Он кивнул, принимая или не принимая горькую шутку, сказал мертвеющим голосом:
– Все расчеты показывали, что коллапс неизбежен. Чересчур быстрый, страшный.
– Какие методы расчетов?
– Все, начиная от простой экстраполяции до интуитивного.
– Ну, – сказал я с долей насмешки, – интуитивный вам лучше оставить. Метод постройки моделей – вот в самый раз для ваших компьютеров и навороченных программ. Плюс – ветвистые сценарии.
Челлестоун и Соммерг хмурились, морщились, но Лордер проглотил пилюлю, ответил почти бесстрастно:
– Да, интуитивный в полной мере по зубам только одному человеку в мире. Есть и другие специалисты, но они слабее, ошибок больше, вероятностей меньше… Потому мы и пошли на эти крайности.
Я поинтересовался медленно:
– А почему решили, что я буду помогать… своему противнику?
Лордер все же оглянулся на Челлестоуна, Соммерга, но те угрюмо молчали. Их плечи обвисли, а остатки веселости словно выдуло морозным ветром.
– На этом уровне, – проговорил Лордер с трудом, – мы уже не противники. Да, моя страна загнала себя в такой тупик, что гибнет без всякого давления со стороны России или исламского мира. Не страшен нам ни Китай с его растущей мощью, ни азиатские тигры, ни мигрирующая Африка… но наш коллапс будет страшен, он ударит осколками по всему миру!.. А сейчас мир уже един. Если рухнет США, да еще так страшно, то рухнут и многие страны на другом конце планеты, вроде бы с нами не связанные… Хаос начнется во всех странах мира, вы это знаете.
Он задохнулся, умолк. Я видел, с каким напряжением они все ждут ответа. От старого конкистадора не осталось и следа, на меня смотрел измученный человек, что огнем и мечом завоевал земли ацтеков и майя, а теперь вернулся, вошел в церковь, положил меч на пол и опустился на колени.
Ноздрикл внезапно задвигался, заговорил хриплым голосом, я видел, с каким усилием выталкивает он эти слова:
– Владимир, вы – наша последняя надежда. Это дико, что обращаемся к противнику, но Лордер прав – на
– Большинство сценариев дает откат в пещеры, – сказал Лордер. – А население с семи миллиардов рухнет до миллиона. Не миллиарда, а миллиона! Да и те выживут только в самых труднодоступных районах, в горах, на мелких островах… Одно дело – доминировать в цивилизованном мире, другое – в мире каменных топоров. Это будет что-то вроде всемирного потопа. Или падения метеорита, что погубил динозавров.
Челлестоун горько усмехнулся.
– Да и то… Победившее соседей племя не будет даже знать, что оно представляет США… Нет, нам даже всепланетная победа не нужна такой ценой.
Я повторил:
– И что же хотите? Чтобы я спасал именно Юсу?.. Или вообще мир?
Живков сказал быстро и очень нервно:
– Спасая Юсу, как вы изволите выражаться, вы спасаете мир, человечество!
– Я знаком с этим вашим лозунгом, – ответил я любезно. – Но в свое время ответил на него еще более простым: «Ради блага всех людей, встретил юсовца – убей!» Как помните, ваши туристы после этого перестали шататься по всему свету, загаживая его своим присутствием, их в самом деле убивали.
Ноздрикл стиснул зубы, переждал пару секунд, удавливая в себе ярость, а когда заговорил, это был сломленный человек:
– На этот раз мы просим вас. Да, для меня важнее всего – моя страна. Но она в самом деле проросла нервами, жилами, банковскими венами в тело всего человечества! И ее коллапс отзовется страшно и на вашей гребаной России.
Я подумал, сказал задумчиво:
– Я вижу, вас не удивляет, что я такие возможности просчитал тоже. Глубоко просчитал. И… намного раньше вас. Или не намного, это неважно. Как и насчет России… Должен вас огорчить, моральный подъем, вызванный коллапсом Юсы, в России перевесит негативные последствия… которые, вы правы, обрушатся с… немалой силой. Но… Россия – странная страна. Она выживет. Даже не как племя с каменными топорами, а именно как Россия.
– Вы обыкновенное злорадство называете моральным подъемом?
– Неважно, – ответил я. – Главное, результат. Разве у вас не так?
И тут Лордер сказал слова, которые я ждал, которые я выжимал из них всех:
– Было так, вы абсолютно правы. Но сейчас мы в такой яме… да-да, сознаемся, сами выкопали!.. что уже не выбраться. Да, если хотите, чтобы это было сказано вслух, то получайте: мы были не правы, не правы, не правы! Мы были эгоистичны, мы думали только о себе, мы вели себя как вырвавшиеся на свободу дети… ощутившие сладость жизни без всяких сдерживающих моральных устоев. Мы вели себя, вся нация, как группа школьников на дорогом автомобиле: набирали и набирали скорость, шалея от своего могущества, пили прямо из горлышка виски, орали песни, а потом и вовсе выпустили руль, ибо он ущемляет наше чувство свободы и заставляет ехать только по шоссе, а мы имеем полное право хоть в бетонный забор, хоть с моста…
Лакло сказал очень серьезно:
– Но в этом авто сидят и другие страны. Все НАТО, вся Европа, весь цивилизованный мир!.. А остальные страны идут пешочком по обочине… той самой, куда на полной скорости врежется наш автомобиль.
