— Знаете ли, Юра. Я настаиваю на участии Оли в этом деле, потому что люблю ее. И хотел по нашей традиции представить ее своей матери как невесту, в чем только что признался Оле, пока вы отдыхали.
Альсино говорил об этом просто, с такой подкупающей искренностью, как о самом понятном и естественном для них с Олей, что она лишь вспыхнула, внутренне ликуя:
«Любит! Любит ее этот замечательный сверхчеловек, посланец высшего разума, с призывом предотвратить всеобщую катастрофу миров! Ее, самую простую «земную девушку»! «Иноземлянин»! Ну и что? Для нее единственный во всех мирах!»
И она, забыв и о Юре, и об ученых, и о глупых роботах, торчащих в зале как не завинченные болты, бросилась к Альсино:
— Я тоже люблю тебя, с тех, первых незабудок, которые просила не забыть! Люблю, люблю!.. Но ты это и сам знаешь, потому что всегда читаешь мои мысли.
— Это верно, я читаю твои мысли, как и ты научилась читать мои. Потому я и не сомневался в твоем согласии.
— Но я боюсь. Нет, не километровой высоты, а твоей матери. Что я для нее? Полудикарка… Правда- правда!
— Моя мать, Моэла — воплощение доброты и мудрости. Она Верховный Судья и Координатор одного из наших центральных округов, куда мы и доберемся после спуска, вызвав помощь.
Поэтому дядя Джо, прочертив сначала своим ножом контуры парашютов, должен будет вырезать лишь углы прямоугольников и те места, где сэр Чарльз привяжет к парашютам куски шнура.
Пока все было тихо. Мерно жужжала ветротурбина. Но при первых же надрезах, сделанных дядей Джо, послышался свист воздуха, врывающегося в патрубок через надрезы. Это тотчас же отметили приборы на пульте, и сигнал был принят биороботами.
Трое из них направились к площадке, вероятно чтобы устранить причину «подсоса воздуха».
Дядя Джо и лорд Стенли торопливо заканчивали свои операции.
Оля и Альсино стояли, как бегуны на старте, готовые в любой момент прыгнуть в образовавшееся окно.
Наконец из стенки трубы был вырезан первый прямоугольник, и его тотчас стало втягивать внутрь. Стропы натянулись. Сейчас Альсино нырнет в трубу.
Сэр Чарльз подсадил Олю, устроив ее у себя на плече.
Роботы не были запрограммированы для физической борьбы и в первый миг оказались беспомощными против странно ведущих себя пришельцев.
Первый робот пытался подняться с пола. Второй спешил заменить его, очевидно не понимая, отчего тот упал. Он тупо повторил то, что делал первый, и стал подниматься по ступенькам, но тем же приемом был сброшен на пол. Привлеченные происходящим, остальные роботы, сделав вывод об опасности, которую представляют собой эти двуногие биосистемы, тотчас применили имевшиеся у них парализующие трубки, отчего Кочетков и Иецуке, скорчившись, упали у подножья лесенки. Путь на платформу был свободен, а там дядя Джо уже помогал Оле нырнуть с плеча лорда вслед за Альсино. С ножом в руке он обернулся к подходившему роботу и упал, сведенный судорогой.
В следующее мгновение и у сэра Чарльза подкосились его длинные ноги, словно из-под них выдернули опору, а Оля почувствовала, как натянулись стропы, втягивая ее внутрь трубы. Девушка исчезла в проеме.
Она, как казалось ей, недвижно повисла там в полной темноте. Прорезанное окно ушло куда-то вниз.
Восходящий поток воздуха увлекал Олин парашют и ее вместе с ним все выше и выше, но она не ощущала подъема. Кажущийся покой и темнота страшили ее.
Она подумала о друзьях, оставшихся с тупыми роботами, ей слышен был последний крик Юры, пожелавшего им с Альсино доброго пути, словно они садились в поезд. Но главная мысль была об Альсино. Он улетел первым. Что-то с ним? Где он?..
Неожиданно яркий свет ослепил ее.
Вместе с парашютом ее выбросило в облако. Но она не сразу поняла это.
Вокруг было до боли в глазах светло и в то же время ни земли, ни Альсино не было видно. Мириады светящихся капелек сливались в обволакивающий туман.
Одна из закрепленных строп резала плечо. Хотелось рукой поправить ее, но Оля боялась.
Чего боялась? Юра и дядя Джо обучали ее управлению парашютом, чтобы, используя спуск, лететь в желаемом направлении. Важно оказаться на земле как можно дальше от станции.
Оля потянула на себя неудобную стропу и почувствовала облегчение. Значит, она в состоянии управлять полетом, вернее, спуском.
Туман рассеялся. Ветром парашют отнесло от трубы, и он, выйдя из облака, теперь продолжал спускаться. Оля, как и учил ее дядя Джо, быстро овладела стропами и стала заметно удаляться от ветростанции.
Теперь Оля видела энерготрубу целиком — она казалась ей перевернутой, толстая вверху и «острым» концом как бы упирающаяся в землю.
Как ни была подавлена Оля всем, что с ней произошло, она не могла не восхититься открывшимся под нею с километровой высоты видом. Земля под нею казалась неоглядной, и от ощущения огромности простора захватывало дух. Берег моря с белой кромкой прибоя изгибался излучиной с уходящими от него разноцветными полями.
В этот утренний час бриз всегда дует с моря, и парашют относило от энергостанции.
«Совсем как в энерготрубе! — непроизвольно подумала Оля. — Иецуке сейчас объяснил бы ей, что сказывается разница температур между сохранившим дневное тепло морем и остывшей за ночь сушей».
Она поискала глазами Альсино и увидела вдруг желтое, как и энерготруба, пятнышко много ниже себя.
«Конечно, это он! — обрадовалась девушка. — Кто же еще, кроме него в комбинезоне, может серебриться под кусочком ткани, вырезанной из энерготрубы?
Как права была бабушка Евлалия Николаевна, назвав как-то Альсино парашютистом! Он тогда не подозревал, что ему придется так спускаться на землю в своем неомире!»
Оля старательно подтягивала стропы, чтобы приблизиться к Альсино. Главное теперь — быть вместе с ним!
Теперь бриз проносил спускающиеся парашюты над голубоватым от цветения полем.
Земля заметно приближалась. И странно, снижаясь, Оля испугалась высоты, о которой сначала и не думала вовсе, находясь в облаке много выше…
Горизонт, показавшийся вверху высоко поднятым, как бы снизился и сузился. Земля оказалась совсем-совсем близко.
Теперь надо, как учили Юра и дядя Джо, не стараться приземлиться на ноги, не пытаться спружинить ими, а лучше повалиться на бок, даже перекатиться по земле, лишь бы ноги уцелели…
Оля выполнили все советы и, уже лежа на земле, ощутила, как ее «заботливо» накрыл собственный парашют.
Ей пришлось долго выбираться из-под шуршащей ткани, чтобы оглядеться вокруг.
И она вся сжалась, увидев, что к ней приближается чья-то фигура. И даже зажмурилась, продолжая лежать, а приоткрыв веки, поняла, что ее разглядывает пусть незнакомый, но человек! Какая радость! Это же не робот!
— «Вы не ушиблись? Кто вы, девушка?» — на ее родном языке, заботливо спросил подошедший.
Человек не шевелил губами, и Оля поняла, что он ей передает свои мысли. Совсем как это может делать Альсино!..
— Альсино? Где Альсино? — спросила она.
