Золушка подошел к нему и жарко зашептал на ухо, неприятно дыша чесноком:
– Сынок, Ванечку какой-то мент забирал.
– Что? Чего ты мелешь? – Сынок недоверчиво посмотрел на Золушку. – Какой еще мент?
– А вот такой. – Золушка испуганно огляделся по сторонам. – Подошел, документы проверять хотел. А какие у Ванечки на фиг документы? Ну он его и поволок куда-то.
– Ты чего, напился? – Сынок недоверчиво принюхался к Золушке, но от того несло только чесноком и мочой.
Все это было очень странно. Менты нищих на Курском никогда не хватали. Только иногда гоняли для проформы, да и то в те дни, когда нагрянет начальство. Братство отстегивало ментам, и за это его люди имели «крышу» и не имели конкуренции. Неужели болтовня пацанов про Бобика оказалась правдой?
– Точно тебе говорю! – Золушка перекрестился. – Я еще сам удивился, зачем это им Ванечку хватать. Ну, думаю, может, проверка нагрянула, они и прогибаются? Но тогда почему нас не предупредили? Да и мента этого я никогда раньше не видел.
– Так это не из наших мент был?
– Не-а. – Золушка помотал головой.
– Ладно, – сказал Сынок, задумавшись. – Зови людей, пусть убирают.
Вскоре от трупа не осталось и следа. Ванечку завернули в большой полиэтиленовый мешок, обмотали скотчем и сунули в люк.
А вечером Золушку тоже убили.
Его нашли повешенным на заборе, с выколотыми глазами и отрезанным ухом.
– Это Золушка? – удивленно воскликнул Сердюк, когда его снова позвали.
– Да. – Сынок угрюмо исподлобья посмотрел на милиционера.
Нищие столпились в кучу и тряслись от страха.
– И что все это значит? – спросил Сердюк, глядя на болтающееся на заборе тело.
– Это значит, что больше ты от нас ни копейки не получишь, пока со всем не разберешься, – ответил Сынок.
– Как это? – Едва речь зашла о деньгах, Сердюк сменил растерянное выражение лица на грозный вид стража порядка. – Как это – не заплатите?
– А вот так. – Сынок зло улыбнулся. – Мы вам за что платим? Чтоб вы нас охраняли. Нет охраны – нет платы. И тело на этот раз сами убирайте. Никто из моих к нему и пальцем не притронется. Так что поторопись, пока прохожие не обнаружили.
Золушку тоже увел какой-то мент. Это видел Афганец. Причем мент сначала хотел забрать самого Афганца, но мимо проходили какие-то подвыпившие дембеля и не дали в обиду «своего». Когда Афганец рассказывал все это Сынку, тот лихорадочно пытался сообразить, зачем нужно грохать нищих и кому это могло понадобиться.
– Он, главное, уже меня потащил куда-то, а тут эти... – Афганец только теперь понял, что был на волосок от смерти. Руки у него тряслись, зуб на зуб не попадал, а по лицу блуждала глупая бессмысленная улыбка.
– Как он выглядел? – перебил Афганца Сынок.
– Кто?
– Конь в пальто. Мент этот как выглядел?
– Ну как, как... – Афганец наморщил лоб, показывая, что задумался. – Нормально выглядел. Как мент.
– Мент! – Сынок почувствовал, что ситуация начинает уходить из-под его контроля. – Какого он роста был, волосы какого цвета, глаза. Может, ты его раньше видел, может, у него акцент какой-то.
– Акцент какой-то, – повторил Афганец, – точно, у него акцент какой-то был.
– Какой? – облегченно воскликнул Сынок.
– Ну я не знаю. – Афганец пожал плечами. – Нерусский какой-то акцент.
– Козел! – сорвался Сынок. – Урою!
– Хохляцкий! – воскликнул Афганец. – Хохляцкий у него был акцент, точно. Он шокал все время: «Шо ты тут сидишь, шо это у тебя за медали, шо тебе не нравится»... А так ничего особенного. Ростом поменьше тебя, не толстый, не худой.
Они сидели в грязной бытовке, где обычно спала свободная смена. Теперь тут собрались все нищие. На работу выгнать было никого невозможно. Сынок прекрасно понимал, что их можно заставлять, грозить, даже бить сколько угодно, и все равно они предпочтут торчать тут, сбившись в кучу, как тюлени.
– Ладно, сидите тут, – махнул рукой Сынок. – По крайней мере до утра. Запритесь, я скоро вернусь. Да, и давайте бабки, которые заработали.
Нищие нехотя полезли по карманам, выуживая пригоршни монет и бумажек.
Оставив нищих в бытовке, Сынок заскочил в ларек, купил бутылку водки и пошел в отделение милиции.
Сердюк еще не сменился. Сидел в каптерке и пил водку со свободными ментами.
– Приятного аппетита. – Сынок достал свою бутылку и поставил на стол.
– Чего приперся?! – зло воскликнул Сердюк. – Или, может, бабки принес?
– Бабки эти ты еще заработать должен, – улыбнулся Сынок и плеснул себе в стакан. – Дело есть.
– Да пошел ты со своим делом! – Сердюк грохнул кулаком по столу, так что звякнули подпрыгнувшие стаканы. – Завтра чтоб я тебя с твоей шушерой тут не видел.
– Как скажешь... – Сынок забрал со стола свою бутылку и направился к двери. – Пока.
– Постой! – крикнул капитан, когда Сынок уже хотел закрыть за собой дверь. – Погоди, я сейчас.
– Я жду на улице, – сказал Сынок, ухмыльнувшись, и закрыл за собой дверь.
Конечно, Сердюк ни за что не прогнал бы с вокзала нищих. Ведь это именно благодаря им – калекам, лохотронщикам, кидалам, щипачам и прочей вольной братии – его оплывшая жена могла позволить себе каждую неделю посещать салон красоты, его тупоумная дочурка – учиться в престижной школе с математическим уклоном, а сам он мог содержать смазливую любовницу, обходившуюся гораздо дороже жены и дочки, вместе взятых.
– Ну чего тебе? – спросил он, выйдя на улицу.
– Это был мент, – сказал Сынок.
– В каком смысле?
– В прямом. Мои видели, как он сначала Ванечку увел, а потом Золушку.
– Ты своим козлам по репе настучи, чтоб не врали! – вспылил капитан. – Чтоб кто-то из моих мог пойти на такое... Да ни за что!
– А это и не из твоих. – Сынок отхлебнул водки прямо из горла. – Это какой-то со стороны.
– С какой еще стороны? – ничего не понимал Сердюк.
– Раньше его никто тут не видел. К вам ведь пополнение не поступало?
– Какое пополнение, когда нам своих кормить нечем! Нет, конечно, не поступало, – капитан покачал головой.
– Скажи, а со стороны никакой мент не может на вашу территорию завалиться?
– Чтоб тут бомжей грохать? – Сердюк ухмыльнулся. – А зачем ему это надо?
– Не знаю. – Сынок пожал плечами. – Он с хохляцким акцентом говорит. Среднего роста, нормального телосложения.
– Смотри, ты прям как мент говоришь, – ухмыльнулся Сердюк. – А откуда про акцент хохляцкий знаешь?
– Он с Афганцем разговаривал. – Сынок закашлялся. – Своим всем передай, что, если кто встретит, пусть вяжет сразу. Кто поймает – премию дам, тысячу рублей. Даже две.
– Кому сейчас эти рубли нужны... – вздохнул Сердюк. – Ладно, передам.
– Ну тогда пока, я потопал. – Сынок снова отхлебнул водки и зашагал прочь...
Глава 22
ГЕРМАН
Ирина шагнула на перрон, и ноги сразу ослабели. Родная сумеречная Москва... Сейчас она приедет домой, примет ванну, напьется, отключит телефон и завалится спать. И будет дрыхнуть до тех
