наблюдая за вращающимися под потолком лопастями вентилятора. В зале не было ни души.
— Что будете пить?
— Двойное шотландское.
Он кивнул, наполнил бокал, поставил передо мной.
— Как я понял, небольшая заварушка.
— Еще какая, — я протянул ему записку. — От Шартелля.
Он прочитал, порвал записку, кивнул.
— Вы остаетесь?
— Нет. А вы?
— Побуду немного. Может, дела пойдут лучше.
— Оружие?
Он ответил лишь взглядом.
— Выпьем за счет заведения, — он налил нам обоим двойное виски. Я выпил, поблагодарил его и направился к двери. Но остановился у порога и обернулся.
— Вы раньше знали Шартелля?
Он кивнул.
— Мы встречались. Давным-давно. Во Франции. Он думал, что я француз, пока не наступил мне на руку и я не обозвал его сукиным сыном.
— Он сказал, что знаком с вами.
— У него хорошая память.
Я сел в машину, и Уильям довез меня до аэропорта за пятьдесят минут. Народу было полно, но представитель консульства достал мне билет. До посадки оставалось двадцать минут. Я пригласил Уильяма в бар. Взял себе виски, ему — пива.
— Как твой брат?
— Он в школе, са. Очень хорошей школе, где мадам Анна — учительница.
— Он пойдет в школу завтра?
На лице Уильяма отразилось недоумение.
— Да, са. Он ходит каждый день.
Я кивнул.
— Уильям, чего ты хочешь больше всего?
Он застенчиво улыбнулся.
— Я хочу такси, са.
— Одну из этих «моррис майнор»?
— Да, са.
— Сколько тебе нужно денег?
— Очень много, са. Триста фунтов.
Я достал бумажник. У меня осталось 132 альбертийских фунта. Я отдал их Уильяму.
— Вот тебе на первый взнос. От Шартелля и меня.
Прежде чем он успел поблагодарить меня, объявили посадку на мой самолет. Я пожал ему руку, и он проводил меня до пункта проверки паспортов. Я поднялся в самолет, а он поехал в Убондо. Полет проходил как обычно. Мы развернулись над океаном и пролетели над Барканду, взяв курс на Сахару и Рим. Я посмотрел вниз.
— Роскошная бухта.
Мой сосед сделал вид, что не слышит.
Глава 28
Два месяца спустя я сидел в новеньком кабинете новенького редакционного здания в одном из новеньких городов, выросших на восточном побережье Флориды. Новенькая табличка на двери гласила: «Главный редактор». Положив ноги на стол, я читал ежедневное письмо Анны Кидд: 'Они умолили меня остаться еще на шесть месяцев, в должности директора школы. Я буду уже не добровольцем К.м., но обычной школьной мымрой. За шесть месяцев я смогу подготовить себе замену, а потом уеду. Не могу объяснить, почему я согласилась. Я лишь надеюсь, что ты меня поймешь. Правда?
Вчера я виделась с Клод, и она дала мне записку от Шартелля, чтобы я переслала ее тебе. Я переписала ее слово в слово: «Маленькому, но растущему движению сопротивления в Западной Африке требуется компетентный, энергичный специалист по общественным отношениям. Возможно быстрое продвижение по службе. Наши работодатели в курсе».
Я дочитал письмо, сложил и убрал в карман. Я прочел его уже в четвертый раз. Еще один — и я выучил его наизусть.
Джордж Секстон, телеграфный редактор, вошел в кабинет и положил передо мной статью АП и снимок,
