яркие губы.
– Это заметно, – насмешливо отметил он. -Мелли, а что же помешало тебе позаботиться о хозяйке?
– Мелли, это ты? – спросила Грей, прежде чем служанка успела ответить. Приподняв голову, она высматривала ее в слабо освещенном коридоре.
– Да, миледи, – Мелли смущенно оправила платье.
Грей было известно о частых свиданиях Мелли с одним рыцарем. Рассматривая это обстоятельство как возможность уединиться, она поощряла такие встречи, просто не замечая их. Хотя они никогда не говорили об этих свиданиях, но стали лучше понимать друг друга.
– Тебе уже лучше? – спросила Грей.
– Что? Ах да… немного лучше, – Мелли не сразу поняла, что хозяйка помогает ей выйти из положения.
– Гм, – промурлыкала Грей, прижимаясь щекой к груди Гильберта. – Постарайся получше отдохнуть сегодня ночью.
Гильберт видел насквозь эту хитрость, но не стал вмешиваться, а обошел Мелли и двинулся к комнате Грей. Потом будет достаточно времени, чтобы вразумить девицу.
К его удивлению, комната была приготовлена ко сну, но не вполне тщательно. Огонь слабо горел в очаге, едва ли изгоняя из комнаты ночную прохладу. Несколько свечей горело у стен, но их было явно недостаточно. На столике рядом с кроватью стояла миска с водой, видно, остывшей, но не было полотенца. Одеяло на плохо прибранной кровати оказалось откинутым.
Нет, так просто это Мелли не пройдет, решил Гильберт. Если бы он не устал так сильно, то отыскал бы ее немедленно, как только бы улеглась Грей. Закрыв плечом дверь от непрошеных гостей – особенно от этого надоедливого пса, – барон прошел к кровати и опустил Грей на холодное ложе.
Девушка протерла глаза, прогоняя остатки сна, и уронила руки на колени.
– Ты нашел его? – спросила она, поднимая глаза на Гильберта.
«Он выглядит устало», – подумала Грей. От сочувствия невольно сжалось сердце, когда она разглядывала темные круги под покрасневшими глазами и щетину на щеках, отросшую за несколько дней.
– Нет, – последовал ответ. Гильберт отвернулся и пошел развести в очаге огонь пожарче. – Он исчез.
Грей следила за движениями Гильберта. Его хромота стала заметнее.
– Как ты думаешь, он вернется? Гильберт поднял на нее глаза:
– Да.
Она опустила взор. С тех пор как стало известно о местонахождении Чарвика, она жила со смешанным чувством страха, ужаса и облегчения. Обнаружив сгоревшую деревню, Гильберт ненадолго вернулся, чтобы собрать припасы и продолжить погоню за разбойниками. Рыцари пробыли в замке так мало времени, что у Грей не было возможности поговорить с Гильбертом до отправления отряда. Эта неделя выдалась трудной.
Грей подошла к столику с миской для умывания и, зачерпнув тепловатой воды, ополоснула лицо. Потом, не найдя полотенца, нерешительно потянулась к подолу своего платья, чтобы вытереться. Но не успела она поднять юбку, как Гильберт протянул ей полотняную салфетку. Ту самую, что лежала на столике в углу комнаты, поняла Грей.
– Спасибо, – прошептала она и, бросив быстрый взгляд на Гильберта, вытерла лицо.
Гильберт повернул ее лицом к себе.
– Я скучал по тебе, – сказал он, глядя в удивленные глаза.
– По мне? – она проглотила комок, неожиданно вставший в горле от волнения.
– Да, – барон обнял ее за талию, потом потянулся к шнуркам на корсаже.
Поняв намерения Гильберта, она отскочила назад, так что между ними оказалась кровать.
– Вы забываетесь, милорд! – возмутилась Грей, непослушными пальцами снова стягивая шнуровку.
– Ну же, Грей, иди сюда, – позвал он и протянул руку, но Грей не сдвинулась с места. – Я только хотел помочь тебе приготовиться ко сну.
– Я так не думаю, – заявила она. Гильберт устало ворошил свои густые волосы.
– Сегодня я буду спать здесь, – заявил они отстегнул меч.
Возмущенная его дерзостью и встревоженная быстротой, с которой он раздевался, Грей смотрела на рыцаря, приоткрыв рот.
– А как же твое обещание? – спросила она, чувствуя, как жар охватывает ее при одном лишь взгляде на его могучую грудь. – Неужели… неужели ты без зазрения совести готов нарушить клятву?
Гильберт сел на край кровати и начал стягивать сапоги.
– Нет, – ответил он, бросая на пол один сапог, потом второй. – Я не нарушу своей клятвы не посягать на тебя.
– А что же, по-твоему, ты сейчас делаешь? -съязвила она, в то время как он раздевался.
При первом взгляде на его стройные бедра Грей повернулась к Гильберту спиной, однако сделала это не просто из скромности, а желая скрыть свои чувства, всколыхнувшиеся при виде мужской наготы.
Поставив сапоги у кровати, Гильберт вздохнул.
– Я собираюсь лечь в постель, – ответил он и повернулся, чтобы умыться.
– Твоя комната дальше по коридору.
– Я предоставил ее сэру Ройсу.
Сэр Ройс? Посланник короля, который передал Медланд Гильберту несколько месяцев тому назад? Бросив взгляд через плечо, она заметила голые ягодицы Гильберта и, вспыхнув, отвернулась.
– Я… я не знала, что он приехал. У тебя с ним дела?
– Нет, он проезжал мимо. Мы встретились с его отрядом сегодня после полудня.
Она комкала в руках юбку.
– Он надолго останется?
– Нет, только на эту ночь.
Тогда она сможет избежать встречи с ним. С обитателями замка и дружинниками Гильберта она смогла поладить, но мысль о встрече с представителем короля беспокоила.
– Ты мог бы лечь спать в холле, – предложила Грей.
– Да, но ты-то здесь.
Последовала тишина, хотя воздух, казалось, был накален, так напряженно искала Грей вы-ход из неловкого положения.
Храня полное равнодушие к своей наготе, Гильберт двигался по комнате, задувая свечи, прежде чем вернуться в постель, потом, нахмурившись, глянул на напряженную спину Грей и лег, натянув одеяло до пояса. Заложив руки за голову, он смотрел на скованно выпрямившуюся фигуру. Интересно, подумалось ему, со спины совсем незаметно ее беременности.
Он откинул одеяло.
– Ложись, Грей. Не стоит бояться, что я нарушу свое слово.
Грей не была в этом убеждена, не вполне доверяя своим собственным желаниям, а не намерениям Гильберта. Закусив губу, она глянула через плечо и с облегчением обнаружила, что глаза ого закрыты, а голова повернута набок. Да, он сдержит обещание не принуждать ее к объятиям. Но что будет, если он дотронется до нее, как тогда в саду?
Упрямясь до конца, несмотря на усталость, она продержалась на ногах, пока не услышала ого глубокое дыхание. Потом напряжение спало, она распустила шнуровку на платье и сняла его.
Некоторое время спустя Грей в одной рубашке подошла к той стороне кровати, где горела последняя свеча. Поколебавшись, она глянула на Гильберта и впервые заметила, какие длинные у него ресницы, когда они лежат на веках. Скользя взглядом по лицу рыцаря, она потрясенно осознала, что никогда раньше не видела его спящим. А ведь была так близка с ним, что смогла начать ребенка, который сейчас растет в ней.
Если бы только все было по-другому, пожаловалась Грей самой себе. Если бы она выросла, окруженная родительской любовью, и ей позволили выбрать самой свою судьбу. И Гильберт совсем иначе думал бы о ней, и эта всепоглощающая ненависть никогда не возникла бы в его душе. Наверное, у них была бы
