взять, судя по виду их крепости, здесь мало что удастся, а жизни потерять можно. Ушли арбалетчики норманнов, а это была серьезная потеря.
Утром, хмурые и неуверенные в своих сильно поредевших силах, крестоносцы пошли на приступ. На стенах, напротив, кроме воинов появились даже женщины, старики и дети. Все с веселыми возгласами бросали камни, сталкивали бревна, лили смолу и вар из котлов. Казалось, для них это не кровопролитное сражение не на жизнь, а на смерть, а развлечение.
Гутенап бессильно стискивал кулаки. Вот бы где пригодились, как никогда, арбалетчики! Сбить стрелами несколько человек нетрудно, но зато можно без помех разбивать ворота, карабкаться на стены…
Штурм захлебывался, когда ворота распахнулись и оттуда вырвался небольшой отряд во главе с тем проклятым лютичем! Гутенап просто не поверил своему счастью.
– Взять! – закричал он страшно. – Ударить на него со всех сторон! Победа уже за нами!
Воин потеснил напиравших на ворота, сбросил их с моста, орудуя тяжелым мечом с невиданной легкостью. Крестоносцы отступали под его яростными ударами, второй лютич, что держался рядом, быстро выпускал стрелы из простого лука, стреляя, как дикий степняк, прямо с седла. Однако его стрелы находили щели в доспехах, ибо воины роняли мечи, зажимали раны.
С двух сторон бежали крестоносцы, однако лютич не стал ввязываться в тяжелый бой. Гутенап не верил глазам, когда он, прорвавшись сквозь поредевший лагерь, устремился со своим оруженосцем прямо в чащу.
Бежит? Это не укладывалось в голове. Такой отважный воин не мог бежать, тем более когда чаша весов заколебалась. Или все же правы проповедники, что только воины Христовы крепки духом, а язычники, несмотря на крепость рук и огромный рост, не могут выстоять в долгом и затяжном сражении против крепких в вере?
– Пусть уходит, – сказал он с удовлетворением. – Даже если это не вождь, они лишились своего сильнейшего воина. Теперь нам можно воевать на равных!
Он не видел, что граф Гугенот, сводный брат погибшего от руки лютича сэра Гваделупа, быстро отошел к своим людям. Вскоре весь его отряд незаметно вышел из сражения и оттянулся в лес.
Глава 15
Теперь они ехали вдвоем на великолепных конях, а еще двух навьюченных коней вели в запасе. Томас был в полном рыцарском доспехе, меч и даже мизерикордия на месте, копье в руке. Жеребец под ним шел уверенно, на хозяина посматривал одобрительно: они опрокинули в турнире с десяток рыцарей, а еще вдвое больше выбили из седел и потоптали в бою. С таким седоком воевать не совестно, перед другими рыцарскими конями показаться не стыдно.
Под Ярой была гнедая кобылка, стройная и очень быстрая. Яра сама выбирала, Томас вынужден был признать, что женщина в лошадях толк знает.
– Мне как-то неспокойно, – призналась она.
Над головой пролетела большая птица, уронила перо. Яра вздрогнула, пугливо оглянулась. Глаза ее стали большими и круглыми.
– Все хорошо, – успокоил Томас. – Лютичи теперь отобьются. Благодаря турниру мы выиграли время. Сейчас подошла помощь от земгов и галков, крестоносцы сами окажутся в кольце! Звенько довершит разгром. А нам надо спешить в Британию!
– Да нет, я за них не особо тревожусь.
– А что еще?
– Неспокойно, – повторила она.
Томас недовольно хмыкнул:
– А что, у нас был хоть один день спокойным? Калика говорил, что счастливой жизни не бывает вовсе, бывают только счастливые дни. А у нас и вовсе – часы!
Она задумалась, в глазах появилось мечтательное выражение. Томас чувствовал в ней какую-то тайну, все-таки странная женщина что-то недоговаривала.
Лес иногда прерывался полянами, трава росла густая, уже пожелтевшая, чертополох грозно растопыривал колючки. Только ели оставались зелеными, весь же лес стоял в желтом и пурпурном убранстве всех цветов и оттенков. Небо было чистое, синее, но от него веяло холодом.
Яра первая услышала конский топот. Тронула рыцаря за рукав, тот остановил коня, прислушался. Сперва негромкий, стук множества копыт становился громче с каждым мгновением. По дороге за ними вслед неслись десятка два, если не больше, конных всадников. И судя по стуку копыт, это были тяжелые кони и всадники на них были тяжелые.
– Погоня, – понял Томас. – Дурак, он снял с осады людей, послал за нами! Ну теперь ему точно крепость не взять. Унесет ли сам ноги…
Яра взмолилась:
– Томас! Тут нам бы унести!
– Попробуем, – сказал он, трогая поводья.
Но было уже поздно. Из-за деревьев выскочили кони, роняя пену. Передний всадник, видя, что беглецы на хороших конях да еще по свежему запасному, закричал отчаянно:
– Стой, трус!
– Это я трус?! – грозно осведомился Томас.
Он начал разворачивать коня. Яра схватила его за руку:
– С ума рухнулся?..
