А ведь он намеревался понять, что станется с их будущим И даже собирался расспросить ее, конечно, очень осторожно Но если ничего не выйдет, можно завести прямой откровенный разговор. Сказать все необходимые слова, независимо от того, каким бы уязвимым он при этом себя ни почувствует Ему необходимо знать.
Он устремил невидящий взгляд в ночь, спрашивая себя, уж не сказала ли она ему все. Без слов. В конце концов, они слишком похожи. Может, именно это сходство и поддерживало в нем уверенность, что она – та самая единственная. И понимает его лучше, чем кто-либо на свете. Лучше матери, лучше отца. И даже лучше Флик; она – его половинка. Демоны, сидевшие в ней, буйные и неукротимые, были ему знакомы Она не только позволяла, но и ободряла его, призывая быть самим собой, не сдерживать страсти, не считать их опасными, а дать им полную свободу, помочь наделить его силой и проницательностью. Верила, что он достаточно мудрый, чтобы управлять ими и держать их в узде.
Рядом с ней он становился собой. Она давала ему силу, которая без нее была ничем. Силу познания собственного характера.
Он нуждался в ней. Хотел ее. Да и она тоже. Может, просто сделать следующий шаг? Довериться тому, что уже есть между ними, и идти дальше?
Топот копыт Соломона, выехавшего на дорогу, вернул его к реальности. Мерин стремился поскорее оказаться в теплом стойле. Диллон подумал о своей холодной пустой постели и поморщился.
Теперь он знает, что делать. А вот когда…
Флик всегда давала пышный бал для всех светил спорта королей, приехавших на неделю в Ньюмаркет. Бал состоится завтра вечером, в последний день скачек. И, разумеется, леди Фаулз и ее подопечные тоже приглашены.
Теперь, когда Рас найден и спасен, а мошенники разоблачены, эта ночь как нельзя больше подходила для его целей.
Повернув Соломона к воротам Хиллгейт-Энд, Диллон поклялся себе, что завтра вечером он попросит Прис выйти за него замуж.
Гости от души веселились. Прис не разделяла их энтузиазма. Она не знала, как жить дальше.
Но своих манер она не забыла и поэтому, восторженно улыбаясь, последовала за Юджинией в бальный зал, где весело приветствовала Деймона и Флик.
Флик пожала ей руку и обозрела гостей: блестящее собрание, сделавшее бы честь любому бальному залу лондонского света.
– Диллон где-то здесь, – сообщила она, – но советую вам избегать членов скакового братства. Они становятся несколько утомительными, когда не скрывают своей одержимости.
– Буду иметь в виду, – рассмеялась Прис и двинулась дальше вместе с Расом и Аделаидой.
Весь день они строили планы. Они сказали отцу, что проведут несколько недель в Лондоне. Теперь, когда Рас был свободен, а его будущее устроено, Юджиния объявила, что они непременно должны посетить Лондон, пусть и ненадолго. Осенняя сессия парламента уже началась, а следовательно, так называемый маленький сезон, отмеченный приездом в Лондон многих членов общества, был в самом разгаре. Месяц- другой даст им много впечатлений, кроме того, их увидят в свете, и отец ничего не заподозрит.
Рас удивил дам, настояв, что будет их сопровождать. Он был непоколебим и твердо уверен – Флик и Деймон согласятся, что его долг и обязанность оберегать родных во время пребывания в столице. Поскольку Деймон, услышав спор, немедленно встал на сторону Раса, дамам пришлось согласиться.
Прис не знала, радоваться ей или огорчаться. Присутствие Раса отвлечет от нее внимание Юджинии и Аделаиды; но скрыть свое не слишком радостное настроение от брата она не могла.
Как и не могла объяснить, почему грустит. Поразительное приключение, доставившее ей столько счастья, закончилось, и сочувствие Раса нестерпимо, тем более что сам он был на седьмом небе.
Очень не хотелось обескураживать его; она подозревала, что с завтрашнего дня наденет невидимый миру траур.
Но сегодня она должна ослепительно улыбаться и как можно чаще оказываться в обществе Диллона, хотя он, вне всякого сомнения, будет вынужден отвечать на бесчисленные вопросы знаменитостей мира скачек. Она безропотно удовольствуется тем временем, которое он сумеет ей уделить, и будет этому рада, тем более что увидит его в последний раз. Они решили отправиться в Лондон завтра утром.
Она обязательно должна улучить минуту, чтобы попрощаться.
Толпа расступалась перед ними, открывая кресло, в котором сидел генерал, беседовавший с двумя джентльменами. За креслом, держа руку на резной спинке, находился Диллон, втолковывавший что-то лорду Шелдрейку.
Ослепительная улыбка далась Прис легче, потому что во взгляде Диллона засветилось неподдельное удовольствие. Он так тепло улыбнулся в ответ, что лорд Шелдрейк осекся и обернулся, чтобы посмотреть, кого приветствует Диллон.
Все обменялись приветствиями. Юджиния села подле генерала, который немедленно вовлек ее в разговор с двумя джентльменами, городскими олдерменами. Рас и Аделаида встали перед креслом. Рас называл имена гостей, Аделаида почтительно слушала.
Диллон извинился перед Шелдрейком. Тот с улыбкой поклонился Прис и растворился в толпе. Диллон обошел кресло и потянулся к руке девушки, откровенно разглядывая ее шелковое платье в изумрудно- кремовую полоску с глубоким вырезом сердечком.
– И никакой шали? – поддел он, подняв брови.
– Не нахожу в ней необходимости, – улыбнулась она.
Диллон впервые не согласился с ней по этому поводу. Сейчас ему оставалось надеяться, что столпившиеся гости помешают некоторым особенно наглым поклонникам пожирать глазами ее прелести, так беззастенчиво выставленные напоказ облегающим лифом и прозрачными, льнущими к телу юбками. Изумрудные полоски подчеркивали цвет ее глаз и оттеняли сливочно-белую кожу.
Черные волосы, уложенные в изящную, кокетливую прическу, снова и снова притягивали его взор к ее
