-- Как не тонет? -- спросил Олег ошарашенно. -- Те и по земле не ходят, а этот... по болоту!
Плечи оборотня передернулись снова.
-- Ты бы видел...
-- Что?
-- По шею в этом самом, что и грязью назвать -- та оскорбится. Это еще выбирал места повыше... А что у него на голове!
Подул ветер, туман заколыхался, то сбиваясь в плотные как кисель комья, то разреживаясь. В просветы невры видели все ту же гнилую воду, толстые мясистые листья, на листьях что-то сидело. Мрак успел увидеть выпученные глаза, хотел было уесть мудрого волхва, что он-де неправ, жабы и здесь, да еще какие, но смолчал. Жабы ли, если с седло размером, а на голове рога?
Брели по колено в жидкой грязи, иногда проваливаясь погрудь. Олег шел бледный, глаза безумно смотрели вдаль. Губы шевелились, посиневшие, бескровные. Мрак предположил сперва, что волхв пробует восстановить свою магию, потом услышал совсем тихое:
-- Это просто болото... Я уже был в болоте... Там еще были упыри... Ничего страшного... Упыри и дрягва... Здесь даже их нет...
Бедолага, подумал Мрак сочувствующе. Зачем так бояться? Надо жить, как набежит. Радоваться тому, что есть. Даже в последние дни белого света. Как живут птахи. Как цветы под солнцем. Никого не трогают, но и сами не убегают.
Запах гниения стал плотным, воздух посерел. Шли мокрые как в жарко натопленной бане, с раскрытыми ртами. Впереди залопотало, все громче и грознее. Олег остановился, как вкопанный, но Мрак пер, как лось, вода за ним шла грязными бурунами.
Лопотание приблизилось, стало мощным, как грохот водопада. Через мгновение их накрыло ливнем. Крупные капли с силой били в темную воду, брызги взлетали выше головы. На неспокойной воде вздулись огромные как щиты пузыри.
Олег простонал сквозь зубы. Мрак бросил громко, перекрикивая шум дождя:
-- Заодно помоемся. А то от тебя чем-то пахнет...
-- Чем? -- не понял Олег. -- Волхв обязан мыться часто. Это ты уже неделю не мылся!
Мрак скалил зубы: Олега дразнить так легко, что даже неинтересно. Нет того чувства, что делает жизнь легче. Разве что отвлек от высоких дум, в глазах появилось что-то от живого. Нельзя все время о высоком, человек не бог, надорваться может.
Дождь с силой бил по голове, голым плечам. Они шли сквозь месиво воды и воздуха, захлебывались, выплевывали грязную воду, а с ними и клочья болотной травы, листьев.
Мрак обогнул заросли болотных растений, а Олег, не заметив, шел прямо. Опомнился только, когда проламывался через заросли широких листьев, похожих на двери, таких же толстых, покачивающихся на воде. Снизу на толстых стеблях, отодвигаются неохотно, сцепляются с другими, почти на каждом сидит по отвратительному чудищу, которые только Таргитай с его нежеланием задумываться мог бы назвать жабами.
-- Мрак!
-- Не отставай! -- донесся из-за серой завесы ливня строгий окрик. -Неча там с жабами....
-- Да тут... да я...
-- А, болотные травы собираешь, -- понял Мрак. -- Нас лечить будешь...
Олег провалился по шею, судорожно ухватился за листья. Мясистая ткань тут же расползлась, как гнилое полотно. Он окунулся с головой, хлебнул грязи, закашлялся. Его вывернуло от отвращения, снова окунулся, уже в грязно-кислую мерзость. Полуослепший, задохшийся, рванулся вперед, вода не отпускала, что-то обвило ноги и начало взбираться выше.
Полумертвый, в полубессознательном состоянии как-то выбрался, сам не помнил как, вывела слепая жажда жизни, почти сразу ударился о твердое. Недовольный голос проревел:
-- Ну что так долго? Пошли, пошли!
Мрак сразу же исчез за пеленой дождя, только вода пошла двумя высокими волнами.
-- Мрак, погоди...
Голос, едва слышный за плеском, поинтересовался:
-- Много набрал?
Олег только головой мотнул, мол, еще и тебе осталось. Крупные, хоть и зеленые. Зато много. Сил не было даже обругать бесчувственного оборотня.
Серая стена дождя и брызг поглотила и плеск от сапог оборотня. Олег застонал, на глазах закипели жгучие слезы. Ноги едва вылезли из трясины. Он качнулся, едва не упал, но пошел, заставил себя двигаться через грязную болотную жижу.
В лицо дул теплый мокрый ветер. Болото постепенно покрылось коркой, пошла трава, взбугрилось мшистыми кочками. Наконец под ногами перестало прогибаться, Олег не верил ни глазам, ни подошвам, но болото в самом деле кончилось.
Из лилово-зеленой земли торчали синие стебельки -- раздутые, мясистые. Олег боязливо обходил по широкой дуге. Теперь не ждал окрика оборотня, тот лучше разбирался в неизвестных травах и зверях, помогало волчье чутье.
Мрак хмурился, к болоту уже привык, почти обжился, а от перемен не ждал добра. А когда хмурился, лицо с разводами грязи и присохшей ряской становилось таким страшным, что если бы встретились чудища подземного мира, дальше идти было бы легше. Только переступай через трупы околевших с перепуга -- и все. Правда, особо крупные пришлось бы обходить по дуге.
-- Уже близко... Во-о-он черная полоска! Как дохлая гадюка на дороге...
В постоянном давлении встречного ветра было нечто пугающее. Под ногами вместо болотной жижи уже хрустела корка засохшей грязи.
Глава 14
Ущелье было с десяток саженей вширь. Другая стена блестела, как угольный разлом, уступы походили на ступени.
Дно пропасти скрывалось в сизом как в кузнице тумане, что был уже не туман, а сухой едкий дым. Пахло горелым железом, деревом, горящей землей. Воздух поднимался жаркий, накаленный. Та сторона ущелья дрожала в перегретом воздухе, отполированная и сглаженная постоянным потоком воздуха.
-- Как спустимся? -- спросил Мрак.
Олег в страхе посмотрел на оборотня. Ему почудилось невероятное: голос Мрака дрогнул.
-- Не ведаю, -- ответил Олег тихо. -- Здесь магия не работает.
-- А голова?
Олег отводил взгляд от блестящей стены, оплавленной и выглаженной так, что муха не зацепится.
-- Знаю только, что это дорога в один конец. -- Вся наша дорога в один конец, -- ответил Мрак устало.
-- Вся наша жизнь -- дорога в один конец.
Олег не помнил, как они спустились. И как ни заставлял себя вспомнить, не удавалось. Он знал, что спуститься невозможно, у них нет сил, но в проблесках памяти возникали картинки плывущей перед лицом скалы -- теплой, шероховатой, растресканной от ветра и жара.
Бесчувственные руки, омертвевшие от ссадин, с воспаленными ранами, в нарывах, хватались, как когти, Олег зависал над пропастью, острые края выступов рвали кожу, он впадал в забытье прямо на отвесной скале.
А потом долго приходил в себя, находясь между жизнью и смертью, уже распластанный, как лягушка под камнем, не в силах шелохнуть и пальцем. Он лежал на сухом и горячем, воздух нагревал лицо. Сквозь опущенные веки видел красные пятна, смутные тени.
-- Мрак...
-- Ожил? -- донеслось хриплое, -- Вставай.
-- Еще мертв, -- прошептал Олег торопливо.
Очень медленно приоткрыл глаза, осторожно повернул голову. Они оказались в оранжевом раскаленном мире горящих камней и спекшегося песка. Небо было кроваво-красным, там двигались похожие на сгустки крови тяжелые массы. Гремело, землю освещали трепещущие сполохи розовых молний. В сгущениях возникали ужасные призраки, дико вращали глазами, когти блестели кроваво-красным.
Ущелье впереди расширялось, уходило в красное с ржавчиной небо. Сзади щель исчезала в монолитной
