''Альта'' против ''Барбароссы''

Зорге должен был прибыть в Японию, закрепить и усилить свое общественное положение, завоевать авторитет среди сотрудников германского посольства и пробиться в этот «высший дипломатический свет» японской столицы.

Задачи на командировку были изложены Мельниковым в специальном задании. Борис Николаевич передал это задание Рихарду Зорге и попросил внимательно изучить его.

В задании было семь пунктов. Зорге следовало установить:

«1. Совершит ли Япония нападение на Россию на маньчжурской границе.

2. Какие наземные и военно-воздушные силы могут быть брошены против Советского Союза.

3. Насколько тесные отношения сложились между Японией и Германией после прихода Гитлера к власти.

4. Какова политика Японии в отношении Китая.

5. Какова политика Японии по отношению к Англии и США.

6. Какова в действительности роль японской военной клики в выработке национальной внешней политики.

7. В какой степени японская тяжелая промышленность переведена на военные рельсы».

Содержание любого из перечисленных в задании пунктов было под силу решить целому коллективу специального научно-исследовательского института. Рихард Зорге должен был один добыть ответы не на один, а на все семь вопросов и своевременно сообщить эти ответы в Москву. От его донесений могло зависеть очень многое. Это понимали и Ян Берзин, и Борис Мельников, и Рихард Зорге. В тот момент Зорге осознал и другое – никто, кроме него, поставленную задачу выполнить не сможет. У разведчиков дублеров не бывает.

Когда Берзин убедился, что все пункты задания Рихарду Зорге ясны, он предложил придумать кодовое название операции, которую предстояло осуществлять в Японии военной разведке. Предложения Зорге и Мельникова почему-то не понравились Берзину.

– Как зовут нашего разведчика, который будет работать в Японии, – спросил Берзин, и сам ответил на свой вопрос: – Рихард Зорге. Значит – «Р. З.».

Подумав немного, Берзин сказал:

– Кодовое название нашей операции будет «Рамзай». На этом и остановимся.

Совещание в кабинете Берзина проходило в конце января 1933 года. В феврале Зорге начал готовиться к командировке. Он изучил все новинки специальной агентурной техники, запомнил личный шифр, условия связи в Берлине для встречи с доктором Бошем, которому он передаст шанхайскую резидентуру, задачи, которые он должен был выполнить, находясь в США, и многое другое.

В мае 1933 года «Рамзай» выехал из Москвы в Берлин. Специальная бессрочная командировка разведчика-нелегала Рихарда Зорге началась незаметно на Белорусском вокзале. Провожала Рихарда Екатерина Максимова. Берзин и Мельников простились с разведчиком в Разведуправлении.

Зорге улыбался. Обнимая Екатерину, он обещал ей вернуться, как всегда, целым и невредимым. Он действительно очень хотел выполнить задание Яна Берзина. Он верил в то, что настанет час и он снова будет в Москве, встретится с Екатериной, которая обещала ждать его до последнего дня. Он хотел возвратиться к своим товарищам в Разведуправлении и к своей Москве, которая стала для него родной и близкой.

Борьба, которую начал Рихард Зорге, завершилась не так, как он хотел, но в мае 1933 года «Рамзай» об этом не знал...

ЧАСТЬ III ВАРШАВСКАЯ ПЯТЕРКА И «АРИЕЦ»

В 1964 году Маршал Советского Союза Ф. Голиков, который в 1940 – 1941 годах был начальником Разведуправления Красной Армии, обратился к Н. Хрущеву с просьбой разрешить ему написать книгу о деятельности советской военной разведки накануне Великой Отечественной войны.

Ф. Голиков собирался, как он писал, «ответить советским людям, что она (военная разведка. – В. Л.) сделала, что имела и что дала политическому и военному руководству страны перед нападением гитлеровской Германии» на СССР.

Маршал обещал Н. Хрущеву представить рукопись своих мемуаров на рассмотрение в ЦК КПСС и считал, что «на разработку этой книги потребуется год – полтора».

Голиков надеялся на то, что Н. Хрущев одобрит его инициативу. Но маршал ошибся. Ни через год, ни через два он не получил разрешения на подготовку книги о военной разведке. Видимо, «воспоминания и размышления» бывшего начальника Разведуправления о результатах деятельности советской военной разведки накануне войны могли поколебать официальную точку зрения на трагический для СССР начальный период войны с Германией. 1941 год имел много тайн, которые Н. Хрущев, видимо, не хотел раскрывать.

В последующие годы Ф. Голиков трижды просил разрешения на публикацию в открытой печати его статьи о деятельности Разведуправления Красной Армии накануне войны. Но ни одна из его попыток не увенчалась успехом.

В 1966 году Ф. Голиков попытался внести некоторые изменения и дополнения в фундаментальный труд «50 лет Вооруженных Сил СССР», который готовился к полувековому юбилею Советской Армии и Военно-Морского Флота. Рецензируя рукопись этой объемной монографии, бывший начальник военной разведки писал: «Вопрос о роли советской военной разведки и о работе Разведуправления в книге обходится, причем словно преднамеренно. Между тем советская военная разведка во главе с РУ Генштаба может смело смотреть в глаза своему народу...»

В феврале 1968 года маршал Ф. Голиков написал письмо генерал-полковнику X. Мамсурову, первому заместителю начальника Главного Разведывательного управления, в котором, в частности, спрашивал: «Будет ли дана возможность самим разведчикам того времени открыто сказать нашей партии и народу о результатах работы военной разведки перед Великой Отечественной войной?» Далее Ф. Голиков сообщал: « Что касается меня, то я этой возможности добиваюсь уже не первый год и берусь написать, что