10 баксов - проследить,, как его пьяная подружка доберется до 'Американы', где у неJ забронирован номер.
- Я сказал ему, чтобы он убедился, что она туда действительно добралась, - пояснил он.
- Думаешь, доберется?
Он кивнул.
- Чувак сказал, что еще за пять долларов, которые я ему дал, он оплатит проезд и попросит таксиста развлекать ее всякими анекдотами. Я втюхал ему, что у меня неотложное важное дело, но я прибуду туда через час - и если эта девочка не будет зарегистрирована, я вернусь в аэропорт и вырву ему легкие.
- Это хорошо, - сказал я. - В таком городе трудно щеголять утонченными манерами.
Он усмехнулся.
- Как твой адвокат я советую, тебе сообщить, куда ты подевал чертов мескалин.
Я подъехал к тротуару. Саквояж был в багажнике. Он вытащил две пилюли, и мы съели по одной - солнце опускалось за поросшие кустарником холмы на северо-западе города- По радио доносилась хорошая мелодия Кристофферсона. Мы проехали назад в город сквозь теплые сумерки, расслабившись на красных кожаных сиденьях нашего электрического белого 'Коупа да Вилле'.
- Может, отдохнем сегодня вечером, -- . предложил я, как только мы пронеслись мимо 'Тропиканы'.
- Правильно, - сказал он. - Давай найдем хороший ресторан с дарами моря и отведаем немного красной рыбы. Меня гложет сильнейшая тоска по красной рыбе.
Я согласился.
- Но сначала мы должны вернуться в отель и освоиться на новом месте. На скорую руку искупаемся и выпьем немного рома.
Он кивнул, откинувшись назад на сиденье и уставившись в небо. Ночь опускалась в замедленном темпе.
4.
Никакого спасения дегенератам...
Порицание кровожадного джанки
Мы миновали стоянку во 'Фламинго' и проехали вдоль задней стены, через лабиринт, к нашему крылу. Никаких проблем с парковкой, никаких неприятностей в лифте, и в номере, когда мы зашли, стояла мертвая тишина: полумрак, мирная идиллия, высокие гладкие стены, окна, выходившие на лужайку с подстриженной травой и бассейн.
Признаки жизни в комнате подавал лишь красный мигающий свет на индикаторе сообщений. 'Наверное, обслуга номеров, - предположил я. - Заказал немного льда и выпивки. Думаю, что их приносили, пока нас не было'.
Мой адвокат всплеснул руками. 'У нас и так этого добра полным-полно, сказал он. - Но мы могли бы получить еще больше. Да, черт возьми, скажи им, чтобы присылали'.
Я поднял трубку телефона и связался с администратором. 'Что за сообщение? - спросил я. - Тут мигает огонек индикатора'.
Клерк, похоже, замешкался. Я слышал шелест бумаг.
- Ах да, - сказал он, наконец. - Мистер Дьюк? Да, для вас есть два сообщения. Первое: 'Добро пожаловать в Лас-Вегас, от Национальной Ассоциации Окружных Прокуроров'.
- Прекрасно, - сказал я.
- ... и еще одно, - продолжил он. - Позвоните Люси в 'Американу', номер 1600.
- Что?
Он повторил сообщение. Ошибки не было.
- Вот дерьмо! - пробормотал я.
- Прошу прощения? - переспросил клерк.
Я бросил трубку.
Мой адвокат снова осуществлял в ванной Большой Проблев. Я вышел на балкон и уставился на бассейн, эту почкообразную плоскость яркой воды, мерцавшей под нашим номером. Я чувствовал себя как Отелло. Я успел провести в этом городе всего несколько часов, а мы уже положили основу классической трагедии. Герой был обречен, он только что посеял семена своего собственного падения....
Но кто был Героем этой похабной драмы? Я отвернулся от бассейна и встретился лицом к лицу со своим адвокатом, выползшим из ванны и обтирающим свой рот полотенцем. Его глаза были стеклянными, прозрачными как хрусталь.
- Этот проклятый мескалин, - промычал он. - Какого хуя они не могут делать его не таким чистым? Может быть, смешать его с 'Роллейдс' или еще чем-нибудь?
Отелло закидывался Драмамином, - сказал я.
Он кивнул, обернув полотенце вокруг своей шеи, и потянулся включить телевизор.
- Да-а, я слышал об этих лекарствах. Твой парень, Толстый Арбэкль использовал оливковое масло.
- Звонила Люси,; - сказал я.
- Что? - он заметно дернулся, как простреленное навылет животное.
- Я только что получил сообщение от администратора. Она в 'Американе', номер 1600... и хочет, чтобы мы позвонили.
Он уставился на меня... И тут же зазвонил телефон.
Меня словно электрическим током прошило, но я взял трубку. Прятаться бесполезно. Она нашла нас, и этого было достаточно.
- Алло, - сказал я.
Снова гостиничный клерк из обслуги номеров.
- Мистер Дьюк?
- Да.
- Здравствуйте, мистер Дьюк. Сожалею, наш разговор прервался минуту назад... но я полагал, что должен позвонить снова, потому что у меня возникли кое-какие сомнения...
- Что? - я почувствовал, как над нами сгущаются тучи. Этот мудак собирался меня чем-то ошеломить. Что же эта сумасшедшая сука ему наплела? Я пытался сохранять хладнокровие.
- Мы смотрим эти проклятые новости! - завопил я. - Какого хрена вы мне мешаете, вашу мать? Молчание.
- Чего вам надо? Где чертов лед, который я заказывал? Где выпивка? Здесь война происходит, парень! Здесь людей убивают!
- Убивают? - он почти прошептал это слово.
- Во Вьетнаме! - орал я. - По этому проклятому телевизору!
- О... да... да..., - залепетал он. - Эта ужасная война. Когда же она кончится?
- Скажите мне, - сказал я спокойно. - Чего вы хотите?
- Ах да, - спохватился он, возвращаясь к своему обычному тону гостиничного администратора. - Я считаю своим долгом сказать вам... потому что знаю, что вы находитесь здесь на полицейском съезде... Голос женщины, оставившей это сообщение для вас, звучал очень встревоженно.
Он помолчал мгновение, но я ничего не сказал.
- Я думаю, вы должны это знать...
- Что вы ей сказали? - спросил я.
- Ничего. Абсолютно ничего, мистер Дьюк. Я просто принял сообщение. Он сделал паузу. - Но говорить с этой женщиной было не так просто. Она была... как бы это сказать... слишком нервной. Полагаю, что она плакала.
- Плакала? - мой мозг заклинило. Я не мог думать. Меня накрыло. Почему она плакала?
- Ну... ох... она не сказала, мистер Дьюк. Но с того момента, как я узнал, чем вы занимаетесь, я подумал...
- Понимаю, - быстро сказал я. - Послушайте, вы должны очень вежливо обращаться с этой женщиной, если она позвонит снова. Она - предмет нашего изучения, - я чувствовал, что меня понесло: слова приходили легко и. просто.
- Она практически безобидна, конечно... не будет никаких неприятностей... Эта женщина приняла лауданум - подконтрольный эксперимент, но я подозреваю, что, до того как все это закончится, нам
