людей, так как их жажда убивать ненасытна, но не забывайте: наполовину они – люди, поэтому чаще убивают тех, от кого действительно хотят избавиться.
– Но чем помешал мой ребенок? В дом не мог пробраться посторонний, значит, виной всему кто-то из своих. Ты на это намекаешь?
– Именно – кто-то из своих. И теперь я знаю, кто. Это не предположение, а факт. Там, в лесу, я видела его лицо.
– Говори!
– Вы мне не поверите.
– Говори, я приказываю!
Анна увидела, как его рука скользнула под подушку, где лежал пистолет. Она не испугалась. Он не стал бы ее убивать, не узнав, что ей известно.
– Хорошо, – спокойно сказала она. – Я назову имя этого человека, даже зная, какую боль вам причиню. Но для начала скажу: оборотнем не может стать любой человек, освоивший древние заклинания. Можно обмазаться вонючим зельем с головы до пят и кувыркаться через нож до полуобморочного состояния – ничего не произойдет. Главная цель волкодлака – убивать. Если ты не убийца, то все старания бесполезны. У человека, способного к превращению, должна наличествовать прирожденная жестокость, безжалостность, жажда крови.
– Неужели такой человек жил в моем доме?
– Почему жил? И живет, насколько я знаю, – пожала плечами Анна. – Он скоро придет сюда. У него есть на то две причины.
– Какие?
– Принадлежащий ему нож и жизнь, принадлежащая вам. Нож необходим для дальнейших превращений, а для чего ему нужна ваша жизнь – судить не мне.
– И кто же это?
– Это…
Слова Анны заглушил донесшийся откуда-то из-под купола грохот. Сверху посыпались осколки стекла. Посреди сверкающих стеклянных осколков вниз стремительно неслось огромное, покрытое шерстью тело, издающее душераздирающий вой. Ане показалось, что она видит все в замедленной съемке: летящее вниз тело зверя, вжавшийся в спинку дивана, скорчившийся Гиршман, пытающийся прикрыть голову руками, в которые впивались десятки стеклянных игл, другие со звоном ударялись об пол и мебель. Стеклянный дождь обрушился и на Анну, но девушка успела юркнуть под стол. В дыру наверху со свистом ворвался ветер, подхватил занавески, которые взмыли к потолку, как белые привидения, хлопая и шурша шелковыми крыльями.
Волк упал, тяжело стукнувшись об пол, рухнул на бок, но тут же вскочил и, оскалив пасть, повернулся к Гиршману. Пивной король впервые видел того, о ком только что говорила Анна. И сейчас наконец он поверил в то, в чем поначалу сомневался. В комнате царил полумрак, но света было вполне достаточно, чтобы понять: существо, стоящее посреди битого стекла, – не волк. Даже внешне зверь мало напоминал своего отдаленного родича. Он был крупнее, его морда, хотя и имела сходство с волчьей, все же больше напоминала уродливое, заросшее волосами человеческое лицо с вытянутыми вперед, деформированными костями. Лапы зверя были похожи на волчьи, но короткие пальцы с кривыми когтями имели большую подвижность, они могли сгибаться.
Анна заметила, что в боку зверя зияет полузажившая рана, та самая, которую нанесла ее собственная рука ритуальным ножом пару часов назад. Как она и предполагала, рана почти зажила. Остался только шрам, но и он скоро затянется. На оборотнях любая рана, даже самая чудовищная, заживает в кратчайшие сроки. Именно поэтому волкодлака практически невозможно уничтожить.
– Как он попал на крышу? – крикнула Анна.
– Это невероятно! Он воспользовался пожарной лестницей! – проорал Гиршман, вцепившись двумя руками в пистолет и пытаясь прицелиться в рычащее чудовище.
Оборотень прекрасно понимал, что означает направленное на него дуло, и хотя оно не могло причинить ему серьезного вреда, он пытался не подставиться под пулю, прыгая то в одну сторону, то в другую, все ближе подбираясь к дивану, выбирая момент для решающего прыжка.
Анна, скрючившись под столом, нервно кусала губы. Она была уверена, что оборотню до них не добраться. Она собственноручно лишила его возможности войти в дом, но он перехитрил ее. Он знал этот дом гораздо лучше и воспользовался лестницей, о которой Анна и понятия не имела. Она знала, что еще немного, и оборотень доберется до своей жертвы, и была не в силах ему помешать. У нее имелся только нож, совершенно сейчас бесполезный. С таким оружием она монстра даже остановить не сможет, не то что убить.
– Стреляйте же! – завопила она, видя, как оборотень подогнул задние лапы, мелко перебирая ими на месте. – Стреляйте!
Зверь высоко подпрыгнул. Раздался выстрел. Анна зажмурилась.
Глава 17
Гиршман промахнулся.
Пуля сорок пятого калибра только оцарапала зверя. Он рухнул на своего врага, придавив его мощным телом к дивану. Гиршман попытался ударить по оскаленной морде пистолетом, но оборотень молниеносным движением вцепился зубами в занесенную руку. Зверь тряхнул головой, крепко стискивая челюсти. Затрещала ткань, окрашиваясь кровью, захрустели кости… Оборотень еще раз тряхнул головой. Тело Гиршмана, вопящего от дикой боли и ужаса, взлетело вверх, как тряпичная кукла. А когда зверь, не выпуская из пасти искалеченную руку, дернул головой в другую сторону, человек отлетел чуть ли не на середину комнаты и рухнул на пол жуткой бесформенной кучей.
Оборотень разинул окровавленную пасть, задрал голову и завыл.
Анна на четвереньках быстро выползла из своего укрытия и поползла к неподвижному телу Пивного короля. Оборотень отметил ее появление грозным рычанием. Анна обернулась, встретившись взглядом с яростными злобными глазами. Зверь колотил себя хвостом по бокам и сверлил девушку взглядом, низко нагнув голову между широко расставленными лапами.
– Ну, чего вылупился, уродина! – с вызовом крикнула ему Анна.
Оборотень свирепо оскалил клыки и сделал шаг вперед. Она метнулась влево, отвлекая его внимание на себя. Голова с горящими глазами повернулась в ее сторону.
Но Анна преследовала и другую цель. Она успела заметить, куда упал пистолет Гиршмана, и стремилась добраться до него. К несчастью, оружие закатилось под диван. Анна сунула в щель руку, не выпуская из вида зверя, и застонала. Она не дотягивалась. Девушка извивалась на полу, скребя ногтями по ковру, вытягивая руку так, что трещали суставы. Бесполезно. В отчаянной попытке добраться до оружия Анна бысто перевернулась на живот, подставив врагу спину, и рыбкой нырнула под диван.
Думая, что девушка пытается удрать, волкодлак раздраженно рявкнул, ухватил ее лапой за ногу, одним движением выдернул из-под дивана и отшвырнул на другой конец комнаты. Анне показалось, что хрустнули все ее кости, когда она со смачным шлепком врезалась в стену. Девушка почти потеряла сознание от боли, но ей некогда было жалеть себя. Прижавшись спиной к стене, она выставила вперед руку. В злобных глазах оборотня мелькнуло нечто, похожее на удивление, когда он увидел зажатый в ее руке пистолет.
Удивить его это удивило, но не остановило. Ему надоело ждать. Он решил закончить свой кровавый пир и взвился в воздух. Анна завизжала и принялась палить в несущуюся на нее тушу.
Анна была паршивым стрелком – ни одна пуля не попала в цель. Она успела только вытянуть вперед руки, чтобы избежать стальных челюстей. Она колотила бесполезным уже пистолетом куда попало, но ей было не под силу одолеть чудовище. Девушка уже хрипела, с трудом уворачиваясь от щелкающих у самого лица зубов, вся перемазанная в крови, своей и чужой. Она понимала, что скоро умрет, перед глазами уже плыли красные круги, как вдруг словно какая-то сила оторвала от нее тяжеленную тушу. Анна с изумлением увидела, как оборотень взлетел в воздух, растопырив все четыре лапы и оглушительно визжа. Пока он летел, в его животе появились две новые дырки, такие огромные, что часть внутренностей вывалилась наружу. Зверь врезался в застекленный шкаф с коллекцией фарфора и упал вниз, погребенный под бело- голубыми черепками.
Анна вскочила на ноги, чтобы увидеть, откуда пришла помощь. Возле камина, широко расставив ноги на
