Фролов улыбнулся.
– Вы, оказывается, деловая девушка, – сказал он. – Таким красавицам, как вы, лучше бы думать о других вещах. Что еще передал Портнов?
– Он просил сказать вам, что ваши претензии обоснованны. Ему очень жаль, что все произошло так, как произошло. Он постарается, чтобы исправить положение.
– Приятно слышать, – сказал ей Фролов. – Но почему он просил именно вас все это передать? Мог бы поручить своему референту. Или вы и есть референт?
Она подошла вплотную к нему, и он почувствовал волнующий аромат ее духов.
– Я – компенсация, – сказала девушка.
– Кто? – спросил Фролов, хотя все сразу понял.
Но пусть повторит.
И она повторила:
– Компенсация. За причиненные неудобства. До первого числа я в полном вашем распоряжении.
Он открыл номер и предложил ей войти. Что она и сделала.
– Итак, – сказал он, – что же мы с вами будем делать?
– Пить шампанское, – беспечно воскликнула она. – И много.
Глава одиннадцатая
Из записок Турецкого
Разбудила меня Лиля Федотова. В последние дни она часто меня будила. Не подумайте ничего такого. Просто она входила утром в кабинет, а я еще спал.
«Дети, в школу собирайтесь, петушок пропел давно», – говорила она и выходила. Предоставляла, так сказать, мне возможность подняться, прибраться, иногда и побриться. Лиля Федотова, видимо, для этого специально приходила пораньше.
Нельзя сказать, что я горю на работе, хотя иногда и засиживаюсь до рассвета и домой выбраться нет никакой возможности. Если постараться, то шансы вернуться домой у меня есть. Но дело как раз в том, что мне не очень туда хочется, хотя и скучаю по дочке. И вообще мучаюсь от одиночества.
Ирина Генриховна, что называется, закусила удила, и остановить ее совершенно невозможно. По ее словам, ее терпение лопнуло. Я и бабник, и отец плохой, и о работе больше думаю, чем о семье. Развод стал вполне вероятной реальностью. Но пока я стараюсь об этом не думать.
Я включил электробритву, и Федотова тактично вышла из кабинета. Наскоро приведя себя в порядок, я сел за стол, готовый к дальнейшим подвигам, из которых состоят мои рабочие будни.
Лиля приоткрыла дверь, убедилась, что я закончил свой утренний туалет, и легкой походкой направилась к своему столу.
– Константин Дмитриевич ждет вас у себя, – мимоходом сообщила она.
– Почему же он не позвонил?
– Я только что его видела, – объяснила она. – Он просил передать, что ждет вас у себя в кабинете. Что тут такого невероятного.
– Иду, – буркнул я.
...Грязнов, естественно, был уже у Меркулова. Стас Аленичев, так понравившийся мне при знакомстве, тоже был здесь.
– Общий привет! – сказал я, входя в кабинет.
– Вот посмотри, Стас, – сказал Грязнов своему подчиненному, показывая на меня. – Вот что тебя ждет, если ты будешь гореть на работе так же, как Турецкий. Разве он похож на того бравого молодца, с которым я недавно тебя познакомил? Это же монстр какой-то.
– На себя посмотри, – огрызнулся я.
– Опять в кабинете ночевал? – спросил меня Меркулов.
– Так точно, – ответил я. – Вы за этим меня вызывали?
– Садись, – приказал Меркулов.
Я сел. Настроение было хуже некуда. Почему – никак не мог понять.
– Можно начинать? – спросил Грязнов.
Костя посмотрел на часы.
– Погоди, – сказал он. – Тут еще один человек должен подойти.
– Надеюсь, не Ирина Генриховна? – мрачно поинтересовался я.
Меркулов оставил мою реплику без ответа и снова посмотрел на часы. Потом перевел взгляд на настенные, и я невольно тоже посмотрел на них. Было ровно девять. И в эту минуту дверь распахнулась, и в кабинет вошел мужчина.
Внешность его была самой обычной. Ну очень невыразительный мужчина. И я сразу понял, в каких сферах этот человек работает.
– Знакомьтесь, – представил мужчину Костя. – Фирсов Николай Николаевич, ответственный сотрудник ФСБ.
Мы тоже представились.
Костя посмотрел на Грязнова.
– Вот теперь можно начинать, – сказал он.
Я слушал Грязнова и вдруг отключился. Это произошло потому, что все, о чем он говорил, мне было известно.
Но тут Грязнов сказал нечто такое, отчего я превратился в слух и стал весь внимание.
Он сказал:
– Это очередная жертва Портнова.
– Что? – переспросил я.
Грязнов посмотрел на меня.
– Точно, – сказал он. – Даже если это убийство и похоже на обычную бандитскую разборку, обмануть нас это не должно. Это дело рук Портнова.
– Кажется, я что-то прослушал, – сказал я. – Прошу прощения.
Все уставились на меня.
– Что ты прослушал? – ласково спросил Меркулов.
Когда он говорит со мной таким тоном, ничего хорошего это не предвещает. Но меня это не остановило.
– Прошу прощения, но я что-то прослушал. Нельзя ли еще раз повторить: что это за очередная жертва Портнова?
Фирсов посмотрел на меня внимательно, Грязнов – с тревогой. Стас – с сочувствием. Меркулов старался в мою сторону не смотреть.
– Убийство Фролова произошло в гостинице «Москва», – повторил Грязнов. – Фролов Юрий Анатольевич был генеральным директором фирмы «Оргтехника» в Краснодаре. Мы считаем, что в Москву он приехал специально для встречи с Портновым.
– Почему вы так считаете? – спросил я.
– Потому что за те несколько дней, которые он провел в столице, из своей гостиницы он выходил только два раза. И оба раза он отправлялся в гостиницу «Россия», чтобы встретиться с Портновым. В первый раз ему это не удалось. Во второй они все-таки встретились, и уже на следующий день он был убит.
– Вы что, следили за ним?
– Есть показания дежурных по этажу, – объяснил Грязнов. – К тому же он действительно из номера не выходил – у нас была возможность проверить это.
Я больше вопросов не задавал, и Грязнов продолжал:
– Итак, за несколько часов до убийства к Фролову приходила девушка. Когда она ушла, никто не видел.
– Прошу прощения, – опять вмешался я. – Как конкретно убили Фролова?
– Он лопнул, – сказал Грязнов.
Мне показалось, что я ослышался.
