– Брось, – врезался в сознание настойчивый голос. – Олег, ты это брось.
– Что? – Он вздрогнул, повернулся, наткнулся на такой пристальный взгляд Мрака, что отпрянул, будто ударился о выставленный вперед кулак.
– Брось, – повторил Мрак. – Лучше подумай, что и другие волхвы могут… Ты всех считал старыми и мудрыми, а теперь представь, что иной тоже может вот так… Вообрази себе. Сразу полегчает.
Олег послушно попытался вообразить, но не полегчало, а напротив – всего осыпало морозом, словно голым выпал из дупла на снег. Даже внутри потяжелело, будто проглотил чересчур крупную сладкую ледышку сока.
Любой человек страшен в миг безумия, а волхв страшнее во сто крат, ибо может остаться волхвом, а не просто воином-зверем, как случилось с ним. Что может натворить озверевший человек с мечом? Ну, людей побил по всей крепости. Так что это за крепость, не больше трех десятков воинов, да челяди наберется разве что с полста. Ну, пусть еще тот отряд, что вчера вечером въехал в ворота. Еще с полсотни… Кур и гусей, правда… Но волхв вместо меча, даже вместо двух мечей, может разить заклятиями!
Он не заметил, что произнес громко, вслух:
– Ну нет, горами двигать не сможет!
Мрак от неожиданности вздрогнул:
– Что?
– Горами, говорю… Прости, Мрак, это я своим мыслям. Устрашился, что волхв в ярости мог бы заклятиями натворить… Ни черта не сможет. Для заклятий нужен ясный ум, холодная голова, сосредоточение… Если хоть чуть примешается злость, любое заклятие псу под хвост. Или коту. Даже таракана не пугнешь… Все, я готов двигаться.
Мрак кивнул, не спуская с него пристального взгляда:
– Ну вот и ладно. Будем считать, что горных великанов ты с ясным умом заваливал. Если бежать, а не ползти, то успеем в Долину до полудня. Таргитай, не отставай. Надо идти, понимаешь?
Таргитай кивнул, в горле застрял комок. Друзья двинулись, сразу переходя на бег – привычное состояние сильного мужчины, он сделал шаг, другой, чувствуя свое непослушное тело… вдруг острая боль пронзила бок. Он начал поворачиваться, удар под колени бросил на землю. Он грохнулся затылком, в глазах заплясали искры.
Сверху стремительно надвинулось страшное лицо Аниты. Рана в левом глазу уже затягивалась, под розовым шрамом пульсировало, глазное яблоко растет, вот-вот веко поднимется, а пока на него с нечеловеческой злобой смотрит один правый…
Он успел перехватить руку с занесенным кинжалом, но Анита навалилась с такой яростью, что острие медленно пошло к его глазам. А он в страхе и растерянности не мог даже завопить перехваченным от ужаса горлом. Широкие спины Мрака и Олега на глазах уменьшаются, ни один не оглянется, Мрак сделал движение, вроде оборачивается, но это всего лишь подвигал плечами, устраивая заплечный мешок поудобнее.
– Мрак… – прошептал Таргитай.
Кинжал опускался, они отчаянно боролись, он не мог понять, как это не может справиться с женщиной, пусть и в чем-то непростой, но все же только женщиной, а острие приближалось к его глазу, он отвернул лицо, холодное железо кольнуло скулу.
– Олег… – прохрипел он.
Оба уже почти скрылись за остатками ворот, а он, пока силился позвать на помощь, ослабил хватку, и она сумела опустить кинжал еще ниже. Острие, узкое, как наконечник стрелы, но острое как жало, прорезало кожу и уперлось в кость скулы.
Уже за воротами Олег оглянулся, ахнул, рука метнулась к посоху. Мигом повернулся и Мрак, по голосу Олега ощутив неладное. Он еще поворачивался, но краем глаза увидел занесенный над лицом Таргитая кинжал и развернулся с такой скоростью, что исчезли его руки, а из вихря вылетело нечто, в мгновение ока пересекло двор. Был влажный стук, словно копьем ткнули в переспевшую дыню. Кинжал Аниты на этот раз поцарапал подбородок, но ее тело рухнуло на Таргитая под тяжестью секиры. Та погрузилась ей в спину на половину лезвия, перерубив позвоночник и почти разделив ее пополам, как если бы Мрак вознамерился разрубить большую рыбину.
Анита лежала на Таргитае, раскинув красивые руки, а секира скрылась в ее теле настолько, что Олег испугался, не достала ли через ее грудь и дударя. Он с разбегу сбросил безжизненное тело с Таргитая, тот не открывал глаз.
Олег грубо ухватил певца за лицо:
– Жив?.. Потерпи, сейчас буду лечить.
Мрак в пару прыжков оказался рядом. Секира снова оказалась в его руках, он размахнулся и ударил еще дважды. Когда Олег оглянулся, голова Аниты медленно катилась по пыли, оставляя красную дорожку.
– На всякий случай, – сообщил он, тяжело дыша. – Черт!.. С богами дрались – ничего, а тут какая-то девка… Что с ней, Олег? Я голову дал бы на отрез, что она с нами.
– Она и была с нами, – отозвался Олег глухо.
– Так чего же…
– Пока ее не убили.
– Ну убили и убили! Всех нас убивают. Но мы ж не кидаемся вот так!
– Да. Она двоедушница, Мрак.
Мрак присвистнул, оглянулся на отрубленную голову. Она смотрела открытыми глазами. Он присел на корточки, уже без вражды второй раз за день закрыл ладонью ей глаза. Теперь уже оба. Двоедушники встречаются почти в каждом селе, с ними встречались и наверняка общались, делили хлеб-соль, но вот так
