сосредоточить свое внимание на характере Рогожина, его привычках и всем прочем, что помогает составлению портрета, образа человека, нуждающегося в твоей защите. Даже если от этого человека осталась лишь горстка пепла. И еще – масса непонятных проблем.
Евгений действительно не задержался надолго. Он представил Юрия Татьяне, и та сразу произвела на адвоката хорошее впечатление. Невольно сравнивая ее с Аленой, Гордеев подумал, что уж, во всяком случае, теперь в постели он предпочел бы именно Татьяну. Она печальна, но не холодна. Она темпераментна и не скрывает этого. То есть она не играет, в то время как Алена – и от этого ощущения Юрий никак не мог отделаться, – все время что-то изображала из себя. И если кто играл, то именно она. Алена хотела увлечь собой и, надо сказать, без особого труда этого добилась – Гордеев растаял. А Татьяна?
Юрий Петрович уже мог четко контролировать себя на предмет спиртного, опьянеть сейчас ему не грозило, «колеса» остались на стоянке у юридической консультации и за ними присматривает ночной охранник, домой он не торопился – мамы, как у Жени, у него на Башиловке но было. Его вообще никто не ждал. А на Татьяне было такое прелестное платьице, почти в обтяжку, что хотелось смотреть и смотреть, не отрывая глаз от притягательных, ну просто волшебных женских форм. Она видела, что ему приятно, и сама словно бы оттаивала на глазах.
Он расспрашивал ее о Вадиме, она, не смущаясь, подробно отвечала. И из ее ответов складывался портрет вполне приличного мужика, сраженного страстью к этой женщине. Если судить по внешности, она стоила того. Горбоносенький профиль, роскошный черный «хвост», свисающий с макушки на высокую грудь, а плечи, колени – сплошное чувственное удовольствие. Как было не влюбиться! Гордеев и сам все больше поддавался ее обаянию.
Гетера, говоришь? Да, неглупа. И речь вполне грамотная, правильная, без этих современных неоидиотизмов вроде «приколов», «отпадов» и «факов с адреналином», Она, конечно, проще и приятнее Алены, решил окончательно Юрий Петрович, как бы вычеркнув последнюю из собственных «сновидений», о которых врал с таким энтузиазмом!
Кое-что для него прояснилось. Татьяна не собиралась скрывать своего прошлого, рассказывала о «Морисе Торезе», об учебе, о подругах, загранпоездках. Постепенно таким образом вырисовывалось и прошлое той же Алены. Вот где надо бы пошарить Денису – в архивах иняза, подумал Гордеев. И эти сведения помогут многое понять. Уж он-то знал, куда деваются некоторые выпускники этого замечательного учебного заведения. Невольно напрашивалась мысль о том, что вовсе не случайно оказались в одной компании и молодые, способные офицеры из ФСБ – причем все трое, о ком пока слышал Гордеев, из одного Департамента экономической безопасности, и трое молодых и поразительно обаятельных женщин. Правда, о третьей своей подруге Татьяна сказала гораздо меньше, чем то сделал Женя Осетров. По его словам, именно та была настоящей хищницей, но не по нраву, а по взгляду на мужчин. И при этом – добрейшее и покладистое существо, может, слишком даже покладистое, чем охотно пользуются ее подруги. В общем, было о чем подумать...
Гордеев умел не быть настырным. Поэтому он пару раз, будто невзначай, кинул взгляд на свои часы. Татьяна заметила и спросила: он что, торопится куда-то? Юрий ответил, что подумал о позднем уже времени, и если бы не это обстоятельство, то с удовольствием еще посидел бы с такой очаровательной женщиной. Ведь все, что она рассказывает, ему чрезвычайно важно для работы. Точнее, для понимания обстоятельств, ну и так далее. Она с мягкой улыбкой возразила, что, если у него действительно нет важных дел, она с взаимным удовольствием готова угостить его ужином. Он, сыграв неловкость, все же согласился, после чего они перешли к столу – по-свойски, на кухню, где Гордеев выпил пару рюмок коньяку – хорошего, надо отметить, а хозяйка немного шампанского из уже откупоренной бутылки. Потом она угостила его вкусным кофе. И наконец пришло время попрощаться. Что Юрий Петрович также проделал с большим тактом, бесконечно благодаря хозяйку за гостеприимство и радуясь столь приятному и, главное, неожиданному знакомству.
Он расшаркивался, как мог, она светилась, сожалея, что время пролетело слишком быстро, но ведь впереди и завтра, и послезавтра, и ей будет приятно его видеть, так что, пожалуйста, не забывайте, звоните, заезжайте, не стесняясь, в гости, а глаза ее, вспыхивая, разбрасывали звонкие искры, словно обещая неземные наслаждения...
К слову сказать, время было и не такое уж позднее, чтоб хватать ночное такси и платить втридорога. Гордеев не спеша дошел до метро, прокатился до кольцевой, а уже по ней до «Новослободской», где сел в автобус и спустя полчаса поднимался к себе домой.
Случайное приключение ему понравилось. Оно было с перспективой. Но тут же подумал: «Эй, Гордеев, не слишком ли много женщин появилось у тебя в последнее время! И каждая из них, как подсказывает интуиция, почти, наверное, так, готова тебя облагодетельствовать? Тут уже надо думать всерьез, а не пускать корабль по волнам».
Нет, можно сказать, вечерок удался. А вот завтра придется встретиться с Олегом Машковым, с которого начались события, и вдовой Рогожина, на которой они закончились. И вряд ли будут эти беседы столь же приятными и обнадеживающими...
Ему не спалось. Чего-то явно не хватало в жизни. Может, это Татьяна так сильно подействовала? Черт возьми, да что ж это делается?!
И Юрий Петрович нашел выход. Он посмотрел на часы: около двенадцати. Время, конечно, как посмотреть. Подумал еще и, покопавшись в записной книжке, отыскал нужный телефон.
Длинноногая симпатяжка Марина Пал-лна, оказывается, не спала и рада была услышать адвоката Юрия Петровича, у которого, кстати говоря, неожиданно возникли некоторые дельные мысли, касающиеся ее забот. Она восхитилась. Выходит так, что Юрий Петрович даже на ночь глядя думает о том, как ей помочь? Просто поразительно! И поэтому она готова, если он продиктует ей свой адрес, немедленно примчаться к нему за консультацией. Впрочем, если это ему неудобно, он может и сам подъехать, чтобы прояснить некоторые вопросы. Она совершенно одна! Она и не думает ложиться спать! Да она просто ждет его с нетерпением! Тем более что никаких кавалеров у нее нет, а мама живет за городом.
Гордеев быстро прикинул, что лучше. И получалось так, что до работы гораздо ближе ехать из Перово, нежели отсюда, с Башиловки. Надо просто сменить сорочку – и все заботы. «Вот же зараза какая! – подумал он, выходя на улицу, чтобы поймать такси до метро. – Ну прямо так и тянет на приключения! И ведь не мальчик уже, пора бы и остепениться!..»
Глава десятая
ТАНЦУЮТ ВСЕ!
Честная девушка Марина явила такое поразительное усердие, что после всего этого как-то обмануть ее надежды, не помочь в пустяковом, в общем-то, деле было бы большим свинством. Этот поганый сластолюбец Мамедов с Перовского рынка был, конечно, великой скотиной. И живи он в какой- нибудь Америке, его за понуждение своей сотрудницы к развратным действиям под угрозой увольнения давно бы уже упрятали в тюрягу на длительный срок. Но пятидесятилетний Мамедов, а, значит, для Марины – старик, проживал в Москве, в районе Перовского рынка, снимая квартиру по временной какой-то прописке, и считал возможным для себя диктовать свои законы. И в этом была его основная ошибка. Впрочем, как и ошибки других «новых русских» с кавказскими фамилиями, плохо говорящих по-русски и ставших скверной приметой московского городского пейзажа. Еще недавно они лично занимали «точки», и их модно, оказывается, небритые физиономии тянулись рядами на рынках, у выходов из метро, вдоль незастроенных еще пустырей. Но вместе с возникновением «рыночной цивилизации», то есть с появлением в кассовом порядке торговых контейнеров, палаток, тонаров, места джигитов заняли безработные русские бабы и приезжие из Украины, Белоруссии, Молдавии и других неблагополучных бывших республик Советского Союза. А сами джигиты теперь только руководили, они – хозяева, у них «дэнги», они получили возможность выбирать себе продавщиц и распоряжаться ими под угрозой увольнения по своему усмотрению. Одним из таких хозяев – не очень крупных, но наглых, и был Ариф Абдурахман оглы Мамедов.
Его рабыни и, за редким исключением, наложницы знали, что Ариф регулярно отстегивает кому надо и за это его не трогают власти, а от рэкета защищают собственные небритые «мальчики», с утра до позднего вечера слоняющиеся по Перовскому рынку. Вот и попробуй возрази что в таких условиях! Мало того, что выгонят немедленно, а с работой, хоть у Марины и имелся диплом об окончании торгового техникума, в Москве далеко не просто, но еще и «мальчики» могут так тебя отделать, что и жить дальше не захочется.
