– Вынос, – ответила старушка.
– Вынос чего? – не понял я.
– Как это «чего»? – удивилась старушка. – Разумеется, тела.
Тела? Ну ясно. Это же дом престарелых. И здесь похороны наверняка не редкость. Что ж, подождем.
Через несколько минут на пороге дома появились несколько человек, которые несли массивный гроб из полированного дерева с бронзовыми ручками. Старички оживились и присоединились к шествию.
– А сейчас куда? – спросил я старушку.
– Как «куда»? На Сен-Женевьев-де-Буа, – ответила та.
Ну, там я уже был. Кроме того, участвовать в похоронах неизвестного мне человека не хотелось. Я отделился от процессии и направился в дом.
– Как мне найти коменданта? – спросил я у привратника. Он, видимо, ходил тут в мальчишках, на вид привратнику было лет шестьдесят.
– Она поехала со всеми на похороны.
– А-а...
Значит, мне придется ждать окончания церемонии. А может, мне привратник поможет?
– Скажите, Зинаида Аркадьевна Высоковская...
– Да... да... да... – перебил меня привратник, – золотая была женщина. Эх, пусть земля будет пухом...
– Погодите, она скончалась?
Привратник поглядел на меня как на сумасшедшего.
– А как по-вашему, чьи это похороны? Вчера преставилась. Отдала Богу душу. Царствие небесное!
У меня опустились руки.
– Высоковская умерла вчера?
Привратник кивнул:
– И, главное, не болела вроде, бодренькая была старушка. Все там будем...
...Вечером я летел в Москву. Комендант «дома призрения», которого я дождался, поведал, что Высоковская скончалась от сердечного приступа. Вчера вечером ее нашли мертвой в собственной постели.
11
14 апреля 1969 года.
Жизнь подобна мячу, который футболист может направить в ворота или же отбить в аут. Моя попала точно в девятку. Судьба отнеслась ко мне и моей семье благосклонно, дав нам то, к чему мы стремились. Во всяком случае, на данном отрезке времени.
За мной прочно закрепилась репутация удачливого и довольно богатого бизнесмена. И не только в Буэнос-Айресе. Я поддерживал постоянные деловые контакты с другими, наиболее важными городами Аргентины: Кордова, Росарио, Мар-дель-Плата. Многие высокопоставленные особы теперь сами искали знакомства со мной. Я финансировал несколько коммерческих проектов, спонсировал строительство дома- приюта для сирот. О последнем целый месяц шумели газеты, радио и телевидение. Я, бывший до этого для всех лишь разбогатевшим эмигрантом из России, теперь стал чуть ли не национальным героем. На открытие приюта прибыл сам президент.
Не скажу, что я ввязался в это дело исключительно из жалости к несчастным детям-сиротам (их по всей стране было столько, что и казны, не то что моих денег, не хватило бы всех накормить и дать крышу над головой), но этот момент, конечно, присутствовал. Предвидел я и другую сторону моей «медали» и очень на нее рассчитывал – реакцию общественности и возможное знакомство с президентом на церемонии торжественного открытия.
Случившееся превзошло мои самые лучшие ожидания – Хуан Карлос Идальго приехал вместе со своей верной спутницей жизни (моложе его на двадцать лет), что обещало построить отношения более теплые, выходящие за рамки официальных. Все так и вышло.
Катя не только выглядела, но и вела себя как настоящая светская дама, достойный потомок русских дворян. Она настолько очаровала супругу Хуана Карлоса, что та сама стала проявлять к ней интерес. Естественно, все это закручивалось уже после обязательных речей, интервью и непременного фуршета – на нашей вилле, куда были приглашены высокие гости.
Могу смело сказать, что для меня вечер прошел с пользой для дела (не знаю, как для остальных). Вероника, жена президента, большую часть времени торчала с нами, игнорируя надоевших ей чиновников и генералов. Хуан Карлос старался не лишать свою молодую и весьма привлекательную супругу подолгу его общества. Так что мне удалось, благодаря моим дамам, познакомиться с президентом ближе.
Хуану Карлосу было под пятьдесят. Среднего роста, полноватый, с непропорционально длинными заросшими волосами руками, он чем-то походил на орангутана. Даже приплюснутый нос и маленькие глазки-пуговки подчеркивали это сходство. Глядя на этого первого человека Аргентины, я размышлял, что значит его прическа – гладко зачесанные назад, с мокрым эффектом, волосы – подражание американским гангстерам тридцатых годов или желание скрыть плешь на макушке. Не удержавшись, спросил, как он относится к американскому кинематографу и их культуре вообще.
Хуан Карлос скривил губы так, словно проглотил вместо устрицы гусеницу, и заявил о своем неприятии всего американского. В его глазах я прочитал откровенную ложь. Вероника хихикнула, но тут же прикрыла ротик ладошкой. Ее пухлые губки расплылись в обезоруживающей улыбке под грозным взглядом всесильного супруга.
Мы с Катей сделали вид, что ничего не произошло.
Катя взяла Хуана Карлоса под руку и отвела в сторону.
– Сеньор Карлос, я бы хотела показать вам мою оранжерею. Я ею очень горжусь, – премило улыбнулась она.
Президент бросил на свою жену резкий взгляд и, выдавив из себя улыбку, согласно кивнул.
Едва они скрылись в одной из окружающих зал дверей, как Вероника повисла у меня на руке.
– А что покажете мне вы, сеньор Михайлов? – заглянула она мне в глаза.
– О! Просто Алесандро, – рассмеялся я и приложил руку к сердцу. – Для вас просто Алесандро.
– Хорошо. Вы прекрасно говорите по-испански.
– Благодарю.
– Так что же, Алесандро, вы мне покажете интересного?
– Могу предложить мою библиотеку.
– Ой как интересно! – Вероника хлопнула в ладоши. – Ужасно люблю книги.
Я ей нисколько не верил, но это ровным счетом ничего не значило. По широкой парадной лестнице мы поднялись на второй этаж. А вот удивление сеньоры Карлос при виде упирающихся в потолок стеллажей с книгами было вполне искренним.
– И вы это прочли? – В голосе Вероники звучали изумление и любопытство одновременно.
Я усмехнулся: театральных талантов у нее было не отнять.
– Конечно, не все.
– А вот эта, например, о чем? – Она указала на большую книгу в яркой суперобложке.
– Эта? – Я извлек книгу из тесного ряда ее соплеменниц и протянул Веронике. – Последнее иллюстрированное издание по культуре и мифологии инков.
– Вот как! – Она полистала страницы. – Не думала, что человек другой национальности и, естественно, культуры будет интересоваться культурой и историей населявших когда-то наш континент народов.
– Почему бы и нет. Я, кстати, живу в Аргентине и считаю себя просто обязанным, сеньора Карлос, знать хотя бы ее прошлое.
– Ну-ну, – Вероника надула свои очаровательные губки. – Мы же договорились – без фамильярностей.
– Простите. – Я наклонил голову, принимая ее игру.
Она придвинулась вплотную, все еще держа книгу в левой руке, правую положила на мое плечо, шепнула:
– На первый раз прощаю. Но только на первый раз.
