а сейчас окунулся в мир пряных запахов, словно здесь только что переночевало десятка два потных и наблаговоненных баб.
– Как у вас быстро, – сказал колдун с упреком, – как мало от слова до дела!
– Я ж мужчина, – ответил Мрак горделиво.
– Но как же конь?
Мрак в недоумении оглянулся на золотую поверхность камня, хлопнул себя по лбу.
– Ты прав!.. Конь там остался. Щас вернусь…
Колдун ухватился обеими руками за могучую руку Его Величества, удержал, для этого пришлось откинуться всем телом и упереться ногами.
– Ваше Величество!.. Это заклятие стоит дорого!.. Вы истратили кувшин драгоценнейшего снадобья, а это ж не навечно, не навечно!.. Пять-шесть раз можно воспользоваться… Смотрите, камень уже чуть потускнел. Пройдете еще раз – потеряете золота еще. А потом это снова простой булыжник.
Мрак почесал в затылке. Да, сглупил, но теперь не оставлять же коня, там же волки, медведи…
– Пять-шесть? – переспросил он. – Да, это тебе пять-шесть. Нет, тебе, хиляку, вообще десять, а вот я за три раза все заберу на себя… Вот что, готовь еще, я выскребу всю казну до дна… а там что-нибудь придумаем. Что золото, верно? Не ради злата живем. А сейчас не обессудь, но я коня там не оставлю.
Он шагнул к золотому камню, колдун пробормотал вслед:
– Как знать, как знать…
Мрак обернулся, брови поползли на середину лба.
– Что, кто-то живет для злата?
– Ваше Величество, если бы вы не смотрели столько на звезды…
– То что?
– Узрели бы, как много правителей живет как раз для злата! Думаете, только вы знаете про такую магическую дверь?.. Вон тцар Недербер сидел в осаждаемом замке, знал, что враги вот-вот ворвутся, но все жадничал, не мог заставить себя потратить кувшин злата… Это вы какой-то не такой тцар! Неправильный.
Мрак насторожился, но если в первый день начал бы выпутываться, то сейчас, обнаглев, прорычал лишь:
– Это они все – неправильные!
И шагнул в золотой камень. Камень сразу потерял почти половину блеска, колдун горестно взмахнул руками.
Конь радостно заржал, стукнул в землю копытом. Мрак обнял его за голову, конские бархатные ноздри обнюхали его по-собачьи, Мрак засмеялся, поцеловал в умную морду.
– Я никогда тебя не оставлю, – сказал он. – Мы еще с тобой поскачем… скоро наскачемся от пуза! Весь мир будет у нас под копытами…
Он вскочил в седло, конь тут же, как ощутив направление, пошел быстрым и все убыстряющимся галопом. Впереди тускло блеснуло непомерно огромное болото. Сердце Мрака сжалось чересчур скоро это болото, не успели разогнаться, в такой трясине погибнет не одна армия… Конь понесся по болоту с такой скоростью, что гнилая вода не успевала расступаться, лишь брызги разлетались в стороны, и, оглянувшись, он увидел вытянувшийся позади след на воде, словно на снегу, по которому пронеслись на санях.
Конь несся все быстрее, вода уже не успевала даже подниматься брызгами, а если и поднималась, то очень далеко сзади, Мрак пригнулся, прячась от раздирающего рот ветра.
– Золотой ты мой, – сказал Мрак с чувством. Ветер срывал слова прямо с губ и уносил, но он повторил упрямо, понимая, что конь слышит: – Золотой ты мой, огненный!.. Как бы ни удобно шагать прямо из Барбуса в Куябу, но я тебя не оставлю… Мы еще поскачем!.. Мы еще себя покажем… Мы еще поживем, не век же нам зализывать раны…
Жаба прыгнула навстречу Манмурту, едва тот вошел. Он нагнулся и подхватил ее на руки. Мрак ревниво наблюдал, как она облизала ему лицо, потом вырвалась и поскакала показывать, где у нее под шкаф закатилась косточка.
Манмурт долго ползал на четвереньках, жаба от нетерпения прыгала у него на голове, наконец он ухитрился выгрести ее сокровище на свет. Хрюндя ухватила и бросилась к закрытой двери, уверяя всем видом и вилянием короткого хвостика, что пойдет гулять только со своим богатством.
Потом пришел Аспард… Мрак посмотрел на него, все понял. Манмурт ахнул, смотрел то на Аспарда, то на Мрака.
– Садись, – велел Мрак, – садись, садись! Это мое повеление такое. Ты это ты или же лопух под дождем?…
В глазах Аспарда было такое, что лучше даже лопухом под ливнем, чем вот им сейчас, начальником дворцовой стражи.
– Как получилось?
– Не знаю, – ответил Аспард с отчаянием. – Все шло, как и задумано. Но почему так получилось…
Он говорил хриплым от страданий голосом, сбивался, путался, но перед глазами Мрака постепенно вырисовывалась довольно четкая картина. У главных дверей, что на улицу, Аспард в самом деле расположил троих с обнаженными мечами. Сам он действительно выбрал самое уязвимое место: заднюю дверь, что выходит в темный густой сад, сбросил свой блестящий шлем, плащ и сверкающие наручни, даже обнаженный меч прикрыл старым плащом, чтобы не выдал блеском. Он занял место сразу за дверью, в темноте, и поклялся себе, что не сомкнет глаз всю ночь и не пропустит мимо даже мышь. И действительно не пропускал…
