился с быстрого прекрасного мотоцикла. И вот теперь можно было расслабиться. Антоша попытался так же лихо, как Витя, махнуть ногой и слезть с мотоцикла. Но его нога не слушалась, она словно приклеилась к кожаному седлу. Антоша уперся в седло руками, повторил попытку. Раздался негромкий треск, точно отклеивали скотч от картонной коробки, а вслед за ним смех Вити Рындина.
– Ты чего? – смутился Антоша.
– Если бы ты себя видел! – сквозь смех произнес Витя и принялся счищать со своей кожаной куртки потеки чего-то липкого.
Антоша отлепил руки от седла, встал на ноги, которые предательски дрожали. Трудно все-таки много дней сидевшему в плену герою ездить на мотоцикле…
– Посмотрись, посмотрись, – с этими словами Витя подтолкнул его к зеркалу, укрепленному на руле мотоцикла. – В чем ты весь, не пойму? Липкий какой-то… И меня всего извачкал.
Спасенный из плена герой посмотрел в зеркало. О, ужас! Вместо лика, на котором отразилось благородное страдание и крайняя степень тюремного измождения, Антоша увидел вымазанную черной копотью перепуганную физиономию какого-то чертенка или негритенка. Да еще и с всклокоченными волосами.
– Что они там с тобой делали? – потрогав жесткие, торчащие строго перпендикулярно земле Антошины вихры, спросил Витя Рындин. – Это гель, что ли, или лак? Черта тебя «ашки» заставляли играть, да?
Антоша потрогал свою голову, горько всхлипнул, грязной липкой рукой вытер нос.
– Да, это… – только хотел признаться он, но в это время Витя, тревожно оглянувшись, быстро затолкал его за мотоцикл. Антоша оказался между стеной и разгоряченной железной машиной.
– Тихо, сиди там, пока наши не подойдут, – прошептал он. – Тебя показывать нельзя. Кто-то идет! Вдруг «ашки»!
Но это оказались не «ашки». Однако для перестраховки Витя больше Антошу из-за мотоцикла не выпускал. Так там бедняжка и сидел. И с негодованием безжалостно корил себя – зачем понадобилось ему поливаться виноградным соком? Как из-за этого пострадал его героический образ! На дурацкий сок, который растекся и по волосам, и по лицу, и по одежде, за время гонки по дороге налипла грязь и копоть. И превратила его в клоуна, самого настоящего клоуна, а не в Скорбного Пленника, автора бессмертной драмы… Стоп! А драма-то все-таки осталась у врагов…
– Вить! – выглядывая из-за мотоцикла, протянул Антон.
Но сказать он больше ничего не успел. Из-за поворота появилась Редькина. Услышав ее шаги, Витя на всякий случай заставил Антошу спрятаться, для чего несильно стукнул его по макушке.
– Где он? – послышался добрый Зоин голос.
– Да вон он.
– Ой, ты зачем его туда загнал? – удивилась Зоя.
Витя в двух словах объяснил, зачем. И скомандовал:
– Мне нужно мотоцикл отогнать. А вы идите в школу. Под главной лестницей дождетесь Балованцеву. А до этого даже носа не показывайте.
– Потому что Мыльченко опять украсть могут, – с пониманием прошептала Редькина.
Антоша, поднявшийся из-за мотоцикла, снова ощутил свою значимость.
– Ой, а чего ж ты такой… – начала было Зоя, но Антон решительным жестом остановил ее.
– За мной, Зоя, – повелительно произнес он.
Витя усмехнулся, сбегал в школу, проверив, все ли безопасно там. Он понимал, что если какие-нибудь «ашки» и есть сейчас в здании школы, то они наверняка еще не знают, что Антошку похитили из их штаб- квартиры. Если только кто-то был с мобильным телефоном, и им уже позвонили и сообщили о похищении…
Но нужно было надеяться на лучшее.
– Бегите! – вернувшись, дал команду Витя. – Зоя, ты стереги его!
– Да, Витя, да! – на бегу ответила Зоя.
Глава Х
На одном фронте не спят
Тем временем в логове «ашек» бушевала настоящая буря. Вопли раздавались чуть ли не на весь дом.
– Да как же вы упустили! – не своим голосом орал Жека, с тяжелым микрофоном в руке надвигаясь на проштрафившихся ребят из группы сопровождения до будки.
– Вы чего, совсем борозды не чуяли? – не менее громко вопил Толик. – Куда вы смотрели? Как мы без
