Мальчонка, не вынимая головы, повернул ее так сильно, будто шея у него свободно вращалась, как у куклы-голыша, и, скосив глаза на Андрейку, радостно воскликнул:
— Ага! Значит, меня уже нашли?
— А зачем тебя нужно находить? — не понял Андрейка.
— А я пропал! — объяснил мальчонка. — Заблудился!.. Ты долго меня искал?..
— Я и не искал вовсе, на кой ты мне нужен!.. А как ты очутился тут?
— Я к бабушке в гости иду… Вон оттуда… — Мальчонка показал рукой себе за спину.
— А живешь где?
— Макуревский я, Алик Пеньков! А бабушка в Тюковке…
— А чего же ты не идешь в Тюковку?
— Я забыл, где она… Я шел, шел… Уже давно иду…
— А почему не по дороге?
— Я шел по дороге… А потом хотел посмотреть, что за полянкой… А там другая полянка… Я пошел посмотреть, что за другой полянкой… и забыл, куда идти…
— А зачем сидишь головой в кровати?
— Да я пробовал: пролезет моя голова? А она туда пролезла, а обратно не вылезает…
— Это ерунда! — сказал Андрейка. — Сейчас мы ее вынем!
Но вынуть мальчишкину голову оказалось непросто: она была гораздо больше, чем промежуток между прутьями: даже не верилось, что мальчишка сумел просунуть ее в такую узенькую щель. Как ни вертели мальчишкину голову Андрейка и сам ее хозяин, поворачивали и так и сяк, не вылезала она обратно, и хоть ты что хочешь делай!
— Ничего, вынется… — бормотал Андрейка. — Раз туда просунулась… обратно должна вылезти… Уши у тебя больно здоровые… торчат, как у зайца… цепляются…
Пробовали уши отгибать, ничего не получилось. Мальчишка притих, щупая себе уши.
— Придумаем! — подбадривал его Андрейка. — Из всякого положения есть выход! Вообще-то, если голова пролазит, особенно такая здоровая, как у тебя, значит, за ней и весь человек пролезет. Ну-ка!
Он начал проталкивать мальчишку вперед, тот старался, помогал, дрыгая от усердия ногами. Но вперед тоже не удалось протолкнуться: мальчишка оказался еще толще своей головы…
Андрейка попытался разогнуть прутья, но они были твердые, литые, даже нисколько не поддались…
— Ну и кровать… — пыхтел Андрейка. — Правильно ее выбросили…
Уморился, сел отдохнуть и подумать, как быть дальше.
— Что же ты перестал меня вынимать? — капризно спросил мальчишка.
— Думаю! Обдумать требуется… — ответил Андрейка. — Быстро дела не делаются…
— Ты думай скорее! — приказал мальчишка. — А то я уморился так быть… Сам ничего, только шее надоело, болит…
Проще всего было бы выйти на шоссе за подмогой, но бросить мальчишку одного в лесу, где бегают обезумевшие лоси, нельзя: вдруг они его испугают или еще что?..
И мальчишка, словно угадав Андрейкины мысли, спросил:
— Ты не уйдешь?
— Нет.
— Ты не уходи, — серьезно попросил мальчишка. — А то меня тут волк съест…
— Тут волков не водится!
— А кто водится?
— Лисички, зайчики…
— А лисички людей не едят?
— Нет!
— А чего они едят?
— Они больше насчет курей…
— А еще кто тут?
— Лоси…
— А они чего едят?
— Травку…
— А я пить хочу! — заявил мальчишка. — Я давно не пил… Как почайпил, так больше и не пил.
— Могу дать! — предложил Андрейка.
— А чего?
— Молока!
— А где оно у тебя?
— В портфеле…
— А сколько?
— Хватит! Бутылка целая!
— Это хорошо! — развеселился мальчишка и предупредил: — А то я много буду пить. Пока не напьюсь!
Андрейкину черствую булочку он пощупал и забраковал, сказав, что эта булка плохая, а вот бабушка всегда печет ему блинчики, те хорошие: мягкие и масленые…
— Ну и жил бы у своей бабушки, блинчики рубал! — слегка обиделся Андрейка. — А то разбредутся по всем лесам, а ты сиди около них целый год!..
— Чего бранишься? — жалобно спросил мальчишка. — Меня нельзя бранить… Я и так не вынусь… а ты бро-онишь!..
— Вот тебя еще дома ремешком побронят! — пообещал Андрейка. — Чтоб не рассовывал голову куда попало!
Мальчишка помотал между прутьями головой.
— Не! Они все плачут сейчас… Куда я делся? А я пропал, никак не найдусь…
Он сморщился и захныкал:
— Хы! Хы! Хы!
— Чего ты?
— Да меня-а-а жа-а-а-алко-о… — дребезжал мальчишка.
Андрейке опять пришлось его утешать:
— Положись на меня! Ты мне веришь? Я не брошу, пока чего-нибудь не придумаем!
Одна хорошая мысль все-таки пришла в голову: кровать вместе с мальчишкой можно подтащить к дереву и повернуть спинкой так, чтобы тот мог сидеть, а не стоять на корточках. И сразу же мальчишкино положение намного улучшилось, да еще Андрейка посадил его на свой портфель, чтобы не простыл от холодной земли, свою свернутую курточку подложил ему под спину, как подушку, — сиди хоть сто лет! Все- таки сообразительность имеется!
Мальчишка расселся на портфеле и начал пить молоко, все время поглядывая, сколько еще остается.
Пока мальчишка пил, Андрейка сходил за рогом.
И тут обнаружилась очень неприятная штука… Вокруг кровати вся местность была изрыта ямками, истоптана, земля страшно переворочена, мелкие кустики переломаны, а на взрыхленной земле виднеются отпечатки больших раздвоенных копыт и лосиный помет совсем свежий.
Значит, в этом месте и устраивали лоси себе бои. Непонятно, что хорошего нашли они в этом горелом мелколесье, когда везде сколько угодно есть мест, гораздо красивей, ровней, для боев удобней…
А может, старый хулиган один бесновался тут для тренировки, приготовляясь к боям с другими лосями, и крушил подряд все, что попадалось ему на глаза…
Рог оказался цел, никто его не утащил.
Мальчишка тем временем допил молоко и уже играл, катая возле себя взад-вперед пустую бутылку.
Увидев рог, он потребовал, чтобы ему дали посмотреть его и пощупать, а потом начал
