Замок все полыхал, черная каменная громада то полностью исчезала в красной стене огня, то проступала неразрушимыми стенами. Доносился треск, с грохотом провалилась крыша, рушились балки, а пламя взметывалось выше.
– Все-таки они страшилы, – сказал Таргитай, словно убеждая себя. – Страшилы.
Мрак предположил:
– А может быть, они были красивыми?
– Как это?
– А потом стали злобными, – продолжил Мрак хладнокровно. – А злобные не бывают красивыми. Злость кому угодно рожу перекосит!.. Ну а перекошенных бить можно.
– И нужно, – бросил Олег раздраженно. – Эти твари использовали меня вместо сапсана! Я им, тварям косорылым, уток бил к столу!..
– А я, как пес, им оленей травил, – сказал Мрак с горечью. Пальцы сжались до хруста в суставах, он передернулся. – Дряни… Ты молодец, Тарх.
Таргитай просиял, слезы сразу высохли.
– Правда?
– Правда, – подтвердил и Олег. Он с неловкостью обнял бедного дударя, сам стесняясь непривычного жеста, ведь дурака стоило только гонять и насмехаться над ним. – Ты сделал то, что не могли ни Мрак, с его силой и отвагой, ни я, со своими знаниями и мощью чародея.
– Но как?
Мрак огляделся, проговорил с отвращением:
– Собирайся, уходим.
Часто оглядываясь на оставляемые стены, Таргитай прицепился к Мраку:
– Скажи, как я сумел?
– Сумел, – ответил Мрак. Он потрепал Таргитая по плечу. – Не знаю как, но сумел. Иди к Олегу, он объяснит.
Таргитай оглянулся на волхва. Тот начал спускаться с холма насупленный, брови сошлись на переносице, а красные волосы развевались, как пламя костра, что грозит пожрать весь лес.
– Мрак… лучше ты.
– Олег объяснит проще. На пальцах.
– Да я пойму, Мрак.
Мрак посмотрел с сомнением, вздохнул, перепрыгнул огромную валежину, на середине прыжка его тело страшно изогнулось, и Таргитаю на миг почудилось, что Мрак снова превратится в волка, в зверячьей шкуре бежать через лес проще, тогда им придется портки нести… Но Мрак приземлился на согнутые ноги, бросил на бегу:
– Олег сказал бы, что все сложно, тут ты прав… На самом деле, Тарх, в тебе есть та мощь, которая выше любой мощи. Мы уже были уверены, что мы и есть самые сильные на свете. Может быть, так на самом деле и есть… По крайней мере, сегодня. А завтра на свете могут появиться и посильнее, но дело не в этом. Мы сильнее как воин и колдун. Я любого смету в драке, а Олег – хоть всех колдунов, вместе взятых.
Таргитай слушал раскрыв рот. Мрак спускался почти бегом.
– Когда мы встретили Сирингу, – продолжал Мрак, – мы… нет, сперва услышали ее пение! Значит, она заметила нас раньше, спела свою песнь…
– Волшебную?
– Если бы, – вздохнул Мрак. – Волшебство наш волхв разгадал бы в два счета.
– А что же?
– Песня была просто хорошей. Умело сложенной. И эта песня сказала нам, что за кустами находится молоденькая девчушка с веселой мордочкой и синими глазами. Песня была настолько хороша, что, когда мы перелезли кусты, там и правда сидела золотоволоска, строила нам глазки и разделывала оленя. А какой она была на самом деле…
Его передернуло. Они сбежали с холма, дальше была равнина, скудно освещенная звездным небом, а далеко впереди выступила зубчатая стена темного враждебного леса.
Таргитай догнал Мрака почти у самой кромки, оборотень несся быстрее волка, в лесу меньше предательства, раскрыл рот для первого вопроса, но в спину мягко толкнуло, следом донесся глухой грохот, шум, земля вздрогнула.
Обернувшись, они увидели, как стена огня дрогнула, колыхнулась. Темные стены начали оседать, появились угольно-черные трещины, ширились, сверкающее чудо начало разваливаться, тяжелые глыбы покатились по двору, с размаху бьют изнутри в защитную стену. Та рушится медленно, нехотя, пытаясь продлить существование…
Рухнули ворота, глыбы освобожденно выкатились на свободу. Грани блистали под огнем, а когда зайчики стегали по глазам, вспыхивали молнии, после которых в темноте плавали белые круги.
– Чего это он? – удивился Мрак.
– А того, – ответил Олег мрачно.
Он снова вскинул руки, пальцы страшно сжались и дернули за облака. Холм под замком дрогнул, начал
