будем ее есть?' - подумала Наташа.
- Руками, - произнес Вадим, словно прочитав ее мысли. - Рыба по-валлийски. Знаете почему?
- Потому что валялась где-то, - ответила девушка.
- Вообще-то я ее поймал в пруду. Но меня так угощали в Англии. В городке Портмадог.
- И тоже на крыше?
- Нет, на берегу Святого Георга. Но поскольку в ближайших ста метрах такого пролива нет, придется обойтись без него. Вкус от этого не испортится.
- А что же вы там делали, в этом собачьем портмоне?
- У вас острый ум, - похвалил мужчина. - Я там в земле копался.
- Ясно. Вы - археолог, - сказала девушка. - Нашли что-нибудь.
- Скорее потерял. Вернулся обратно, а меня уже уволили.
- Лучше бы вы тогда и не возвращались.
- Может быть, - согласился он. - Давайте пробовать. Кажется, готова.
Осторожно стянув с вертела пару рыбешек, Вадим передал одну из них Наташе.
- Постарайтесь не глотать вместе с косточками. Понимаю, что это очень вкусно, но не спешите.
Девушка держала карася двумя пальчиками за хвост, словно изучала, до какой степени съедобен этот предмет.
- Не перейти ли мне сразу ко второму блюду? - нерешительно сказала она.
В это время где-то неподалеку от них, сверху, послышался все нарастающий шум. Непонятно откуда вынырнула большая желтая 'стрекоза'. Если бы сейчас бросить камень, можно было бы даже попасть в ее брюхо. Вертолет чуть накренился и почти завис над ними, бешено вращая пропеллером.
- Прилетел все-таки! - удивленно произнесла Наташа, радуясь непонятно чему. Она замахала рыбой, а белый платочек, сорвавшись с флагштока, полетел по воздуху.
'Стрекоза' резко взяла вправо и скрылась за лесным массивом.
- Да, прилетел, - грустно сказал мужчина. - Только он никогда здесь не останавливается.
2
Нашлась и соль в спичечном коробке, и черный хлеб, причем поразительно свежий, душистый, разламывающийся на куски.
- Сами, что ли, печете? - недоверчиво спросила девушка, хотя сейчас вроде бы, после вертолета, нечему было и удивляться.
Было во всем этом ночном сидении возле костра на крыше что-то таинственное, а может быть, и волшебное, словно она спала в своей комнате и ей снился сон. И рыба, и огонь с дымом, и вкусный хлеб, и низенькая табуретка, на которой сидела Наташа, и этот человек, подбрасывающий на ладони картошку, - все было из сказочного сна детства, привидевшегося ей когда-то очень давно или, напротив, только ожидаемого через много-много лет. Но так непременно было или произойдет. или уже случилось? Она совсем запуталась в своих мыслях, снах и действительности. И даже не раcслышала, что он ей ответил.
- В булочной машину разгружал, - повторил человек. И добавил: - Утром будет уже не тот.
Утром все будет уже не так, подумала она, вновь погружаясь в свои сны- мысли. Мы и не признаем друг друга, если вдруг столкнемся на улице, при солнечном свете. Или сделаем вид и пройдем мимо. У каждого своя дорога, две тропинки в лесу, и они случайно пересеклись здесь. Постояли, поговорили, похвастались набранными грибами и разошлись. Почему? Заблудились они, что ли? Вот встретились неожиданно два человека на крыше, им было интересно, пока не наступил рассвет. А дальше? потом один прыгнул вниз, а второй остался. Нет, это уже какой-то другой сон, нехороший... Наташа взглянула на мужчину исподлобья. Наверное, она прошептала это вслух, потому что он с любопытством спросил:
- Кто прыгнул, а кто остался?
- Не знаю, - серьезно ответила она. - Это не имеет значения.
- Не имеет, - согласился Вадим. - Жизнь вообще настолько символична, что чуть-чуть реальности не прибавит ей ровно никакого значения. Вы кушаете конкретную рыбу, и она исчезает, значит, можно сказать, вы проглотили символ реальности, но при этом не подавились костью и не стали другим символом. В четвертом часу утра я всегда заговариваюсь, а к пяти наступает просвет, вот.
Наташа терпеливо выслушала его и произнесла:
- У меня другая реальность - я выхожу замуж.
Помолчав, мужчина равнодушно сказал:
- Поздравляю. Чего ж вы тут? Понимаю, самому до смерти надоели эти свадьбы проклятые, осетрина вечная, 'горько!' из каждого угла, а кто-нибудь уже мордой в салате. Хорошо еще, если не жених...
- Нет, свадьба у меня через неделю, а сейчас вроде как репетиция оркестра. 'Прогон премьеры, - подумала она. - Только неизвестно, кто, кого и куда прогнал'.
- А-а, тогда все ясно! - сказал мужчина, подкладывая в костер дощечек.
- Ну что - 'а'? - сердито передразнила его Наташа. - Вы думаете, я такая взбалмошная, что убежала из-под венца? Которого к тому же и в помине нет. Брак светский.
- Ничего я о вас не думаю, - откликнулся Вадим. - Мне, видите ли, и думать нечем - я из тяжелой палаты сбежал. Сейчас, поди, санитары повсюду роют, найдут - в рубашку повяжут.
Девушка на секунду застыла, но решила вновь не верить ему. Уж слишком безобидно-беспечно он выглядел.
- Надеетесь от всех спрятаться? Я вас сразу раскусила.
- Вы лучше картошку кусайте. остынет - будет совсем не то.
- И вам удается? Ну, зарыться в землю? - не унималась она, даже не взглянув на протянутую ладонь, в которой, словно камешек, лежал черный печеный клубень. - Это не вы с Кантом выдумали 'вещь в себе'? Ах, простите, забыла, вам же нечем думать.
- Да что с вами? - удивился Вадим. - С кем-то поссорились, а на меня злитесь. Так хорошо сидели...
- А вы не воображайте из себя невесть что. Терпеть этого не могу. Обыкновенный бомж, простите за откровенность. Дайте сюда картошку!
- Нате. И успокойтесь, - мягко сказал мужчина. - А то еще и с крыши убежите, а выше - некуда.
Они посидели молча, украдкой поглядывая друг на друга. Откуда-то из окон или со двора донеслось: 'На-та-ша! На-та-ли!..'
- Вас зовут, - произнес Вадим.
- Если я вас обидела - извините, - ответила она. - Но я не хочу уходить. Просто не хочу, и все.
- Так 'просто' никогда ничего не бывает.
Наташа обдумала его слова и согласилась. Наверное, он прав, и ничего случайного в жизни действительно нет. Как нет ее и в этой ночной встрече на крыше, под звездным небом и лукаво смеющейся луной. Или же все вокруг соткано из ее призрачных лучей, насмешливо, но и печально растающих с приближением рассвета.
- А вертолет? - вспомнила вдруг она, вновь обрадовавшись чему-то.
Вадим посмотрел в сторону лесного массива.
- Вертолет настоящий, - сказал он. И добавил: - В следующий раз, так и быть, мы на нем полетаем. Там у них логово.
Мужчина произнес это так, словно говорил о диких зверушках, но не злых и опасных, а симпатичных, может быть, лишь чуть-чуть колючих, винтообразных и пропеллерошустрых, которых вполне не трудно приручить. И еще в голосе прозвучала какая-то грустная нота, и она подумала: 'А ведь он, наверное, летчик'.
- Вы пилот, - утвердительно произнесла Наташа. - Или повар. Одно из двух.
- Вас снова зовут, - напомнил он, прислушиваясь к голосам.
- Пусть.
- Они огорчатся. Особенно жених.
- А его здесь нет! - весело ответила девушка, глядя, какое впечатление это произведет на собеседника.
Не произвело никакого.
- Он в командировке, вернется через два дня. А пока меня охраняет его брат. У которого, как выяснилось, на макушке лежит чайное блюдце.
- Очень удобно, когда под рукой нет посуды, - похвалил Вадим.
- Так что репе-те-тиция свадьбы не совсем правильная, без главного артиста. Но ведь мы еще и новоселье справляем, - добавила она и спохватилась: стоит ли говорить о таком приятном событии с человеком, у которого вообще нет дома?
Но он воспринял ее слова совершенно спокойно.
- Тот балкон, на который вы хотели плюнуть или прыгнуть? - равнодушно спросил мужчина. - Да-а, давненько в этой квартире никто не жил. Я тут все про всех знаю. Работа обязывает.
Пристально посмотрев на него, Наташа произнесла, ставя точку:
- Дворник или сторож.
- А также король, королевич, сапожник, портной и... что там еще в этой считалке?
- Кто - ты - будешь - такой? - подсказала девушка. - Выбирай поскорей, не задерживай добрых и честных людей! - она пару раз хлопнула в ладоши и засмеялась. - Выбрали?
Вадим не успел ответить: где-то совсем неподалеку от них, метрах в сорока, послышался шорох, шарканье, а затем прозвучал осторожный голос:
- Наташа! Ау!
Они сидели за одной из башенок, а в костре тлели лишь угольки, поэтому их не могли видеть. Да и звавший ее человек, судя по всему, не слишком торопился обследовать незнакомую территорию, может быть, ожидая основного десанта.
- Натали, я знаю, что ты здесь! - на всякий случай проговорил он громким шепотом. - Не прячься.
Девушка приложила палец к губам.
- Это Глеб, - тихо сказала она, приблизив свое лицо к Вадиму.
Он даже уловил запах духов - тонкий аромат левкоя, который давно забыл.
- Тот, с блюдцем? - прошептал он.
Наташа кивнула.
- Лучше вам скрыться. Увидит - бока намнет. Он нервный.
- Куда же я отсюда денусь? И с какой стати? Что за комиссия такая?
Девушка пожала плечами: дескать, предупредила, а дальше решайте сами.
- Он не будет разбираться. Даст в зубы, и все. А то и с крыши сбросит.
- Мы еще поглядим, кто тут кого начнет учить летать, - проворчал Вадим, недовольный ходом событий.
Но позывных больше не последовало. Глеб то ли ушел, то ли затаился где-то. Они скованно смотрели друг на друга, не решаясь раскрыть рта и сделать лишнего движения. Продолжалось это довольно долго.
- Шахматная ситуация, - произнес наконец он. - А у вас на щеке что-то прилипло... Кожура. Нет, не здесь, давайте я сниму.
- Теперь хорошо? - спросила она.
- Замечательно,
