Сиринга отмахнулась:
– Если бы только! А то всяких хватает.
– Что так?
– Лес, – ответила она неопределенно. – В лесу что только ни встретишь.
«Нас, к примеру», – подумал Олег, но уже не настороженно, а с веселой усмешкой. Если не прикованы, значит, могут бежать. А раз не бегут, то либо свою вину настолько чуют, либо на свободе у них жизнь еще страшнее и гаже.
Глава 39
Сиринга отворила дверь, пахнуло ароматным воздухом, словно там хранились связки степных трав, и все трое вслед за нею вошли в огромный зал, но не строгий, а беспечно-веселый, яркий, с картинками из цветного стекла на стенах.
Олег осмотрелся, впереди должен быть трон или дорогое место для сидения, откуда их будут расспрашивать, но Сиринга снова беспечно отмахнулась:
– Мы так привыкли жить в лесу, что давно растеряли все привычки: кому где стоять, что говорить, как кланяться… Вот Родничок вас отведет в свободную комнату, можете смыть пыль и грязь, а за это время накроют стол.
– Стол – это хорошо, – сказал Таргитай убежденно.
Он потер ладони и облизнулся. Рядом с Сирингой стояла миниатюрная, ладно сложенная молодая женщина, улыбалась и с интересом рассматривала Таргитая. Ее оценивающий взгляд бесстыдно раздевал его, ощупывал мышцы, одобрительно похлопывал по выпуклым пластинам груди и по плоскому животу, трогал его золотые волосы, длинные и шелковистые.
– У нас будет хороший стол, – подтвердила она. – Одна из немногих радостей здесь в лесу – это готовить.
– А я могу много съесть, – сказал Таргитай радостно, – чтобы вы могли снова готовить, готовить, готовить…
Комнатка, которую им указали, была невелика, но со столом, двумя лавками, в углу бочка с холодной водой, ковшик на табуретке, вышитый рушник на вбитом в стенку колышке.
– А когда обед? – крикнул Таргитай в спину Родничку.
Она оглянулась, красиво изогнувшись, в глазах был смех, но ответила преувеличенно серьезно:
– Не успеешь помыться.
– Да я могу и так…
– Помыться! – велела она категорически. – На обеде будет присутствовать сама Алконост! А от вас слишком уж пахнет.
Мрак потянул носом:
– Не то слово. Прет, это точнее. А если еще вернее, то воняет! Вот Олег любит подбирать точные слова, так слово «смрад» будет ближе, а если еще точнее…
Олег сказал поспешно:
– Мрак, не надо! Ты же знаешь, со словами надо осторожно… А то крыша рухнет или земля треснет.
Родничок остановилась, глаза стали круглые:
– Так вы, кроме того, что грязные, еще и чародеи?
– Еще какие, – заверил Мрак. – Друг друга боимся.
Родничок недоверчиво улыбалась, верила и не верила, что огромные мужчины гутарят так серьезно.
Олег с бесстрастным лицом плескался у бочки. Как все мужчины, мыться не любил, но эту необходимость молча признавал, в отличие от Таргитая, что разнылся: мол, совсем недавно попали под дождь, чего этим девкам еще надо…
Мрак толкнул Олега:
– Он еще не заметил, что тут одни девки.
– Мойся, Тарх, – посоветовал Олег, – слышишь, что говорит Мрак?
А Мрак сперва сказал, потом размыслился, на лбу появились морщины, двигал бровями, словно надевал через голову перевязь с секирой:
– А в самом деле… Только и увидели мужиков, что у того колеса. Олег, а чего все везде крутят колеса? И у киммеров, и у этих… как их… ну, что с рогами?
– Есть еще каменоломни, – ответил Олег суховато. – Просто с помощью колес можно открывать и закрывать ворота, черпать воду, поднимать на стену глыбы… Ты в самом деле хочешь знать устройство колеса?
– Нет-нет, – заверил Мрак поспешно. – А то еще стану на тебя похожим.
Он даже отодвинулся, словно мудрое занудство волхва могло перескочить как блоха на его простую мужественную натуру и прогрызть в ней дыры.
Родничок появилась, когда Таргитай отряхивался, как пес, круто разворачиваясь из стороны в сторону, и серебристые брызги с его золотых волос летели веером. Мокрые, но освежившиеся, Мрак и Олег деловито
