многочисленные просьбы, разумеется с согласия нашей гостьи, мы постарались восстановить и показать вам с ее участием картину той необыкновенной встречи.
С замиранием сердца Оля увидела ту женщину, стоящую среди деревьев, неподалеку от возвышающихся городских домов.
Из спустившегося на землю дискообразного аппарата с иллюминаторами вышел статный красавец с локонами до плеч, одетый, как и Альсино когда-то, в серебристый скафандр.
«Значит, и у них есть такие!» — радостно подумала Оля.
Женщина, вынув карманное зеркальце, привычно прихорашивалась.
Красавец в скафандре подошел к женщине и, не раскрывая губ, произнес:
— «Мы изучаем ваш мир и нуждаемся в вашей помощи, помощи простых людей».
— Ну конечно! — уже громче произнесла Оля. — Они не говорят, а как и в мире у Альсино, телепатически передают свои мысли. Правда-правда! Я знаю…
— Чудеса! — отозвалась Ксения Петровна.
— «Мы можем взять вас к себе на борт и показать вам иные миры».
— Как бы я хотела быть на ее месте! — воскликнула Оля.
Женщина и уфонавт пошли к аппарату и вскоре скрылись в нем.
Теперь женщина снова появилась в телестудии перед ведущим.
— Телезрителям интересно, что же увидели вы в этом полете?
— Видела, конечно, видела… ну, другие планеты, города там…
— Какие же там города?
— Ну, обыкновенные, сверху не так уж рассмотришь. Мы не спускались к ним. Я из их аппарата не выходила… Похоже, с улицами, с домами, но не очень высокими. Еще поля видела. Должно быть, сеют там, как у нас. И урожаи снимают. Видно, земля, она всюду кормит.
— Что вас поразило больше всего в иных мирах?
— Цветы, очень много цветов. Я их в телескоп тамошний сверху рассматривала. Очень красивые цветы. Должно быть, хорошо пахнут.
— Сколько же времени длилось ваше путешествие?
— А я не знаю. Они угостили меня какой-то настойкой, вкусной такой… Я счет времени и потеряла. И все словно во сне.
— А вы уверены, что не спали?
— Ну вот еще! — возмутилась женщина, передернув плечами. — Я как сейчас помню. А потом… подлетели мы к нашему дому. Знаете, башни такие четырнадцатиэтажные? У них таких не строят. Прямо к моей лоджии. Ну и высадили меня дома.
— Лоджия у вас застекленная?
— Конечно, застекленная.
— Как же вы попали в квартиру через застекленные рамы?
— А не знаю. Они все могут. Оказалась дома. И все.
— Нам еще хотелось бы узнать… — начал ведущий, но внезапно изображение исчезло. Это подошла Лена и решительно выключила телевизор.
— Могу я рассчитывать хотя бы на отдых в родном доме после работы? — заявила она.
— Но, Леночка, Оленьке это так важно! — запротестовала Ксения Петровна.
— Чепуха это, для простаков! А женщине этой надо, чтобы ее на улице узнавали. Прославиться захотела. Все это выдумано и, кроме вреда, никому ничего не принесет.
— Но ведь… — начала было Оля, но Лена повернулась к ней спиной и направилась к лестнице.
— Не спорь с ней, — сказала Ксения Петровна. — Иди уж и ты отдохни. А там видно будет… Не в последний раз… Авось еще покажут.
Оля, вытирая платком глаза, пошла следом за сестрой.
Глава 2. Понимание
Понять другого — это совершить подвиг души.
Улицы города подобны кровеносным сосудам живого организма. И как движется по ним кровь, разнося животворящую силу кислорода, так и по улицам в такт пульсирующему невидимому сердцу мчатся потоки автомашин. На миг застывают они у светофоров, словно ожидая, пока сердце города сожмется вновь, гоня их вперед. И тогда устремляются вперед легковые автомобили всех марок с бизнесменами, чиновниками или просто пассажирами, едущими по своим надобностям. Все вместе отражают они как бы общую нужду Города. А «животворящую силу» — продукты питания и товары — перевозят грузовики, порой крытые, или холодильники, громоздкие и опасные на проезжей части, не желающие уступать легковому транспорту в скорости передвижения.
Передвижение! Казалось бы, беспорядочное, но направленное, шумное и грозное, отравляющее улицу выхлопными газами.
Множество людей толпами движутся по тротуарам. Старые и молодые, кричаще нарядные, а порой бесцветно одетые, но одинаково спешащие, подобно неведомо зачем торопящимся муравьям в свой муравейник.
В этой толпе горожан шла и Оля с матерью.
Ксения Петровна, взглянув на проезжую часть улицы, сказала:
— Гарью несет! Говорят, в каком-то большом городе полицейские на перекрестках в противогазах стоят. Так у нас скоро пешеходам их в пору надевать.
— Об этом и говорил Альсино! — отозвалась Оля. — Нельзя сжиганием горючего создавать «парниковый эффект», перегревая планету и приближая второй всемирный потоп. Беды обрушатся не только на нас, но и на параллельные миры. Правда-правда.
— А ты все о том же! С тобой ни о чем и заговорить нельзя, все к своему сведешь!..
— Ах, мамочка! Я же никогда не перестаю об этом думать… Ой! — внезапно перебила она сама себя. — Кто это?
Она увидела в толпе 'идущих навстречу знакомое лицо красивой женщины.
— Не знаю, — пожала плечами Ксения Петровна.
— Это она! Она!
— Кто, дружочек?
— Та самая… Она виделась с иноземлянами. Значит, они снова прилетали! По телевидению рассказывала. Ты меня еще позвала!..
Оля, переходя почти на бег, потащила за собой задыхавшуюся Ксению Петровну.
— Это вы? Вы? — прерывающимся голосом спросила Оля, поравнявшись с собеседницей иноземлян.
Та удивленно обернулась.
— Вас брали с собой в полет на «летающей тарелке»? Женщина раздраженно отмахнулась от Оли:
— Ах, оставьте! Надоело! Мне просто прохода не дают.
— Но это важно! Если бы вы знали, как это важно! Правда-правда! — горячо убеждала Оля.
— Я уже от всего отказалась. Говорю, что повторяла слова телережиссера во время инсценировки. Так лучше…
