каким оружием пользовались, когда точно уехали, когда вернулись? Меня интересуют все подробности.
Скороход пару минут смотрел на Владимирова округлившимися от удивления глазами, а потом вдруг выдал:
— Ладно, прижали вы меня, не был я на охоте, перепил просто, с похмелюги на работу пришел и еще прямо на дежурстве добавил. Да меня бы за это взашей выгнали, вот я и придумал про охоту и что не выспался.
— Ждите здесь. — Владимиров оставил совершенно сникшего охранника в кабинете, а сам вышел в коридор, плотно прикрыв за собой дверь.
Сменщик Скорохода Яшкин курил у подоконника. Он повторил первоначальный рассказ коллеги почти слово в слово: «Да, когда шел заступать на дежурство, машину видел. Да, заинтересовала. Но тут увидел заспанного Скорохода, испугался, отправил побыстрей домой досыпать. Потом уже не нашел записей в журнале. Да, по инструкции надо было звонить начальнику, но что докладывать? Как Андрюха все проспал? Кто же знал, что все так обернется?»
— У него действительно болела голова?
— Вид был не очень, но боль же не проверишь.
— Спасибо, вы жутко помогли следствию. — Терпение лопнуло. Они что, думают, они одни умные, а в милиции сплошь дурачки сидят? Получая такие деньги, заступая на дежурство на восемь часов, через двое суток на третьи, они утверждают, что один из них проспал, а другой так испугался, что забыл обязанности, которые все они знают назубок. Да скорее он бы морду своему товарищу начистил за нарушение режима, а потом побежал бы настучал руководству, чтобы, не дай бог, не подумали, что он тоже не соответствует высокому званию охранника элитного жилищного комплекса. — Вы, кстати, в курсе, что Скороход только что изменил показания и теперь утверждает, что был мертвецки пьян?
На реакцию Яшкина Владимиров даже не посмотрел, вернулся в кабинет.
— Послушайте, Скороход, — обратился он к ожидавшему, — после дежурства вы не отправились досыпать, вы даже не пошли опохмеляться, вы приехали домой и два часа разбирали и чистили карбюратор собственной машины, а это было бы совсем нетривиально, если бы у вас дрожали руки и слипались глаза. Я вчера созванивался с вашей женой, она ничего не знает ни об охоте, ни о запое и утверждает, что выглядели вы, вернувшись с дежурства, обыкновенно. Я вынужден вас задержать.
Но двухчасовой допрос в МУРе ничего не добавил. Скороход стоял на своем: был пьян, проспал. А жена просто все перепутала.
Можно было, конечно, доложить Штуру. Зная его и сложившуюся в этом деле ситуацию, легко было поверить в то, что санкция на арест прокурором Москвы будет выдана. Но так не хотелось расписываться в своем бессилии. Уставший Владимиров без всякой надежды набрал номер службы охраны и попросил пригласить начальника.
— Вы ничего не хотите мне рассказать?
— Это я распорядился не фиксировать в журнале и не обращать внимания на машину, — заявил Белов, — если нужно, я сейчас приеду.
Денис Грязнов. 23 июня
С Минчевой Денис встретился в небольшом ресторанчике на Арбате. Ему не хотелось обсуждать что- либо по телефону, поэтому он назначил встречу здесь. Приятный интерьер, спокойная музыка. Они заказали пирожные и кофе по-турецки. Через минуту услужливый официант поставил перед ними блюдца с бисквитами, украшенными горами воздушного крема, и чашки с дымящимся напитком. Ольга не скрывала своего удовольствия. Она, видимо, рада была хоть на некоторое время забыть о трауре.
— Ольга Александровна, я только что разговаривал с психоаналитиком, которого посещал ваш муж. Он рассказал, что в последнее время Игоря одолевали страхи.
— Игорь посещал психиатра? — искренне изумилась она. — Честно говоря, обидно узнавать такие детали от постороннего человека. Хотя, конечно… простите, я сама виновата, знала, что обязательно всплывет что-то неприятное.
— Странно, что вы об этом не знали. Состояние психики вашего мужа было, по словам психолога, очень нестабильно. Ему везде мерещилась слежка. Он боялся какой-то могущественной структуры, желающей его разорить.
Ольга, похоже, готова была расплакаться:
— Но почему же он не делился этим со мной, своей женой, самым близким для него человеком?!
— А может быть, он все же пытался?
— Рассказать? — Она отрицательно замотала головой. — Нет, рассказать не пытался. Я замечала за ним некоторые странности, они меня немного пугали, но Игорь всегда старался все сгладить, каждый раз успокаивал, просил забыть, говорил, что просто устал и потому иногда срывается.
— А что вы имеете в виду, какие странности? — уточнил Денис. Беспричинная ярость или, может быть, наоборот, подавленность?
Она недоуменно пожала плечами:
— Я не знаю, как это назвать. Например, где-то месяц назад я вернулась из университета усталая и совершенно разбитая, сдавала курсовую, и из меня все жилы вымотали. До приезда Игоря было еще часа два. Я просто сидела в его кабинете, на диванчике, я любила так сидеть, разглядывать картину у Игоря над столом, сильная картина, она меня всегда успокаивает. И вдруг Игорь внезапно врывается в кабинет и, совершенно белый от злости, начинает допытываться, что я тут делаю. Не позвонил, что приедет раньше, как будто подозревал меня в чем-то и хотел проверить. Я тогда от неожиданности слова не могла вымолвить, думала, он меня ударит. Потом наконец сказала, что любуюсь картиной. Картина — это был мой подарок Игорю к годовщине свадьбы, он знал, что она мне страшно нравится. И мой ответ, кажется, его удовлетворил. Он перестал сверлить меня глазами и медленно, очень внимательно осмотрел всю комнату. Потом так же внезапно успокоился, чмокнул меня в щеку, попросил прощения, сказал, что очень устал на работе. Я его уговаривала отвлечься, поехать отдохнуть, а он все твердил, что сейчас не время и что много важных дел. — Ольга отодвинула чашку с остывшим кофе, к которому так и не притронулась. — Вы хотите меня убедить, что Игорь был параноиком?
— Нет, — успокоил Денис. — Во всяком случае, пока — нет. У вашего мужа вполне могли быть веские основания подозревать за собой слежку. Но чтобы в этом убедиться, мне необходимо осмотреть вашу квартиру.
— Но сейчас я не готова, — запротестовала Ольга, — у меня, наверное, такой беспорядок.
— Беспорядок нам не помешает. — Денис придвинул к ней блюдо с бисквитами. — Подкрепитесь как следует, и сразу поедем.
Ольге не оставалось ничего другого, как согласиться.
Оперуполномоченный Владимиров. 23 июня
Владимиров и быстро подъехавший Штур слушали невероятный рассказ начальника охраны. За несколько дней до трагических событий управляющий комплексом предупредил по телефону о том, что на днях, возможно поздно вечером, приедет легковая машина, которую надо пропустить на территорию комплекса и без лишних вопросов дать возможность разгрузиться и уехать. Ее марку и номер он сообщит по пейджеру позднее. Ранее он уже несколько раз подобные распоряжения делал: к жильцам приезжали гости, причем иногда необычные, проститутки например, а однажды были даже цыгане. Поначалу делали записи в журнале. Но это мешало: иногда по второму разу искали хозяина оставленной машины, разбирались. Поэтому решили в таких случаях ничего не фиксировать.
Около десяти часов вечера в четверг на пейджер Белова пришло сообщение: «Белый форд, номерной знак…» Отдав распоряжения дежурившим в ночь и заступавшим на утро, Белов отправился спать. Придя к
