знаете, джентльмены, что последует за этим.
Эти слова произнес австрийский маршал.
– Последует император без короны, а может, и без головы!
Ответ дал остроумный джентльмен, хозяин поместья, в которой собрались заговорщики.
– Но неужели это так серьезно? – спросил русский великий князь. – Разве вам не удалось преодолеть влияние этого человека?
– Вовсе нет, ваша светлость. Мы постарались это проверить. Наши люди со всей Венгрии доносят, что нет ни одного дома, где бы за него втайне не молились. В колыбели ребенка учат произносит имя Кошута раньше, чем имя господа нашего Христа; приучают смотреть на него как на будущего спасителя. Что может произойти из этого, кроме нового восстания – революции, которая сметет все королевства Европы?
– Вы включаете и империи? – спросил остроумный англичанин, значительно взглянув на великого князя.
– Да. А также острова, – ответил австрийский маршал.
Русский улыбнулся. Прусский дипломат выглядел недоверчивым. Но совсем другое дело представитель Франции. В короткой речи он признал существование опасности. Для его хозяина, как и для него самого новая революция в Европе смертельна.
И именно тот, чьей стране меньше всего грозила опасность, предложил подлый план для предотвращения новой революции. План предложил представитель Англии.
– Вы считает Кошута своей главной опасностью? – спросил он, обращаясь к австрийцу.
– Мы знаем это. Мадзини с его дикими планами в Италии нам не страшен. Его уже начинают считать безумным. Наша опасность в районе Дуная.
– Вашу безопасность можно обеспечить только южнее Альп.
– Как? Каким образом? Какими действиями? – одновременно спросили несколько заговорщиков.
– Объяснитесь, милорд, – умоляюще попросил австриец.
– Ба! Да это самое простое дело на свете! Вы хотите, чтобы венгр оказался в вашей власти. Итальянец, говорите вы, вас не пугает. Но вы можете схватить обоих и вдобавок еще два десятка рыб поменьше – всех, кого заманите в свою сеть.
– Но они все здесь! Вы намерены выдать их?
– Ха-ха-ха! – рассмеялся легкомысленный лорд. – Вы забываете, что мы в свободной Англии! Поступить так было бы действительно опасно. Нет, нет. Мы, островитяне, очень благоразумны. Есть другие способы избавиться от этих докучливых чужестранцев – без того, чтобы открыто выдавать их.
– Другие способы? Назовите их! Назовите хоть один!
Заговорщики говорили одновременно.
– Ну, один способ кажется очевидным и легким. Говорят, в Милане начались неприятности. Ваши белые мундиры не очень популярны в итальянской столице, маршал! Так мне сообщают наши источники.
– И что с того, милорд? У нас в Милане сильный гарнизон. Много богемцев, есть даже верные тирольцы. Правда, есть и несколько венгерских частей.
– Вот именно. В них предводители революции видят свой шанс. Ваш шанс, если им искусно воспользоваться.
– Что значит искусно?
– Мадзини действует среди них. Так мне стало известно. Мадзини – безумец. Позвольте ему играть свою игру. Подбодрите его. Пусть вовлечет в свои планы Кошута. Венгр обязательно клюнет на приманку, если вы все проделаете правильно. Пошлите смутьянов в эти венгерские части. Вселите в них надежду на новую революцию – если к ним присоединятся итальянцы. Эта приманка завлечет не только Мадзини и Кошута, но и все международное революционное братство. А когда они окажутся в вашей сети, вы знаете, что с ними сделать. Тут моя подсказка не нужна. Здесь они слишком сильны для наших сетей. Джентльмены, я надеюсь, вы меня поняли?
– Абсрлютно! – ответили ему.
– Великолепная мысль! – добавил представитель Франции. – Заговор, достойный гения, придумавшего его. Маршал, вы будете действовать в соответствии с ним?
Излишний вопрос. Представитель Австрии был счастлив передать своему хозяину предложение, на которое, он знал, будет с готовностью дано согласие; и после получасовго разговора, во время которого договаривались о подробностях, заговорщики разошлись.
– Оригинальная мысль, – рассуждал про себя англичанин, куря сигару после ухода гостей. – Великолепная мысль, как охарактеризовал ее мой друг француз. Я получу реванш за то, что этот гордый изгнанник опозорил меня в глазах английской публики. А, мсье Кошут! Если я правильно предсказываю, ваши революционные устремления скоро закончатся. Да, мой благородный демагог; ваши дни опасны и сочтены!
Глава LIV
Желаемое соседство
К западу от Риджент Парка, отделенная от него Парк Роуд, находится полоска земли, а на ней особняки джентльменов, которые лондонцы именуют «виллами».
Каждый особняк располагается на собственном участке размером в пол-акра и окружен кустами сирени, ракитника и лавра.
Дома всех архитектурных стилей, от древних до современных. И всех размеров: хотя как недвижимость даже самые большие из них не стоят и десятой части цены участка.
Отсюда можно заключить, что они сдаются в аренду, а земля остается неотъемлемой собственностью владельца.
Это объясняет в целом запущенное состояние участков.
Несколько лет назад было по-другому: тогда арендная плата была выше, и выгодно было содержать дома и участки в хорошем состоянии. Если и не фешенебельные, эти дома считались вполне «желаемыми жилищами»; и вилла в Сент Джонз Вуд (так называется этот район) была мечтой ушедших на пенсию торговцев. Здесь они получали свой участок, свои кусты, свои дорожки для прогулок и даже рыбий садок размером в шесть футов. Здесь они могли сидеть в халате и колпаке на открытом воздухе или прогуливаться по пантеону гипсовых статуй, воображая, что они в Микенах.
Представления о мире жителей этого района были настолько классическими, что одна из главных его улиц называется Альфа Роуд, а другая – Омега Роуд.
Сент Джонз Вуд был – и остается – любимым районом «профессионалов»: актеров, художников и не очень известных писателей. Рента там умеренная: виллы по большей части маленькие.
Лишенные своих спокойных радостей, виллы района Сент Джонз Вуд скоро исчезнут с карты Лондона. Район уже окружен улицами и скоро будет тесно застроен кварталами зданий.
Арендная плата с каждым годом растет, и на некогда зеленых и тщательно подстриженных газонах, среди кустарников роз и рододендронов уже встают многоэтажные дома.
Через этот район проходит Риджентс Канал, его берега с обеих сторон высоко поднимаются над водой, поскольку на канале проходит высокая волна. Он проходит под Парк Роуд, идет через Риджентс Парк и через всю восточную часть Сити.
По его берегам, которые именуются соответственно Северный и Южный, расположен двойной ряд вилл; перед каждой освещенная лампами подъездная дорога.
Виллы различны внешне: многие очень живописны, и большинство окружено кустарниками.
У тех, что выходят на канал, сады спускаются к самой воде, особенно на стороне фарватера, который проходит у южного берега.
Орнаментальные вечнозеленые деревья, склоняющие свои ветви к самой воде, делают эти сады особенно привлекательными. Стоя на мосту Парк Роуд и глядя на канал в западном направлении, вы с трудом поверите, что находитесь в центре Лондона и что вокруг на многие мили расстилаются каменные здания.
В одной из вилл на Южном берегу, с участком, спускащимся к самой воде, проживал шотландец по имени М’Тавиш.
