арестовать. А может, имея в кармане ученую степень по управлению коммерческими организациями, полученную в каком-нибудь престижном американском университете, Луиджино поднимется в организации на значительные высоты и таким образом перейдет на новую ступень. И я, жалкий comissario di polizia из Венеции, уже не смогу до него дотянуться».
Последнюю телефонную карточку Брунетти использовал, чтобы позвонить вдове Митри. Как и на следующий день после смерти Dottore, его приветствовал автоответчик, сообщавший, что подавленные горем члены семьи покойного не могут ни с кем разговаривать. Он переложил трубку к другому уху и нащупал в кармане лист бумаги с телефоном брата Митри, но там тоже выслушал сообщение автоответчика. Тогда он решил наудачу отправиться в квартиру убитого и выяснить, нет ли там еще кого-нибудь из родственников.
Добравшись до Сан-Маркуолы на восемьдесят втором трамвайчике, он без труда нашел дорогу к дому. Комиссар позвонил в дверь, из домофона раздался мужской голос: «Кто там?» Брунетти сказал, что он из полиции, не сообщая имени — только звание. В ответ последовало короткое молчание, потом его пригласили войти. Соль продолжала свою разрушительную работу: чешуйки краски и куски штукатурки, как и прежде, лежали на лестнице.
Наверху, возле открытой двери, стоял мужчина в темном костюме. Он был высокий и очень худой; лицо узкое, волосы короткие, темные, с проседью на висках. Увидев Брунетти, он сделал шаг назад, пропуская комиссара внутрь, и протянул ему руку:
— Сандро Буонавентура, шурин Паоло.
Как и сестра, он говорил по-итальянски, хотя в речи его явно слышался венецианский акцент.
Брунетти пожал ему руку и, по-прежнему не называя своего имени, вошел в квартиру. Буонавентура провел его в большую комнату, расположенную в конце короткого коридора. Комиссар заметил, что пол в ней выстлан не паркетом, а настоящими дубовыми досками; на двойном окне висели шторы «Фортуни».
Буонавентура указал на стул и, когда Брунетти сел, устроился напротив него.
— Моей сестры нет дома, — начал он. — Она с внучкой уехала на несколько дней погостить к моей жене.
— Я надеялся с ней поговорить, — произнес комиссар. — Вам известно, когда она вернется?
Буонавентура покачал головой и сказал:
— Они с моей женой очень близки, как сестры, так что мы пригласили ее пожить у нас, когда… все это произошло. — Он опустил глаза, посмотрел на руки и медленно покачал головой. — Не могу поверить, что это случилось, что это случилось с Паоло! Ведь не было никакой к тому причины, совсем никакой.
— Убийства часто совершаются без причины. Например, когда в дом проникает грабитель, а потом, запаниковав…
— Вы думаете, речь идет об ограблении? А как же записка? — спросил Буонавентура.
— Возможно, преступник выбрал именно его из-за шумихи вокруг туристического агентства. Записку он мог взять с собой, чтобы оставить на месте после ограбления.
— Но почему он выбрал моего зятя?!
Брунетти понятия не имел, что говорить: собственное объяснение казалось ему смехотворным.
— Чтобы мы не искали профессионального вора, — выпалил он наугад.
— Этого не может быть, — произнес Буонавентура. — Паоло убил какой-то фанатик, считавший его ответственным за дела, о которых он даже не подозревал. Жизнь моей сестры теперь кончена. Это безумие. Не рассказывайте мне о ворах, которые носят с собой подобные записки, и не тратьте свое время на их поиски. Вам следует искать сумасшедшего, совершившего это преступление.
— У вашего зятя были враги? — спросил Брунетти.
— Нет, конечно нет.
— Это довольно странно, — заметил комиссар.
— Что вы имеете в виду? — поинтересовался Буонавентура, подавшись вперед из своего кресла.
— Пожалуйста, не обижайтесь, синьор Буонавентура. — Брунетти выставил вперед ладонь. — Я хочу сказать, что Dottore Митри был бизнесменом, и весьма успешным. Уверен, что за долгие годы своей карьеры он принимал решения, неугодные многим людям, раздражавшие их.
— Люди не убивают друг друга из-за несогласия в коммерческих делах, — возразил Буонавентура.
Брунетти, знавший, как часто случается обратное, некоторое время молчал. Потом спросил:
— Можете вспомнить кого-нибудь, с кем он не ладил?
— Нет, — мгновенно ответил Буонавентура и после долгого размышления добавил: — Никого.
— Понятно. Вы хорошо знаете бизнес вашего зятя? Вы с ним работаете?
— Нет. Я управляю нашей фабрикой в Кастельфранко Венето. Она моя, но записана на имя сестры. — Видя, что Брунетти такой ответ не удовлетворяет, он пояснил: — Из налоговых соображений.
Брунетти кивнул с мученическим видом. Иногда ему казалось, что в Италии любые ужасы можно простить, если они объясняются налоговыми соображениями. Истребить семью, застрелить свою собаку, сжечь дом соседа — если вы сделали это из-за налогов, то любой судья, любой суд вас оправдает.
— Dottore Митри как-нибудь участвовал в делах фабрики?
— Нет.
— А что это за фабрика, можно спросить?
Буонавентуре его вопрос не показался странным.
— Конечно можно. Фармацевтическая. Аспирин, инсулин, множество гомеопатических препаратов.
— Вы, стало быть, фармацевт, раз контролируете процесс производства лекарств?
Буонавентура колебался, прежде чем ответить:
— Нет. Я просто бизнесмен. Складываю колонки с цифрами, слушаю ученых, которые придумывают формулы, и пытаюсь разработать успешную маркетинговую стратегию.
— И вам не нужны для этого фармацевтические знания? — спросил Брунетти, подумав о Митри, химике по образованию.
— Нет. Все дело в принятии ответственных решений. Продукция не имеет значения: обувь, корабли, сургуч — какая разница?
— Понятно, — произнес Брунетти. — Ваш зять ведь был химиком?
— Да, но он лишь начинал как химик.
— А потом?
— Он уже давно не работал по специальности.
— В таком случае, чем он занимался на своих фабриках? — Брунетти стало интересно, разделял ли Митри мысли родственника о бизнес-стратегии.
Буонавентура встал:
— Простите за резкость, комиссар, но у меня есть дела, а на ваши вопросы у меня ответов нет. Думаю, вам лучше задать их директорам фабрик Паоло. Поверьте, я ничего не знаю о его бизнесе и о том, как он его вел.
Брунетти тоже поднялся. Звучит логично. Тот факт, что Митри когда-то был химиком, вовсе не означает, что он принимал участие в повседневной работе своих фабрик. В современном мире бизнеса человеку уже не нужно разбираться в своем деле, чтобы им управлять. «Стоит только вспомнить Патту, — подумал он, — чтобы понять, насколько верна эта мысль».
— Спасибо, что уделили мне время, — поблагодарил комиссар, на прощание протягивая собеседнику руку. Тот пожал ее и проводил его обратно, до входной двери, там они расстались, и Брунетти побрел в квестуру по задворкам Каннареджо — самого красивого, на его взгляд, района в городе. А значит, и в мире.
Когда он добрался до рабочего места, большинство сотрудников уже ушли на ланч, так что он удовольствовался тем, что оставил записку на столе синьорины Элеттры, попросив ее собрать информацию о шурине Митри, Алессандро Буонавентуре. Выпрямившись и позволив себе дерзость убрать карандаш, которым воспользовался, в верхний ящик стола, он подумал, что ему хочется послать ей письмо по электронной почте. Он понятия не имел, как эта штука работает и что нужно предпринять, чтобы отправить послание, но уж очень хотелось ей доказать, что он вовсе не неандерталец в области интернет-технологий,
