Чуткие волчьи уши уловили тонкий вскрик. Вихрик тут же рассыпался, пыль пугливо осела. Нож, зависнув на миг, звякнул о твердую дорогу и застыл. Олег ощутил, как волосы шевелятся на затылке, а Мрак хладнокровно вытер с лезвия кровь и сунул, не глядя, в ножны на поясе.
Дальше торопливо шли в мертвой тишине, шлепая сапогами, что дали Мраку добрые люди в городе. Двойная свиная кожа поскрипывала, жалуясь на камни, да что-то глухо звякало в мешке Олега.
Странно молчали птицы как в кустах, так и на деревьях. Сразу за городским частоколом встретили стадо диких свиней. Лишь вожак покосился в их сторону злобными глазами, а свиньи мощно вспарывали землю, плугу не угнаться, выбирали тонкие светлые корни, не знающие света, спелые желуди.
Чуть дальше стадо коз обдирало кусты, а самые бойкие, встав на задние ноги, умело щипали сочные листья с низенького дерева. Одна не смогла упереться передними в ствол, так и топталась на задних, доставая вытянутой мордой нижние ветви.
– Козы, – нарушил молчание Олег, – любимый скот Чернобога!
– Умная скотина, – заметил Мрак одобрительно. – Хитрые. Любая коза волхва подменит, не заметишь разницы.
Он умолк и потянулся за ножом: на дороге снова встал крутящийся столб пыли с мелькающей в нем соломой, листьями, щепочками. Вверху столб расходился широкой воронкой, а тонкая ножка непрерывно ерзала по земле, не то жадно выискивая, что еще подхватить и унести, то ли пытаясь удержать на себе эту воронку.
Таргитаю почудилось, что рассмотрел быстро меняющееся лицо, получеловечье-полунепонятно какое, но не звериное, чересчур злое и хищное.
Олег сказал быстро:
– Если ты тоже знаешь, кто мы, ответствуй!.. Где главное племя великанов?
Лицо исчезло, рассыпался и вихрик, но через мгновение впереди возник другой, побольше. Там мелькало так быстро, что лица разглядеть не удавалось, но в переливе воздушных струй Олег уловил нечто, что упорно и с яростной злобой смотрит прямо на него. Огромный рот раскрывался, Олег не слышал ничего, кроме шуршания листьев и сухой травы, что кружились по земле, затем словно рухнула стена, донеслось громкое шипение:
– Вы идете… к ним…
Мрак удивленно хмыкнул, не ожидал. Олегу бы приосаниться, чуял, куда ветер нес в вихре, но волхв спросил настороженно:
– Но сколько?
– Недолго, – прошелестел вихрь.
– Недолго, – сказал Олег настойчиво, – это день? Год? Тысячу?
Вихрь приподнялся, верхняя часть расширилась, там листья кружились с такой скоростью, что их рвало на части, измельчало в мелкую сухую пыль. Шелест затихал:
– К полудню уже…
Вихрь распался, листья все еще кружились, медленно оседая на землю. Таргитай обрадованно воскликнул:
– Так это ж близко!
Мрак тоже кивнул, но подозрительный Олег пробурчал:
– Он не сказал, к какому полудню. Я не очень-то верю всяким там… Есть время деревьев, когда замечают только смену зимы на весну, весны на лето, лета на осень, а зимой спят, как мы ночью, есть время бессмертных богов, когда тыща лет идет за день, есть время стрекоз, когда наш день для них за год! А кто знает, что творится у этих, что в вихрях?..
Мрак застонал и ускорил шаг. Таргитай посмотрел на ученого волхва с укоризной: как можно истязать раненого, ведь занудство есть худшее из мучений!
От городских ворот дорога раздваивалась: одна шла к лесу, другая тянулась к далеким горам. Для Олега и Таргитая она вскоре истончалась, исчезала, только Мрак видел, что дальше дорога вовсе не то длинная змея, вывалявшаяся в пыли и обвившаяся вокруг горы, не то небрежно наброшенный на гору исполинский пастуший кнут.
Олег начал на ходу шептать заклятия, когда из-за крохотной рощи выдвинулось маленькое, распаханное на зиму поле, женщины и детишки рыхлили землю, пятеро мужчин с натугой выдирали кряжистый пень.
Детишки первые оставили работу, вытаращили любопытные глазенки. Мрак шел впереди изгоев, красивый и гордый, как подобает человеку, побывавшему в киммерийском каганате, летавшему на чудищах с крыльями, способными накрыть целую деревню, побывавшему в подземном мире, вирии и даже на Мировом Дереве.
Эти простые люди, не покидавшие свой маленький мир, смотрели на троих рослых людей в звериных шкурах со страхом и уважением. Дети раскрыли рты, а один вовсе засунул палец в рот и смотрел выпученными глазами.
– Нам нужна дорога к горным великанам, – сказал Мрак. – Мы слыхали, что они забредают в эти края.
Мужики переглянулись, начали отодвигаться. Женщины закрылись платками, поспешно исчезли, даже детей утащили. Остались трое самых отважных, но их тоже трясло, а глаза пугливо бегали по земле, будто искали норки.
– Вон… там… – проговорил наконец один. – За той… вершинкой… начинается тропка…
Мрак кивнул на едва заметную дорогу, что от окраины села вилюжилась в сторону гор:
– А эта разве не прямее?
