знает о нем за окраинами Брайтон-Бич?
Можно, конечно, накопить еще десяток миллионов и купить себе виллу и сексапильную модель. И что? Напишут раз, другой, месяц будут писать в популярных журналах. Дальше-то что?
В Россию надо, в Россию.
Он стал внимательнее прочитывать публикации в русскоязычной газете «Новое русское слово». И понял, что Татарин или дурак, или вообще ничего не понимает, или знает так много, что не рассказывает ему и малой части из того, что знает. Но это вряд ли. Он не упустил бы случая похвастаться, есть в нем эта плебейская черта. Не может без этого. Вон чего на пальцы нацепил: перстни, золото. На шее цепь золотая, по которой спокойно может кот ученый прогуливаться.
Он стал внимательно изучать все, что связано с нынешним днем России. Подписался на несколько московских газет и внимательнейшим образом их изучал. И понял, что перед ним открывается такая бездна возможностей, что даже дух захватывает.
Только «мыть» деньги русской братве он не собирается. Нет уж, благодарим покорно. Он не прачка, он и сам может заработать столько, чтобы заставить работать на себя всех этих, кто за ним, как сказал Татарин, все это время следил и следит. Как бы им пожалеть о том не пришлось.
Но просто так ему в Россию не поехать. Кому надо, тут же узнают, что он собрался на родину. Могут помешать. Кто? Новые хозяева.
И тут же понял – не станут мешать. Он, конечно, не лишний человек здесь – одни его деньги чего стоят, но, по понятиям тех, от кого зависит, выпустят его из Штатов ли нет, гораздо больше пользы он может принести им в России. Что бы там в Москве ни происходило, оттуда всегда будет исходить угроза для его новых хозяев. Так что они его отпустят, даже обрадуются, когда он сообщит о своем решении.
Удивительно, что они вообще до сих пор не обратились к нему с предложением навестить свою родину.
Человека, который сидел напротив Феликса Портнова, звали Ричард Слейтон. У руководства Центрального разведывательного управления он был на хорошем счету. И по праву, надо сказать, считался ценным работником, настоящим профессионалом. Он принадлежал к той редкой породе людей, которые вызывали у Феликса Портнова животный страх. Адвокат боялся этого человека.
– Честно говоря, – говорил Слейтон, – поначалу мы не решались предложить вам эту поездку. Нам не хотелось, чтобы вы расценили это как нажим с нашей стороны.
Портнов оценил его деликатность. Рано или поздно они все равно предложили бы это ему, причем в такой форме, что отказаться было бы невозможно. Как говорил дон Корлеоне из знаменитого романа Пуцио «Крестный отец»: «Я сделаю вам предложение, от которого вы не сможете отказаться». Замечательная фраза, Портнов любил повторять ее при случае.
Сотрудники ЦРУ – люди цивилизованные. Кто из советского КГБ или ГРУ стал бы так деликатно разговаривать, как этот Слейтон?
Тот тем временем продолжал, внимательно глядя на своего подопечного:
– Наши интересы во многом совпадают. Бизнесу вашему мы мешать не будем, наоборот, будем создавать вам режим наибольшего благоприятствования. В России сейчас для знающего и умелого бизнесмена таятся огромные возможности, а в ваше умение вести дела я верю. Надеюсь, вы заработаете много денег. В том числе и с нашей помощью.
Портнов насторожился. Он не привык доверять по большому счету никому. И не видел причины, почему он может доверять цэрэушникам в таких вопросах, как деньги и бизнес. Что поделаешь – в картишках нет братишек.
Стараясь быть спокойным, Феликс спросил:
– Вы намерены иметь с моих сделок какой-то процент?
Слейтон в удивлении приподнял брови.
– Ни в коем случае, – ответил он. – То, о чем мы вас попросим, конечно, будет требовать некоторых финансовых затрат, но они будут включены в наш бюджет, а не в ваш. Мы, разумеется, возместим вам все расходы.
– И что же от меня потребуется? – спросил Портнов.
Чего же у них нет такого, что есть у русских? Они даже на Луну слетали. А русские – нет. Не потребуют же они атомную подводную лодку угнать, подумал он.
Слейтон ответил:
– Оговорюсь сразу, задание трудное. Боюсь, оно под силу только такому человеку, как вы. Хотя, как это ни парадоксально, вы не являетесь специалистом в этой области, о которой пойдет речь.
Портнов заинтересовался.
– Почему вы считаете, что только я смогу вам помочь? – спросил он.
– Вы уникальный человек, мистер Портнов, – ответил Слейтон. – Это говорится не потому, что я хочу вас приободрить или что-нибудь в этом роде. Вы действительно необычный человек и идеально подходите для выполнения этого задания, и я объясню вам почему. Вы вернетесь в Россию не уголовником. Русская пресса сейчас достаточно подготовлена, чтобы писать все, что ей закажут.
Какой тактичный, усмехнулся про себя Портнов, не говорит прямо, что пресса – продажна.
– Так вот, – продолжал Слейтон. – Несколько публикаций о вас в русской прессе убедят общественность, что вы пострадали от коммунистов в свое время и вынуждены были покинуть родину. А если кого-то это не убедит, большого значения не имеет. Вы будете к тому времени вполне, если так можно выразиться, легитимны. То есть с вашими связями и талантами вы легко обретете социум – тот, который заслуживаете. А если будут шероховатости, мы их устраним. У нас есть такие возможности.
– В Москве? – не удержался Портнов от искреннего удивления.
– Да, – спокойно ответил Слейтон. – У нас есть такие возможности.
На этот раз Портнов посчитал за лучшее промолчать. Пусть базланит, подумал он с неожиданной злостью.
– Насколько мы можем судить, – продолжал Слейтон, – русское правительство сейчас в очень большой степени коррумпировано. Идет слияние правительственных структур с мафиозными. Главное там сейчас – деньги и связи. Всем этим вы в полной мере владеете. Через своих знакомых по прошлой жизни вы сможете выйти на самых высоких покровителей. А ваши деньги и энергия сделают все остальное.
– Что именно? – довольно резко спросил Портнов.
В этот вечер Феликс напился так, что в конце ночи понял: если так пить, то вскоре можно и концы отдать. Головная боль усугублялась тревогой, которая охватила его. Нервы, подумал он, нервы.
Проснулся он днем со все той же головной болью. Вспомнив вчерашний разговор со Слейтоном, он так громко застонал, что Юля, которая давно уже бодрствовала, прибежала к нему с перепуганным лицом.
– Что с тобой, милый? Тебе плохо?
– Нет, мне хорошо! – съязвил он. – Мне очень хорошо! Мне так хорошо, что я сейчас застрелюсь.
– Феликс!
– Пошла вон! – заорал он, и ее словно ветром сдуло.
Они с ума сошли, думал он, морщась от головной боли. Они просто сошли с ума! Им кажется, что он, Феликс Портнов, – Штирлиц. Или этот, как его, – Рихард Зорге. А еще у них был Лоуренс – самый замечательный шпион всех времен и народов. Так вот он – не Лоуренс.
Он всего лишь Портнов.
Да черт с ними, неожиданно поменял он направление своих мыслей. Не расстраивайся раньше времени. Главное – выехать. А там он от них оторвется. На то он и Портнов, чтобы всегда и во всем выходить сухим из воды.
Интересно, пришла ему вдруг в голову опасная мысль, а что мне скажут мои жертвы, которых я ограбил, будучи ночным волком?
Вполне возможно, что некоторые стали большими шишками при новой власти. И встреча с ними наверняка произойдет.
Ничего. Я найду способ договориться с ними. Или уничтожить.
