— На этот счет пока нет точных данных, — ответил Алик. — Но я сделаю все возможное…
— Хотя бы примерно, — настаивал Леопард.
Внезапно на экране центрального монитора вспыхнула небольшая картинка с надписью: «Отсчет времени. До ликвидации объекта осталось 60 секунд».
— Что это?! — завопили все присутствующие.
— Это именно то, — ответил Алик.
— Можно что-нибудь сделать?
— Нет, я здесь бессилен, — одеревеневшим голосом отозвался Алик.
Экран высветил жилую девятиэтажку. Это была не фотография. Изображение, очевидно, транслировалось в реальном времени. Вокруг дома сновали машины, гуляли люди, бегали дети…
— Бог мой, да это же дом Юрки Гордеева, — прошептал Денис.
Когда в графе «Отсчет времени» не осталось больше цифр, а вместо них образовался ряд из сплошных нулей, изображение дома задрожало, из подвальных окон вырвались снопы огня, смешанного с пылью, дом закачался и в течение нескольких секунд рассыпался, будто карточный домик.
Звука не было, но всем казалось, что кроме грохота они отчетливо слышат последние отчаянные крики обреченных на погибель горожан. Казалось, что наступает конец света. Конец света для одной отдельно взятой планеты, сжатой до размеров московской девятиэтажки. Господи, да какая разница, каких размеров мир, который чья-то рука обрекла на безвременную погибель.
На мониторе возникла надпись: «Объект ликвидирован. До следующей операции осталось 2 часа 00 минут 00 секунд».
Казалось, что все присутствующие в течение первых пяти минут забыли родную речь. Никто не в силах был выдавить из себя хотя бы слово.
Первым, конечно же, заговорил самый психологически приспособленный к подобного рода ситуациям — Леопард:
— Алик, сделай все! Умри! Сойди с ума! Но дай мне исчерпывающие данные обо всех «адских машинах», связанных с этим компьютером. Если не удается предотвратить взрывы отсюда, у нас хватит ума сделать это прямо на месте.
— Да, конечно, — суетливо отозвался Алик, прильнув к экранам. — Я вытрясу из него все, что смогу. Черт, времени мало.
15
Федотов уже видел над своей головой призрачный свет, выход на поверхность казался уже совсем рядом. Он остановился, чтобы перевести дыхание. Достал из кармана сотовый телефон, нажал кнопку. Небольшой экранчик ничего не показал. Нет, еще рано. Он находился в зоне отчуждения для базовых станций. Нужно ползти дальше. И Федотов полз дальше, цепляясь за скобы, вмурованные в темный бетон этой мышиной норы, поставленной на попа.
Основная проблема для него в данный момент заключалась не в том, что по его следу идут озлобленные ищейки. С этим можно было мириться, тем более он вывел их из «рабочего состояния». Его мозг занимало другое, а именно то, что он за последние несколько часов — в самое ответственное время — наломал кучу дров. Во-первых, позволил преследователям захватить базу, как он называл лабораторию. Дьявол! Кто же мог подумать, что они кинутся его разыскивать и, мало того, найдут в такой рекордно короткий срок. Сейчас это казалось совершенно невероятным. Федотов искренне надеялся, что Гордеев ничего не станет делать, только бы сохранить жизнь своей возлюбленной. Но нет, не на того, оказалось, нарвался. Кроме Гордеева здесь оказался и Денис Грязнов с группой спецназа.
С этими мыслями Федотов схватился за последнюю скобу, из последних сил подтянулся и был уже на поверхности. Где-то совсем рядом прогремела электричка метрополитена. Экранчик сотового телефона дал «добро», и Михаил набрал номер.
На другом конце ответил густой бас:
— Да.
— Товарищ генерал-полковник…
— Майор?! Почему не вышел на связь в объявленное время?
— Непредвиденные обстоятельства…
— Что?! Я ничего не хочу об этом слышать. И почему ты связываешься со мной по телефону? Почему игнорируешь модемные каналы?
— Но…
— Что «но»?
— Вы мне не дали договорить.
— Ты и так уже много сказал.
— Подождите…
— Кому ты это говоришь, сопляк?! — вскипал генерал. — Я уже жду на протяжении часа, а от тебя никаких новостей. До ликвидации объекта номер один остается пять минут, ты молчишь. Представь себе мое состояние. Связь закончена, пересвяжись со мной по модему.
— У меня нет модема.
— Не понял?
— Они захватили базу.
Генерал замолчал, затем тихо, едва слышно произнес:
— Бля…
— Но им не удастся ничего изменить, товарищ генерал. Им ни за что не удастся проникнуть в систему, чтобы как-то повлиять на ход операции. Я поставил чрезвычайно мощную защиту. Ключ от нее находится у меня в кармане. Все операции будут проведены точно в срок, никаких срывов не предусматривается, — распалялся в заверениях Михаил.
— Майор, ты где сейчас находишься?
— Не важно.
Федотов осмотрелся. Вокруг была непроглядная тьма, которую, казалось, ничто не могло поколебать. Он действительно не мог сказать, где он сейчас находится.
— Нет, это очень важно! — упрямился генерал. — Я повторяю свой вопрос: где ты сейчас находишься?
У Федотова мелькнула мысль, что ему вынесен смертный приговор, от которого ему уже ни за что не отвертеться.
— Генерал, забудьте обо мне, — сказал Федотов в трубку и хотел уже нажать кнопку выхода.
Но тут его левый бок обожгло страшным ударом. Федотова отбросило в сторону, из руки выпал телефон, отскочив на недосягаемое расстояние.
В следующее мгновение в глаза ударил яркий свет от фонаря.
— Не двигаться, подонок! — услышал Федотов знакомый голос.
«Гордеев? — пронеслось в голове Михаила. — Жив?»
Гордеев стоял над Федотовым с автоматом, к которому был прикреплен фонарь.
— Не надо светить! — взмолился Федотов. — Убери свет!
— Не уберу, — ответил Гордеев. — Лечь на живот, руки за спину. Живо!
Федотов сделал еще несколько движений, отползая. И тут же нащупал у себя за спиной холодную рукоять ТТ. Последний шанс! Сохраняя страдальческое выражение лица, он резко выхватил пистолет из-за спины.
Несколько пистолетных выстрелов прогремели в темноте.
Гордеев успел отшатнуться. Но не удержал в руках автомат, выронил. Ударившись о камни, немедленно погас и фонарь.
Гордеев тихо шарил по земле в поисках автомата.
В руке Федотова вспыхнула зажигалка, которая на миг выхватила из темноты прильнувшего к земле
