глазах женщины, устремленных на девушку, мелькнула яростная ненависть, но уже в следующее мгновение она, растерянно хлопая длинными ресницами, пролепетала:
– Вы, кажется, рассержены? Похоже, зря я рассказала эту историю. Конечно, это всего лишь легенда. Мне рассказали ее индейцы в деревне, где я провела столько времени. Знаете, когда находишься в такой ситуации, дни тянутся так медленно, и, чтобы хоть немного скрасить ожидание, я готова была выслушивать все, что угодно, хотя сейчас мне и самой эти сказки кажутся нелепыми.
«Ну что же, один—ноль в твою пользу», – подумала Анна. Затея не удалась, Эльза сумела вывернуться, хотя теперь будет опасаться Аню, понимая, что та ей не доверяет. Интересно, что она предпримет для своей безопасности? Ане страшно не хотелось, чтобы меры, предпринятые Эльзой, оказались слишком серьезными. Она уже успела понять, что эта женщина гораздо хитрее, чем казалась на первый взгляд, и жалела, что слишком рано обнаружила свое истинное к ней отношение.
Положение спас Янси, которого вдруг озарил один из приступов вдохновения.
– Какая чудная картина! – тараторил он, направляя на девушек свою камеру. – Две брюнетки и блондинка, страсть и женственность! Минуточку, дамы, посмотрите сюда! Анна, не хмурьтесь, Минни, прекрати строить рожи хотя бы на минуту. Вы, Эльза, просто великолепны.
Любая женщина, знающая, что ее снимают, способна думать только о том, как она выглядит в данную минуту. Особенно, если рядом находятся еще две привлекательные особы. Трое в лодке не были исключением. На некоторое время они позабыли обо всем, видя перед собой блестящий глаз объектива.
После неожиданного выпада Анны Эльза стала вести себя осторожнее и предпочитала вести разговоры только на нейтральные темы. Аня не принимала участия в беседе, она на какое-то время вообще перестала прислушиваться к разговору, погруженная в свои мысли.
Молчание нарушали только крики туканов, ярко окрашенных птиц с огромным, величиной почти что с собственное тело, клювом. Их было великое множество – не меньше, чем в наших городах голубей на помойке. Правда, к счастью, голуби не издают такие отвратительные звуки, похожие на скрип плохо смазанного колеса. Карканье вороны и то звучит гораздо благозвучнее, ну, по крайней мере, тише!
Это был последний переход. Они неумолимо приближались к цели, к тому месту, где, по расчетам Марека, должен был находиться мертвый город. Найдут ли они его? Никто не мог ответить на этот вопрос, даже Марек, хотя он был больше других уверен в успехе.
Чем ближе была заветная цель, тем больше менялась река. Анна не могла не заметить этих изменений, хотя не могла бы сказать, что именно ей не нравится. Вокруг по-прежнему радовали глаз живописные тропические леса, река медленно несла лодки вперед, но ставшие уже привычными звуки, доносившиеся из зарослей, почему-то стихли. Замолчали и люди. В этой тишине скрывалось что-то таинственное и жуткое. Непривычная обстановка и молчание спутников усиливали сверхъестественность происходящего. Анне стало казаться, что это мертвецы, плывущие по реке смерти, сопровождают ее душу в ад. Она попыталась отогнать неприятные картины, но они настойчиво вставали перед глазами.
Джунгли тоже изменились. Это стало понятно, как только лодки пристали к берегу. Уже с первых шагов они поняли, что даже о каком-то подобии тропы не стоит и мечтать. Лианы и папоротники стояли впереди сплошной стеной. Похоже, в этих краях не ступала нога человека. Да что там человека! Здесь не водились даже звери, нигде не видно было следов их пребывания.
Если отсутствие человеческих следов можно было объяснить – индейцы считали эти места священными и ни за что не решились бы потревожить покой своих грозных предков, – то отсутствие животных, не обремененных суевериями, оставалось загадкой.
Каждый метр, каждый шаг вперед приходилось буквально отвоевывать у джунглей. Лианы рубили все, кроме женщин и носильщиков, – они и так были нагружены сверх всякой меры. Кроме того, они определенно были очень испуганы.
Первыми за мачете взялись Макс и Билс. Несмотря на то, что Билс был гораздо крупнее и мускулистее Макса, он с трудом поспевал за следопытом. Его рубашка взмокла от пота, лицо лоснилось от выступившей влаги. Через час он запросил о передышке. Его место занял мистер Грин. Макс, казалось, совершенно не устал и продолжал работу еще час.
Мужчины сменяли друг друга, и экспедиция уходила все дальше в лес.
Заминка произошла только однажды, когда очередь дошла до Марека. Он попытался улизнуть от тяжелой обязанности, ссылаясь на то, что ему надо сохранить силы, чтобы точно рассчитать местоположение города. Но его пылкая речь разбилась о холодный взгляд Грина, и он, ворча и жалуясь, взял из рук Макса индейский топор.
По пути все чаще стали попадаться огромные обломки скалы, которые приходилось огибать, что, естественно, затрудняло движение.
Когда все окончательно выдохлись, перед ними неожиданно возникла большая поляна, идеально ровная, покрытая жесткой травой. Это место как нельзя лучше подходило для того, чтобы разбить лагерь.
Пока индейцы устанавливали палатки, мистер Грин велел Мареку подключить компьютер. Это заняло совсем немного времени. На мониторе ноутбука появилась красочная картинка. Это была карта Марека. Анна видела ее впервые. Ее заинтересовали различные значки, от которых у нее поначалу зарябило в глазах, но, присмотревшись, она начала разбираться, что к чему.
Больше всего карта напоминала геологическую. На ней были обозначены рельеф, минеральный состав почвы, русло реки и прочие подробности. Анна с удивлением узнала, что точное место города неизвестно. Искать предстояло в радиусе трех километров от этой поляны, причем направление поисков также было неизвестным. Анна прикинула, сколько времени займут такие поиски, учитывая, что джунгли практически непроходимы, и здорово приуныла.
Судя по выражению лиц, остальные тоже были далеки от восторга. Мистер Грин все больше хмурился, понимая, что задача сильно усложнилась. Никто не ожидал, что эти места окажутся столь труднодоступными.
Марек, почувствовав общее настроение, попытался исправить положение.
– На самом деле все не так плохо! – горячо заговорил он, быстро тыкая в кнопки. Изображение немного изменилось, интересующий их участок укрупнился и стал еще более подробным. – Чичен-Ица построен из обработанной скальной породы. Вот видите, здесь точно указаны все те места, где расположены подобные скопления. Грубо говоря, город – это тоже скала.
– Раз, два, три... восемь... двенадцать... – принялась подсчитывать Минни, сосредоточенно тыча пальчиком в экран. – Да таких участков здесь целых пятнадцать! Сколько же мы будем искать нужное место? Это если еще город и в самом деле находится здесь!
– Он здесь! – обиженно воскликнул Марек. – Все документы говорят о том, что именно здесь находится Чичен-Ица, мертвый город. Кроме того, нам нет нужды обследовать все эти скалы. Большая часть из них слишком мелкие, а город – достаточно крупная постройка.
– Все равно остается пять довольно крупных участков, – возразил Грин. – Это немало, учитывая, что у нас всего шестеро мужчин, а отправляться на поиски нужно как минимум по двое. Марек и Янси практически бесполезны, они не смогут быстро расчистить дорогу, а это значит, что на проверку всех подозрительных скальных скоплений уйдет еще больше времени.
Возразить на это было нечего. У них подходили к концу запасы пресной воды и пищи, и максимум, на что они могли рассчитывать, – это три-четыре дня.
Анна рассматривала изображение, выведенное на компьютер. Она заметила кое-что интересное.
– А что означает вот это? – спросила она, указывая на несколько значков возле одного из скальных скоплений.
– Что? Где? – недовольно спросил Марек, раздраженный тем, что кто-то усомнился в правильности его расчетов. – Ах, это. Это кальций.
Анна старалась не обращать внимания на высокомерную интонацию, сквозившую в его голосе.
– Я знаю, что это кальций, – мягко проговорила она. – Но здесь символ, обозначающий этот минерал, выделен красным, а в других местах он зеленый. Почему?
– Потому что здесь его много. И при чем тут кальций? Мы ищем город, а его строили из камней. Пожалуйста, оставьте свое праздное любопытство на потом, если можно.
