розыски в холодном Суонси тем проклятым февральским непроспавшимся утром. Я пошел в гостиницу. 'Доброе утро'.
Швейцар не ответил. Я для него был всего-навсего еще один снеговик. Он не знал ведь, что я ищу кого-то после четырнадцатилетней разлуки, и даже бровью не повел. Так бывает. Он стоял, ежился от холода и наблюдал сквозь гостиничную стеклянную дверь, как с неба сибирским конфетти соскальзывают снежинки. Бар только открылся, но уже один посетитель отдувался и пыхтел у стойки, зажав в своей варежке полную пинту окоченелой воды Тоу. Я опять поздоровался, и официантка, драившая стойку так рьяно, будто это драгоценнейшее, редкое блюдо валлийского фарфора, сказала первому посетителю:
ОФИЦИАНТКА
Кино смотрела в Елисейском мистер Гриффитс ну и снег вы неужели на велосипеде у нас в понедельник трубы прорвало...
РАССКАЗЧИК
Пинту крепкого, пожалуйста...
ОФИЦИАНТКА
Аж прям озеро целое налило яйцо захочешь сварить обувай сапоги резиновые с вас шиллинг четыре пенса пожалуйста...
ПОСЕТИТЕЛЬ
Прямо гибель для меня этот холод, вот тут так болит...
ОФИЦИАНТКА
...и восемь пенсиков вам сдачи это все ваша печень мистер Гриффитс опять небось какао себе позволили...
РАССКАЗЧИК
Я вот думаю, не помните ли вы случайно одного моего друга? Он всегда ходил в этот бар сколько-то лет тому назад. Каждое утро в это приблизительно время.
ПОСЕТИТЕЛЬ
Вот тут болит. Прямо не знаю, что бы я делал без бандажа...
ОФИЦИАНТКА
Звать-то как его?
РАССКАЗЧИК
Томас-младший
ОФИЦИАНТКА
Тут как собак нерезаных Томасов этих куда ни зайдешь Томасы понатыканы правда мистер Гриффитс а из себя-то он какой?
РАССКАЗЧИК (раздумывая)
Лет семнадцати-восемнадцати...
ОФИЦИАНТКА
...мне вон тоже когда-то семнадцать было...
РАССКАЗЧИК
...рост выше среднего. То есть выше среднего для Уэльса, в нем сто шестьдесят пять с половиной сантиметров. Толстые пухлые губы; нос картошкой; кудрявые темные волосы; один передний зуб сломан в результате игры в кошки-собаки на Мамблс-роуд; говорит как-то странно: свирепо; напористо; что-то вечно на себя напускает; лопни, но держи фасон, в таком роде; опубликовал стихи в 'Геральд оф Уэльс'; написал про представление 'Электры' на открытом воздухе, в Скетти, в саду у миссис Берти Перкинс; жил на Нагорье; надутый юнец, дешевый провинциальный пижон в актерском галстуке крупной вязки, перевязанном из сестриного шарфа, которого она все никак не могла доискаться, и крикетной майке, выкрашенной в бутылочный цвет; болтливый, честолюбивый, псевдогрубый, претенциозный юнец; да, и прыщавый.
ОФИЦИАНТКА
Ну и слова и зачем он-то вам сдался я б в его сторону и не глянула... а вы, мистер Гриффитс? Да-а, всяко бывает. Помню, раз пришел один с обезьяной. И не то чтобы тебе итальянец. По-валлийски чесал что твой проповедник.
РАССКАЗЧИК
Бар понемногу наполнялся. Белоснежные деловые пуза вжимали в стойку цепочки от часов; черные деловые котелки, дымясь и белея, кивали замглившимся зеркалам и отпечатлевались в них рождественскими пудингами в глазировке. Зал носил из конца в конец металлические звуки коммерции.
ПЕРВЫЙ ГОЛОС
Ну, и как вам погодка?
ВТОРОЙ ГОЛОС
Как ваши трубы, мистер Льюис?
ПЕРВЫЙ ГОЛОС
Мне двойного...
ВТОРОЙ ГОЛОС
Аналогично...
ОФИЦИАНТКА
Вот, пожалте вам...
ПОСЕТИТЕЛЬ
Кажется, я припоминаю малого, которого вы описали. Второго такого - надо надеяться - быть не может. Он репортером работал. Я встречал его, бывало, в 'Трех лампах'. (Доверительно .) Сильно за галстук закладывал.
РАССКАЗЧИК
А что теперь собой представляют 'Три лампы'?
ПОСЕТИТЕЛЬ
Ничего ровным счетом. Их нет. Что поделать. Помните Бена Эванса магазин? Это буквально соседний дом. Бена Эванса тоже нет...
РАССКАЗЧИК
Я вышел из гостиницы в снег и пошел по Главной улице, мимо белых сглаженных пустырей, где столько всего прежде было. Эддершо-мебельщик, Велосипеды Карри, Одежда Донегола, Доктор Шолл, Лучшие Костюмы у Симпсона, Аптека Смита, Склады Лесли, Мебель от Апсона, Принц Уэльский, Рыба Такера разбомбленная, снегом придавленная, несуществующая улица. Мимо дыры в пространстве, засосавшей Москательные Товары, по Замковой, мимо мнящихся, помнящихся витрин - Крауч-ювелир, Сукна, Бортон, Дэвид Эванс, кафе Кардома, Самые низкие цены, банк Ллойда и - ничего. И - на Соборную. Здесь-то и были 'Три лампы', и старый Мак диктаторствовал в углу. И мистер Томас-младший, которого я искал, стаивал каждую пятницу после получки с Фредди Фарром, Биллом Лейтемом, Клиффом Уильямсом, Глином Лаури, молодец молодцом, лихо сдвинув набекрень шляпу, в этом престижном, пижонском святилище изысканных, истасканных, исконных жрецов Вакха.
В глубине слышны шумы бара .
СТАРИК РЕПОРТЕР
Помнишь, как я в первый раз тебя в морг привел, а, Томас? Он, ребятки, в жизни трупа не видывал, кроме старого Рона в одну субботнюю ночь. 'Если хочешь стать настоящим газетчиком, - я ему говорю, - надо, чтобы тебя знали в определенных кругах. Надо заделаться persona grata в морге', я ему говорю. Так он даже позеленел, ей-богу.
ПЕРВЫЙ МОЛОДОЙ РЕПОРТЕР
А теперь зарделся, смотрите...
СТАРИК РЕПОРТЕР
Вот приходим мы туда, и что бы вы думали? В морге маляры слегка освежают сей храм покоя. Стоят на стремянках и шлепают по потолку. Томас их не видит, он воззрился на столы, а тут один маляр, гулко так, басит сверху: 'С добрым вас утречком'. Томас весь затрясся и выскочил как ошпаренный. Уморительно!
ОФИЦИАНТКА (в глубине)
Хватит с вас, мистер Робертс. Слыхали, что я говорю?
Звуки легкой возни.
ВТОРОЙ МОЛОДОЙ РЕПОРТЕР (вяло)
Мистер Робертс в своем репертуаре.
СТАРИК РЕПОРТЕР
Надо отдать должное этому заведению, вышибают тут очень культурненько...
ПЕРВЫЙ МОЛОДОЙ РЕПОРТЕР
А вы видали, как Томас-младший мяч гонял в Ветче и пенделя забивал?
ВТОРОЙ МОЛОДОЙ РЕПОРТЕР
А как он в Маннесман-холле орал: 'Отличный удар, сэр!' - когда кучка вдребезги пьяных шахтеров толклась на поле, как стадо бегемотов в посудной лавке!
ПЕРВЫЙ МОЛОДОЙ РЕПОРТЕР
Какой сегодня материал собрали, а, Томас?
СТАРИК РЕПОРТЕР
Глянем-ка в твой блокнот. 'Был в Британском легионе: нуль. Был в больнице: одна сломанная нога. Аукцион в 'Метрополе'. Позвонить мистеру Бейнону. Ленч: пинта и мясной пирог в 'Синглтоне' с миссис Джайлс. Благотворительный базар в часовне Вифсаиды. Загорелся дымоход на Тонтайн-стрит. Пикник воскресной школы на Уолтер-роуд. Репетиция 'Микадо'... - что и говорить, все так и просится на первую полосу...
РАССКАЗЧИК
Снег глушил голоса четырнадцатилетней давности, они висели, убитые, над руинами, а я шел сквозь зябкое зимнее утро по разоренному центру, где некогда мой юный знакомец, резвый, как воробей, выклевывал из города лакомые черточки, изюм новостей, звонкую мелочь и чепуху. Недалеко от 'Ивнинг пост' и фрагмента замка я остановил человека, лицо которого показалось мне издавна смутно знакомым. Я сказал: простите, не скажете ли вы мне...
ПРОХОЖИЙ
Да?...
РАССКАЗЧИК
Он глянул из-под своих защитных шарфов и снежной нахлобучки, как эскимос с нечистой совестью. Я сказал: не скажете ли вы мне, быть может, вам приходилось знавать молодого человека по имени Томас-младший. Он работал в 'Пост', носил иногда пальто клетчатой изнанкой наружу, так что на нем можно было играть в гигантские шашки. Еще у него была деревянная нога, и она у него болела...
ПРОХОЖИЙ
Как это - болела деревянная нога?
РАССКАЗЧИК
И фетровая шляпа на макушке, с павлиньим пером, и он нарочно сутулился, как заправский репортер, даже на встречах Баффало.
ПРОХОЖИЙ
А, этот! Он мне полкроны задолжал. Так я и не видал его со старых дней Кардомы. Он тогда был никаким не репортером, только что кончил гимназию. Он, и еще Чарли Фишер - Чарли теперь отпустил усы, - и Том Уорнер, и Фред Джейнс хлебали кофе и вечно обсуждали разное-всякое.
РАССКАЗЧИК
И что это было, например?
ПРОХОЖИЙ
Музыка, поэзия, живопись, политика, Эйнштейн и Эпштейн, Стравинский и Грета Гарбо, смерть и религия, Пикассо и девочки...
РАССКАЗЧИК
А еще?
ПРОХОЖИЙ
Коммунизм, символизм, Брэдман, Брак, муниципалитет, свободная любовь, бесплатное пиво, убийство, пинг-понг, Микеланджело, честолюбие, Сибелиус и девочки...
РАССКАЗЧИК
И все?
ПРОХОЖИЙ
Еще - как Дэн Джонс принялся за оглушительную симфонию, Фред Джейнс пишет сногсшибательную картину, Чарли Фишер выловил убийственную форель, Вернон Уоткинс и Томас-младший пишут умопомрачительные стихи, и как они ошарашат Лондон, ко всем чертям его размалюют...
РАССКАЗЧИК
Ну а потом?
ПРОХОЖИЙ
Под шипенье окурков в кофейных опивках, под звяканье, звон и бормотанье утра юные олухи, говоря про Эмиля Яннингса, Карнеру, Дракулу, мучительность брака, карманные деньги, море Уэльса, лондонские звезды, Кинг Конга, анархию, шахматы, Томаса Элиота и девочек... У, ччерт, холодно!
РАССКАЗЧИК
И он поспешил дальше, в балладный снег - ни всего доброго, ни до свиданья, - спеленутый своими зимними шарфами, как на собственном острове глухоты, и я понял, что он, может быть, вовсе и не останавливался, не рассказывал о еще одном этапе развития того юнца, след
