– Когда надо, тогда и проводили.
– Но, насколько мне известно, обнаружение порнографии, по нынешним законам, еще не криминал...
– Это была порнография их собственного изготовления. Они поставили это дело на промышленную основу. Сажали несчастных девчонок на иглу и делали с ними все, что хотели.
– Позвольте, а кто «они»?
– Новицкий и его компания. После недавних событий у нас есть основания предполагать, что Андреев был одной из главных фигур в криминальном мире Булавинска.
– Потрясающе! С таким мне еще не приходилось сталкиваться!
– Факты – упрямая вещь!
– Да я не об Андрееве. О вас.
– Ах обо мне?! Если обо мне, то могу вам гарантировать, что разберусь и в том, какой вы адвокат. У нас уже проходила информация, что Новицкий и Андреев были связаны не только с южными регионами России, но и с Москвой. Так что не удивлюсь, если ваша миссия окажется более широкой, чем защита особо опасных преступников. Надо, надо бы вам дать посмотреть эту их видеопродукцию. Посмотрели бы, что они там вытворяют!
Гордееву почему-то стало смешно.
– Так они тоже есть на пленке – Новицкий, Андреев?!
– Не ловите меня на слове. Никому не удастся...
– Ну, вот что, господин праведник! – Гордеев встал. – Я окончательно понял то, что мог бы понять еще в пятницу. Буду надеяться, что мне удастся через непродолжительное время обеспечить вам местопребывание там, где сейчас находится мой подзащитный и Новицкий.
– Что? – взлетел из кресла Кочеров.
– А пока вы еще здесь, – продолжал Гордеев, прямо глядя в эти белесые глаза, – рекомендую хотя бы ознакомиться с главой третьей УПК, где говорится об участниках процесса, их правах и обязанностях. Надо же научиться для начала квалифицировать собственные должностные преступления.
Затем Юрий Петрович достал кошелек и вытащил оттуда две купюры.
– Не зовите на помощь, – предупреждающе сказал он, видя нервное движение Кочерова. – Это не взятка. Плата за телефонный разговор.
Он взялся за трубку стоящего на столе телефона.
– Мне нужно срочно позвонить в Москву, – Стал набирать номер. – А вы потом полюбопытствуете, куда я звонил.
Но Кочеров не позволил Гордееву порезвиться. Он резко хлопнул рукой по телефонным клавишам отбоя и заорал:
– Прием окончен! Все!
– К сожалению для вас, еще не все, – кротко сказал господин адвокат, взял свой портфель и вышел из кабинета следователя.
По коридору городской прокуратуры навстречу Гордееву шагал, выставив живот, невысокий брюнет с сильной проседью.
«Мещерякин», – узнал Гордеев прокурора города, которого видел в пятницу, когда встречался с Живейновым в больнице.
Прокурор, в свою очередь, сверлил взглядом господина адвоката.
Они поравнялись.
Мещерякин посмотрел на Гордеева, словно хотел что-то сказать.
А Гордеев сказал.
– Здравствуйте, – сказал Юрий Петрович Гордеев. – Насколько знаю, вы – прокурор города Булавинска Мещерякин Богдан Осипович.
Брюнет остановился. На его круглом лице не возникло каких бы то ни было особых эмоций. Во всяком случае, он не удивился. И не проявил такую же осведомленность, как Гордеев. И в самом деле: почему прокурор города должен узнавать какого-то заезжего адвоката?!
– Вы правильно знаете, – ответил Мещерякин. – Слушаю вас.
– Я Гордеев Юрий Петрович, адвокат московской юридической консультации номер десять. Имею ее ордер на ведение защиты на предварительном следствии Андреева Бориса Алексеевича.
– А-а-а... – протянул Мещерякин. – Из самой Москвы, значит, выбрались коллегу защищать?! Что ж это Андреев?! Своим булавинским собратьям и сестрам не доверяет? Странно...
– Человек, попавший в беду, имеет право выбирать любого адвоката, – уклончиво ответил Гордеев. – Вы это знаете не хуже меня. Проблема в другом. Следователь Кочеров, ведущий дело моего подзащитного, говоря прямо, не обеспечивает осуществления моих прав как адвоката. Я не могу получить свидания с Андреевым, я не могу ознакомиться с материалами предварительного следствия по делу... Еще в пятницу я подал Кочерову соответствующее ходатайство на ваше имя. То же самое сделала дочь моего подзащитного. Вам их передали?
– Да, я с ними знаком, – спокойно произнес Мещерякин, и тут Гордеев заметил, что во время этого разговора они медленно, но неостановимо движутся по коридору к выходу из прокуратуры. Мещерякин, шедший ему навстречу, изменил направление своего движения на противоположное. Юрий Петрович остановился.
– И что же? – спросил он. – Мне Кочеров ничего об этом не сказал.
– Присядем, – указал Мещерякин на стулья, стоявшие возле ближайшего кабинета. Это Гордееву не понравилось, но что поделаешь?!
– Присядем, – почти с вызовом ответил он.
– В каждой ситуации есть свои тонкости. – Голос Мещерякина был наставителен. – У вас как у адвоката есть права. Есть! Но право записано на бумаге, а жизнь развивается по своим законам.
– Я надеюсь... – начал было Гордеев, но Мещерякин поднял ладонь, призывая к вниманию.
– Конечно, у Игоря Вадимовича Кочерова мог возникнуть закономерный вопрос: почему к Андрееву приглашается адвокат аж из самой Москвы? Разве в Булавинске нет квалифицированных адвокатов?! Разумеется, есть.
– Это всего лишь стечение обстоятельств, – сказал Гордеев. – Дело в том, что дочь Андреева учится в Москве, вот она, узнав об аресте отца, и обратилась в нашу консультацию...
– Хорошо. Внешне это так. Хотя материалы следствия по делу Андреева показывают, что события преступлений связаны не только с Булавинском...
– Извините, но никаких материалов я пока не видел! – не выдержал Гордеев. – Кроме того, насколько мне известно, Андреева обвиняют якобы в посредничестве дачи взятки судье... Булавинскому судье.
– Но по делу, которое связано не только с Булавинском! – Мещерякин тоже повысил голос. – Однако не будем сейчас об этом. Я недаром говорил о жизненных обстоятельствах. А они сложились таким образом, что ваш подзащитный, Андреев, заболел.
– Как заболел? – Гордеев был вне себя от изумления.
– Как все живые люди. ОВИ! Подхватил где-то острую вирусную инфекцию и находится ныне в тюремной санчасти.
– И что же теперь? – Гордеев никак не мог опомниться.
– Пока по понятным причинам мы не можем дать вам свидание с больным человеком. После выздоровления – пожалуйста.
– Мне сдается, что встреча Андреева со своим адвокатом этому выздоровлению будет способствовать. – Гордеев взял себя в руки. – Кроме того, почему бы вам не проявить гуманизм и не изменить Андрееву меру пресечения?!
– А вот насчет гуманизма позвольте с вами сегодня не согласиться! – твердо сказал Мещерякин. – Вы, думаю, слышали о том, что произошло в нашем городе в эти дни. – В глазах прокурора синим светом сверкнули молнии.
– Слышал, – кивнул Гордеев.
– И после этого вы хотите, чтобы мы выпустили Андреева, скажем, под подписку о невыезде? Во время расследования сложнейшего дела?! А кто даст нам гарантию его безопасности? Вы, господин адвокат?!
