В руку белоглазого вцепились костлявые пальцы хозяина – видимо, это и был пророк, который почти тонул в своих просторных белых одеяниях.
Изак обменялся с товарищами изумленными взглядами. Очень немногие за исключением близких друзей решались прикоснуться к кранну, а этот странный человечек пытался повлечь его за собой силой, как ребенка. Изак жестом велел Михну остаться и позволил пророку втащить себя внутрь.
Подталкивая Изака, человечек на ходу обсуждал достоинства горентских коней, причем говорил и за себя, и за своего спутника.
Внутреннее убранство дома сильно отличалось от того, что было принято в Тире. Стены, украшенные яркими цветными драпировками, по всей передней – ивовые птичьи клетки: они свисали с потолка, стояли в стенных нишах и на специальных подставках с замечательной резьбой. Изак замедлил шаг, чтобы полюбоваться на такое диво и получше рассмотреть одну из птиц. Крошечное существо размером с его палец имело нежно-зеленую окраску, головку украшал восхитительный золотой хохолок.
Как только Изак приблизился, птичка вскинула голову и издала прелестную плавную трель. И тотчас вся передняя наполнилась птичьим пением – все остальные пернатые пленницы тоже подали голос. Изак только вертел головой, потрясенный многоцветьем и многоголосьем.
На шум прибежала Тила и, в восторге, замерла.
– Кажется, мой хор произвел на вас впечатление, лорд Изак, – заметил пророк. – Вообще-то, эти птицы ночью редко поют. Считается, что лесные твари обладают удивительно тонкой интуицией – примечательно, что они вас не боятся, хоть вы и белоглазый. Однажды сюда забралась дикая кошка, какой тогда случился переполох!
– Вы все время держите их взаперти? – поинтересовалась Тила, заметив, что некоторые клетки очень тесны.
– Нет, конечно. Днем они сидят на деревьях в городском саду – мы славимся своими экзотическими птичками. Но в холодные ночи мы заманиваем их в клетки, и самые ручные из них теперь не мигрируют.
Пророк широко улыбнулся.
В дверях с недовольным видом появился слуга Аден, из-за его спины Везна и госпожа Даран пытались получше разглядеть поющих птиц. Чистка клеток наверняка входила в обязанности слуги.
– А вы знаете, что у короля Нарканга есть похожее увлечение? Он разбил сады специально, чтобы привлекать бабочек, которые летят из Мустета вдоль побережья и проводят лето в окрестностях Нарканга. Говорят, незабываемое зрелище. Бледно-голубые особенно красивы.
Пророк неожиданно замолчал и нахмурился.
– Но нам пора идти. Простите меня, пожалуйста, уважаемые дамы и господа. Аден, принеси еду и вино в мой кабинет, когда позаботишься о друзьях лорда Изака.
Пророк снова схватил белоглазого за руку и повлек вверх по широкой лестнице, а потом – по коридору, заканчивающемуся двумя высокими, украшенными резьбой дверями из полированного дерева изысканного цвета кофе с молоком. Изящная резьба изображала узор из животных и деревьев, но Изаку не удалось как следует ее рассмотреть – хозяин втащил гостя в комнату.
Прямо на полу стояли стопки книг, лежали свитки, на всех полках громоздились музыкальные инструменты рядом с глиняными горшками и странными камнями. Все предметы были старыми и грязными. В большом открытом секретере хранились старинные на вид драгоценности и несколько амулетов. Изак сразу определил, что их магическая сила весьма скромна. Маги из Колледжа с презрением отвергали подобные вещи из-за их «низкой магической энергии», пригодной лишь для деревенских ворожей или лесных колдуний.
Пророк плюхнулся в кресло, но сразу вскочил, едва взглянув на второе кресло и прикинув вес Изака.
– Как могло случиться, что я ничего о вас не слышал, хотя вы, похоже, правите этим краем? – спросил Изак, осторожно опускаясь в предложенное кресло.
Пророк улыбнулся и сел напротив, вдруг став совершенно спокойным. Соединив кончики пальцев, хозяин вгляделся в гостя.
– Я вовсе не претендую на роль правителя. Я лишь даю советы, и только тогда, когда меня об этом просят. Насколько мне известно, фарланы не интересуются нетитулованными особами, когда ведут дела с другими государствами. Подозреваю, вам известно про наши земли лишь одно: на них претендуют Тор Милист и Хелрект, но никто пока ими не завладел.
Изак кивнул, ничуть не обидевшись на дружелюбный сарказм пророка. Фарланы были одним из самых сильных народов Ланда и бережно хранили свои традиции и свою могучую феодальную систему. Аристократы имели власть и положение в обществе; всякий, кому удавалось чего-то добиться, получал титул и становился частью феодальной системы. Люди вроде пророка не укладывались в подобную систему.
– Позвольте рассказать все по порядку, – продолжал хозяин. – Исторически этот край не имел самоуправления, но и завоевать его никто не сумел. Нами никто не помыкал и не правил. На сегодняшний день ни Тор Милист, ни Хелрект не заинтересованы в захвате наших земель – прежде всего потому, что захватить их непросто, а во-вторых, тогда эти страны будут граничить с очень серьезными врагами.
– Возможно, мы начнем с самого начала? – перебил Изак. – Я даже не знаю вашего имени.
– Имени? Ах, да, конечно. Простите мою бестактность. Меня зовут Федей, Уистен Федей, а народ называет меня пророком.
Федей улыбнулся, чтобы не создалось впечатление, будто он хвастается. Изак кивнул, прося собеседника продолжать.
– Я – ученый. Я мог бы многое о себе рассказать, но буду краток. У меня обнаружились довольно скромные магические способности, и в молодости я некоторое время изучал магию наряду с другими, не магическими, науками. А когда мне исполнилось двадцать пять, у меня начали проявляться явные способности предсказателя.
Он сделал паузу, ожидая, что Изак о чем-нибудь спросит, но белоглазый только снова кивнул.
