за которую пришлось платить кровью. Мы изжили ее и расстались с этой мечтой только в последние дни. Самообман имел место и у Эберта – Шейдемана, и у буржуазии – словом, у всех. В этой закончившейся стадии у буржуазии была иллюзия, что она посредством комбинации Эберт – Гаазе, так называемого социалистического правительства, сможет действительно удержать в узде пролетарские массы и задушить социалистическую революцию. У правительства Эберта – Шейдемана была иллюзия, что при помощи массы фронтовых солдат ему удастся подавить рабочие массы, ведущие классовые бои за социализм.
Таковы были разнообразные иллюзии, которые объясняют события последнего времени. Все иллюзии рассеялись. Выявилось, что объединение Гаазе с Эбертом – Шейдеманом под вывеской социализма в действительности означало не что иное, как фиговый листок для прикрытия чисто контрреволюционной политики. Мы же, как это бывало во всех революциях, исцелились от такого самообмана. Есть определенный революционный метод излечения народа от его иллюзий, но лечение это, к сожалению, оплачивается народной кровью. И в данном случае было так же, как и во всех прежних революциях. То была кровь жертв на Шоссеештрассе 6 декабря, это была кровь матросов, пролитая 24 декабря, которая скрепила осознание истины широкими массами: то, что было там кое-как слеплено в качестве так называемого социалистического правительства, – не что иное, как правительство буржуазной контрреволюции, а тот, кто и дальше терпит такое состояние, тот работает против пролетариата и против социализма. (Очень хорошо!)
Товарищи, рассеялись и иллюзии господ Эберта – Шейдемана, что они с помощью фронтовых солдат окажутся в состоянии надолго подавить пролетариат. Ведь каков результат 6 и 24 декабря? Все мы смогли ощутить глубокое отрезвление солдатских масс и начало их критического отношения к тем самым господам, которые хотели использовать их в качестве пушечного мяса против социалистического пролетариата. И это тоже происходит под действием того закона необходимого объективного развития социалистической революции, согласно которому отдельные отряды рабочего движения постепенно на собственном горьком опыте приходят к осознанию правильного пути революции. В Берлин ввели в качестве пушечного мяса свежие войска для подавления движений социалистического пролетариата, а по лучили то, что сегодня из различных казарм у нас просят листовки Союза Спартака.
Товарищи, это – завершение первой фазы. Надежды Эберта – Шейдемана на обуздание пролетариата с помощью отсталых солдат в большей своей части уже поколеблены. То, что ожидает их в не столь далеком времени, это все более ясное революционное сознание и в казарме, а тем самым увеличение армии борющегося пролетариата, ослабление лагеря контрреволюции. Но отсюда вытекает, что еще кое-кому придется расстаться со своими иллюзиями, а именно буржуазии, господствующему классу. Если вы читали газеты последних дней после событий 24 декабря, то могли заметить в них весьма отчетливое, яcное разочарование и возмущение: слуги там, наверху, оказались непригодными. (Очень хорошо!)
От правительства Эберта – Шейдемана ждали, что оно покажет себя сильным, способным подавить бестию. Ну а на что же эти люди оказались способны? Устроили несколько неудавшихся путчей, из которых, наоборот, гидра революции еще решительнее поднимает голову. Следовательно, взаимная утрата иллюзий у всех сторон! Пролетариат избавился от всякой иллюзии насчет смычки Эберта – Шейдемана – Гаазе в так называемом социалистическом правительстве. Эберт – Шейдеман утратили иллюзию на долгое время подавить с помощью пролетариата в солдатском мундире пролетариат в рабочей блузе, а буржуазия – иллюзию обмануть при посредстве Эберта – Шейдемана – Гаазе всю социалистическую революцию в Германии, извратив ее цели.
Таков отрицательный итог, сплошные клочья уничтоженных иллюзий. Но именно то, что после первой фазы революции остались лишь такие обрывки, это – выигрыш для пролетариата; ведь для революции нет ничего более вредного, чем иллюзии, и нет ничего более полезного, чем ясная, откровенная правда. Я могу сослаться тут на суждения классика немецкого духа, который не был пролетарским революционером, но был идейным революционером буржуазии. Я имею в виду Лессинга, который в одном из своих последних произведений, будучи библиотекарем в Вольфенбюттеле, написал следующие весьма интересные и симпатичные мне слова: Не знаю, в том ли состоит долг, чтобы пожертвовать ради правды счастьем и жизнью... Но я знаю, что долг заключается в следующем: если хочешь научить правде, надо учить всей правде, или не учить ей вовсе; учить надо ясно и цельно, без загадок, без утайки, без неверия в ее силу и пользу... Ибо чем грубее ошибка, тем короче и прямее путь к правде; напротив, утонченная ошибка, чем труднее нам распознать ее ошибочность, способна навсегда отвратить нас от правды... Кто помышляет лишь о том, как бы выдать правду замуж под любыми личинами и румянами, тот вполне может стать ее сводником, но ее возлюбленным он не сможет стать никогда.
Товарищи, Гаазе, Дитман и другие господа хотели сбыть с рук революцию под разными личинами и румянами, как социалистическую, но сами оказались сводниками контрреволюции. Сегодня мы избавились от таких двусмысленностей, и революция предстает пред массой немецкого народа в грубом, неотесанном образе господ Эберта и Шейдемана. Сегодня и самый тупой человек не ошибется: на самом деле это – контрреволюция.
В чем же заключается дальнейшая перспектива развития революции, когда мы миновали ее первую фазу? Само собой, не может быть речи о пророчествах, но нужно сделать из пережитого логические выводы. Представив себе предположительный путь дальнейшего развития, следует определить направление нашей тактики, методы нашей борьбы.
Куда же ведет наш путь, товарищи? В чистом, нефальсифицированном виде вы уже можете его увидеть в последних высказываниях нового правительства Эберта – Шейдемана. Куда же ведет курс так называемого социалистического правительства после исчезновения, как я показала, всех иллюзий? С каждым своим шагом это правительство все более теряет опору в широких массах пролетариата. Наряду с мелкой буржуазией только остатки, жалкие остатки пролетариата стоят за ним, причем не очень ясно, долго ли и они будут еще стоять на стороне Эберта – Шейдемана. Правительство будет все больше терять опору в солдатской массе, ибо солдаты встали на путь критики и самооценки; этот процесс, правда, поначалу идет еще медленно, но он не остановится, пока не дойдет до полного социалистического сознания. Правительство потеряло кредит у буржуазии, поскольку не оказалось достаточно сильным. Куда же поведет его путь? С комедией социалистической политики оно очень скоро совсем покончит; и если вы прочтете новую программу этих господ, то увидите, что они на всех парах выруливают во вторую фазу – фазу неприкрытой контрреволюции. Я бы сказала даже – в фазу прежних, предреволюционных условий.
В чем состоит программа нового правительства? Это выборы президента, занимающего промежуточное положение между английским королем и американским президентом (Очень хорошо!), т. е. почти короля Эберта. Во-вторых, восстановление бундесрата. Вы можете прочесть сегодня самостоятельно выдвинутые южногерманскими правительствами требования, подчеркивающие федеративный характер Германской империи. Восстановление старого бравого бундесрата и, естественно, его придатка – германского рейхстага – это вопрос всего лишь нескольких недель.
Товарищи, Эберт и Шейдеман идут тем самым по пути полной реставрации условий, существовавших до 9 ноября. Но таким образом они сами вступили на наклонную плоскость и в результате окажутся на дне пропасти с переломанными костями. Ведь восстановление предреволюционных условий было вчерашним днем уже в самый день 9 ноября, ныне же Германия далеко ушла вперед от этой возможности. Правительство, стремясь усилить свою ослабленную последними событиями опору в единственном классе, интересы которого оно действительно представляет, – в буржуазии, видит себя вынужденным проводить все более насильственную, контрреволюционную политику.
Требования южногерманских государств, опубликованные сегодня в берлинских газетах, отчетливо выражают желание обеспечить, так сказать, прочную безопасность в Германии, а это, говоря понятным немецким языком, значит: введение осадного положения против анархистских, путчистских, большевистских , т. е. социалистических, элементов. Это подталкивает Эберта – Шейдемана к установлению диктатуры с осадным положением или без него. Но из этого вытекает, что именно в результате предшествующего развития, в силу самой логики событий и ввиду тех насильственных актов, которые предпримут Эберт и Шейдеман, мы придем к тому, что во второй фазе революции нам придется пережить еще более резкие столкновения, гораздо более острые, чем прежде, классовые бои ( Очень верно! ), и не только потому, что перечисленные мною политические моменты ведут к тому, чтобы без иллюзий, грудь с грудью, лицом к лицу, вести бой между революцией и контрреволюцией, а и потому, что из глубины все сильнее поднимается новый огонь, новое всеохватное пламя – экономические бои.
