Сталин. Битва за хлеб

15,4	29,2	54,1	62,8
Полесье	—	3,2	22,0	26,8
Правобережье	—	30,8	52,0	71,1
Левобережье	—	24,4	48,6	57,5
Степь	25,7	42,6	67,3	70,6
БССР	27,0	38,2	56,4	57,9
ЗСФСР	—	8,3	—	49,8
Узбекская ССР	—	—	26,7	45,5
Туркменская ССР	14,8*	23,6	38,0	36,7,

* Без Якутской АССР.

Естественно, ни к чему хорошему все это привести не могло. С одной стороны, новые колхозники были обозлены насилием, с другой, в раздутых, неготовых организационно к резкому росту колхозах царил т-а-акой бардак! А уж что творилось в новых, насильственно сколоченных хозяйствах — и вовсе не описать. Этим тут же радостно воспользовались все противники коллективизации, от кулаков до засевших по деревням и волостям царских чиновников и белых офицеров.

Правда, почти сразу сведения о беспределе дошли до Кремля и бум начали прекращать. Первый бой административному восторгу был дан в постановлении ЦК от 20 февраля 1930 г. «О коллективизации и борьбе с кулачеством в национальных экономически отсталых районах», где получили по мозгам любители устраивать сплошную коллективизацию там, где это вообще не нужно. 25 февраля отдельно врезали по Узбекистану. Затем, исходя из анализа прежних ошибок, был подработан устав сельхозартели. Вообще эволюция колхозов от наивного коммунизма к реальным хозяйствам — это большая и интереснейшая тема, но здесь места для нее уже нет. К сожалению…

2 марта вышла знаменитая сталинская статья «Головокружение от успехов», а 14 марта — Постановление «О борьбе с искривлениями партлинии в колхозном движении».

Из постановления ЦК ВКП(б) от 14 марта:

«…Прежде всего нарушается принцип добровольности в колхозном строительстве. В ряде районов добровольность заменяется принуждением к вступлению в колхозы под угрозой раскулачивания, под угрозой лишения избирательных прав и т. п. В результате в число „раскулаченных“ попадает иногда часть середняков и далее бедняков, причем в некоторых районах процент „раскулаченных“ доходит до 15, а процент лишенных избирательных прав — до 15–20. Наблюдаются факты исключительно грубого, безобразного, преступного обращения с населением со стороны некоторых низовых работников, являющихся иногда жертвой провокации со стороны примазавшихся контрреволюционных элементов (мародерство, делёжка имущества, арест середняков и даже бедняков и т. п.). При этом в ряде районов подготовительная работа по коллективизации и терпеливое разъяснение основ партийной политики как бедноте, так и середнякам подменяются бюрократическим, чиновничьим декретированием сверху раздутых цифровых данных и искусственным выдуванием процента коллективизации (в некоторых районах коллективизация за несколько дней „доходит“ с 10 до 90 %)…

Наряду с этими искривлениями наблюдаются в некоторых местах недопустимые и вредные для дела факты принудительного обобществления жилых построек, мелкого скота, птицы, нетоварного молочного скота и в связи с этим — попытки к головотяпскому перескакиванию с артельной формы колхозов, являющейся основным звеном колхозного движения, к коммуне. Забывают, что основной проблемой сельского хозяйства является у нас не „птичья“ или „огуречная“ проблема, а проблема