слова и ко всем тем произведениям, которые требовали соответствующего знания русского фольклора.
Когда известный литературовед и театральный критик С. Н. Дурылин в 1943 году неосторожно заметил, что, обратившись к темам заволжских рассказов и повестей, Толстой 'отрекся' от предшествующего творчества (журн. 'Октябрь', 1943, No 4 - 5, с. 114), писатель сразу возразил и назвал фольклорную книгу 'За синими реками' своим дебютом в литературе: 'От нее я не отказываюсь и по сей день. 'За синими реками' - это результат моего первого знакомства с русским фольклором, русским народным творчеством' (ПСС, 1, с. 84).
Конечно, нельзя забыть, что книге 'За синими реками' предшествовал сборник стихов 'Лирика' (Пб., 1907), в котором Толстой с намерением уяснить 'современную форму поэзии' следовал за модными поэтами декадентами. И тем более важно подчеркнуть, что влияние фольклора помогло писателю найти свой путь в литературе. Освоение фольклора способствовало созданию подлинных художественных ценностей. Автор книги 'За синими реками', по его собственным словам, уже через год 'стыдился' (ПСС, 13, с. 493) 'подражательной, наивной и плохой' книжки 'Лирика' (ПСС, 1, с. 84).
На некоторых и фольклорных стихах Толстого заметно влияние А. М. Ремизова, М. А. Волошина, Вяч. И. Иванова. Стихотворение Толстого 'Ховала' (1907), к примеру, было посвящено Ремизову и, несомненно, навеяно его одноименной сказкой. Молодой писатель следовал за своими наставниками и в ряде своих общих идей. Так, в заметке 'О нации и о литературе' Толстой писал о необходимости связать 'представления современного человека и того, первобытного, который творил язык' (журн. 'Луч', 1907, No 2, с. 16). Важно и другое: 'Я начал с подражания... - вспоминал Толстой. - Но пока еще это была дорожка не моя, чужая' (ПСС, 13, с. 411). Книга 'За синими реками' явилась результатом наиболее ясно выраженного внутреннего несогласия молодого писателя с декадентской эстетикой. 'Я любил жизнь, - писал позднее Толстой, - всем своим темпераментом противился абстракции, идеалистическим мировоззрениям' (ПСС, 1, с. 85). Искажение ясных жизнеутверждающих идей и образов фольклора встречало у автора книги 'За синими реками' резкое осуждение. В рецензии на сборник М. Н. Багрина 'Скоморошьи и бабьи песни' (СПб., 1910) Толстой писал о 'высоком художественном вкусе народа' и осудил неудачную книгу. Ее составитель, по словам писателя, 'преподнес - вместо острой, пахнущей землей мудрой народной песни - обсосанные свои слащавые романсики' (ПСС, 13, с. 273).
Сборник 'За синими реками' принципиально отличен от декадентского восприятия фольклора и его искажения в литературе. Книга лишь внешне следует за 'концепцией обновления мифа', изложенной Вяч. Ивановым в 'Письмах о русской поэзии' (журн. 'Аполлон', 1910, No 7). В 1914 году Толстой писал о себе как авторе: 'Мне казалось, что нужно сначала понять первоосновы - землю и солнце. И, проникнув в их красоту через образный, простой и сильный народный язык, утвердить для самого себя - что да и что нет, и тогда уже обратиться к человеку, понять которого без понимания земли и солнца мне не представлялось возможным. Верен ли этот выбранный, быть может бессознательно, путь - укажет дальнейшее' (Книгоиздательство, IV, с. 5). Замысел автора понять человека через родство со стихиями и природой выразился в разбивке стихотворений на циклы: первый цикл природный круговорот: 'Весенний дождь' - 'Купальские игрища' - 'Осеннее золото' - 'Заморозки'; за этим циклом следуют стихотворения с непосредственной трактовкой человеческих переживаний, а равно стихотворения на исторические темы. Но циклизация не доведена до конца, уже второй цикл оказался сломанным, а самая разбивка на 'отделы' была устранена при переизданиях стихотворений, начиная с Книгоиздательство, IV. Что же касается самих стихотворений, то при всем том, что в них постоянно перемежается описание людских чувств и природы, раскрытие поэтических тем дано в полном отвлечении от мнимой природной 'первоосновы'. В особенности показательны стихотворения на исторические темы, безотносительные к идейно-философскому замыслу всей книги (к примеру, 'Скоморохи'). В сущности не имеют отношения к общему замыслу и многие стихотворения о природе: 'Золото' - картина жатвы, выдержанная и по форме в реалистическом стиле, 'Лель' - стихи о лесной чаще, источающей сильные запахи в горячий день, и проч. Общий пафос книги - в радостном приятии природного и человеческого бытия. Он-то и роднит Толстого с жизнеутверждающими традициями фольклора.
Книга 'За синими реками' свидетельствует о глубокой осведомленности молодого писателя: он воспроизвел многие мотивы русского фольклора с точным знанием календарных обрядов, песен, сказок, преданий, былин. В стихотворениях ощутимо присутствие концепции А. Н. Афанасьева, других фольклористов-мифологов. Обращает на себя внимание первая в творчестве писателя попытка художественно осмыслить летописные сказания ('Обры' и др.), исторические предания ('Во дни кометы', 'Суд' и др.). В этих опытах обнаруживаются некоторые черты будущей исторической прозы писателя.
Стихотворения стоящего несколько особняком малого антологического цикла 'Хлоя', как и стихотворения 'Фавн', 'Зори', свидетельствуют о широте творческих интересов Толстого, о его проникновении в мир фольклора и литературы других народов.
Книга 'За синими реками', если судить по обозначению на титульном листе, вышла в 1911 году, но фактически - в конце 1910 года (М., изд-во 'Гриф'). В книгу вошло 39 стихотворений: 'Весенний дождь', 'Купальские игрища', 'Осеннее золото', 'Заморозки', 'Пастух', 'Полдень', 'Золото', 'Земля', 'Трава', 'Сватовство', 'Талисман', 'Лешак', 'Зори', 'Самакан', 'Лель', 'Семик', 'Додола', 'Лесная дева', 'Колыбельная', 'Плач', 'Беда', 'Обры', 'Змеиный вал', 'Скоморохи', 'Суд', 'Казнь' (позднее названо 'Москва'), 'Ведьма-птица', 'Приворот', 'Заклятие смерти', 'Портрет гр. С. Т'олстой'', 'Мавка', 'Хлоя. Весенние стихи', 'Гроза', 'Дафнис и медведица', 'Дафнис подслушивает сов', 'Утро', 'Фавн', 'Кот', 'Обитель'. Большинство стихотворений публиковалось впервые, но многие увидели свет в журналах, газетах и альманахах в 1908 - 1909 годах.
Переиздавая стихотворения в 1914 году (Книгоиздательство, IV), Толстой внес в них стилистическую правку, но сохранил их состав и порядок (за исключением незначительных перестановок). Самым существенным было разделение стихотворений на два цикла: 'Солнечные песни' и 'За синими реками'.
Стихотворения печатаются по тексту Собрания сочинений ГИЗ, I и идентичному изданию Недра. Все иные случаи оговорены. В комментариях к стихотворениям отмечены интересные в творческом отношении редакции, изменение текста в разных публикациях и, напротив, отсутствие изменений в публикациях, разделенных десятилетиями, - устойчивый показатель соответствия текста высоким требованиям писателя и в зрелые годы. Важно было объяснить в комментариях трудные для понимания места текста, мимо чего, как правило, проходили комментаторы ранних произведений писателя.
При составлении комментариев учтено все существенное из комментариев Ю. А. Крестинского к ПСС, 1.
СОЛНЕЧНЫЕ ПЕСНИ
В е с е н н и й д о ж д ь. - Включено в книгу 'За синими реками', в первый раздел, имевший общий заголовок 'Солнечные песни' (в этом разделе, охватывающем годовой цикл, кроме 'Весеннего дождя', были: 'Купальские игрища', 'Осеннее золото', 'Заморозки').
Стр. 7. О й, л а д о г а, л а д о г а... - В припеве народных песен ладо ('Ах и люли', 'ладо мое' и проч.). Ладо - муж, супруг. Однокоренные слова: лад - согласие, мир, любовь; лада - уговор; лады - помолвка, родительское благословение молодых. Ладога - поэтическое новообразование. Г р о з а г р е м и т, ж е н и х и д е т. - Согласно толкованиям исследователей восточнославянских мифов, грозу представляли брачным союзом бога-громовика с облачной девой (см. А. Н. А ф а н а с ь е в. Поэтические воззрения славян на природу, т. I. М., 1865, с. 435 и след.).
Стр. 8. ...к о с у р а с п л е т у я. - Расплетание косы свадебный обряд, символика перехода девицы в замужество. ...р е к а Б у г а й. - Название воображаемой реке дано по связи с названием племенного быка, мифического существа. Перевоз через воду, переправа - в фольклоре символ брака. В е н о - приданое. ...о т п р и т ы к и, о т г л а з а д в у г л а з о г о, о т д в у з у б о г о, л е ш е г о, б а н н и к а, о т г у м е н н и к а, ч е р н о г о с т р а н н и к а, о т ш и ш и г и и н е ж и т я р а з н о г о. - В этом перечне, традиционном для магического заговора, притыка - притка, внезапная болезнь; глаз - здесь: либо сглаз, либо недобрый человеческий взгляд; двузубый - человек с выступающими зубами - 'волчьими', считался опасным; банник - особый домовой, живущий в бане; гуменник - мифический покровитель гумна; черный странник - прохожий, недобрый бродяга, возможно, раскольник; шишига - кикимора, бес; нежить - нечистая сила.
Стр. 9. ...х о р о в о д а м и к у п а л ь с к и м и... - Праздник летнего солнцестояния Ивана Купалы (24 июня) отмечался в старину хороводными играми и обрядами. Мавки - русалки. ...к л ю ч-к р е м е н ь к а л о м у з а м о ч к у... - Фольклорная, любовная символика в загадках и песнях.
Стр. 10. Я р и л а - мифический покровитель браков у древних славян. ...ч е р в л е н ы й б ы к. - Червленый - багровый. Грозовые облака в мифах представлялись быками и коровами (см. А. Н. А ф а н а с ь
