— Банальная история. Познакомились в кафе. Танцевали. Пили шампанское. Неожиданно Люда опьянела до невменяемости. Как джентльмен, я не мог ее бросить на произвол судьбы. Привел к себе, так как она была не в состоянии назвать своего адреса. Чтобы избежать сплетен и нежелательных разговорчиков, пригласил с собою мужа одной из своих сотрудниц. Зовут его Олегом. Большой любитель выпить, а у меня, как на грех, в доме не оказалось вина. Пока бегал в гастроном, Люда учинила скандал, стала ломиться, что называется, в открытую дверь. Собрала соседей, выбежала из квартиры… С ней что-то случилось?
— Почему ее золотое кольцо осталось у вас?
— Я вернул. Правда, не сам. Самому неловко с ней встречаться. Она же все по-своему, превратно, мои благие намерения истолковала.
— Для чего вы оставили кольцо у себя? — спокойно спросил Степан Степанович.
— Чтобы присвоить и разбогатеть, — с улыбкой ответил Айрапетов и расхохотался. — Милые работники уголовного розыска, ради бога — поверьте: я не нуждаюсь в дешевых побрякушках.
Степан Степанович нахмурился.
— Кольцо высокой пробы — вы это отлично знаете — стоит недешево.
— Для сотрудницы кафе с ее мизерным заработком, возможно, и недешево. Не спорю. Для меня, поверьте, чистый пустяк, — Айрапетов внимательно поглядел на Степана Степановича и, встретившись с его строгим взглядом, заметно изменился в лице. — Вы действительно считаете, что я хотел обогатиться за счет Люды?
— Думаю, Игорь Владимирович, у вас была другая цель, — Степан Степанович чуть помолчал, — видимо, вы хотели еще раз встретиться с сотрудницей кафе. Кольцо — повод для встречи. Ошибаюсь?
Айрапетов покраснел, несколько раз кряду затянулся сигаретой и, потупившись, ответил:
— Это всего-навсего ваши предположения, хотя… Отчасти так, но в основном я опасался, что дорогой Люду ограбят какие-нибудь хулиганы, а она по пьяной лавочке всю беду свалит на меня.
— Вот вы, Игорь Владимирович, врач, — издалека начал Стуков, — и, насколько мне известно, по женской линии квалифицированный специалист. Скажите, сколько нужно женщине выпить шампанского, чтобы опьянеть так, как опьянела Люда?
— Сам был удивлен, — быстро ответил Айрапетов. — Выпила Люда очень немного. По всей вероятности — с ней произошло то, что может произойти с некурящим человеком, если его заставить выкурить взатяжку полную сигарету. Такой человек может потерять сознание.
— А если подсыпать в вино снотворного?.. Айрапетов театрально выставил перед собой руки.
— За нашим столом не было авантюристов и преступников.
Антон не вмешивался в разговор. Исподволь он разглядывал Игоря, прислушивался к оттенкам его чуть глуховатого приятного голоса. Одет Айрапетов был модно, но не броско. Светлые брюки, лакированные, с замысловатым узором, туфли и дорогая трикотажная рубашка с золотистой «молнией» делали его похожим скорее на спортивного тренера, чем на врача-гинеколога. В манере держаться сквозила естественная легкость, присущая людям, привыкшим быть на равных в любом обществе.
— Вы Люде не угрожали? — продолжал задавать вопросы Степан Степанович.
— Что вы, право!.. Я ее уговаривал остаться, но ни угроз, ни силы не применял. Если она жаловалась, то, уверяю, виною во всем является возбужденное алкоголем воображение.
— А Олег? Не рассказывал он вам, почему Люда стала ломиться в дверь?
Айрапетов чуть повел бровью.
— Говорит, сидел на диване, дремал, когда Люда вскочила и напустилась на него: «Куда вы меня привели?! Что со мной сделали? Чего хотите?!», и все в таком духе. На журнальном столике лежала бритва, она схватила ее, замахнулась. Во избежание недоразумений Олег отобрал бритву и выбросил в окно.
— Вы уверены, что все было именно так, как говорит Олег?
— У него вроде бы не было причины мне врать.
— А если я вам сообщу, что эта бритва… украдена из магазина?
— Вы меня разыгрываете? Или… — Айрапетов побледнел. — Черт знает что! Как ко мне могла попасть ворованная бритва?
— Вот и нас это интересует, — быстро сказал Степан Степанович.
Игорь впервые за время разговора посмотрел на Антона. Их взгляды встретились, и Антон не понял, чего больше в глазах Айрапетова: страха или оскорбленного подозрением самолюбия.
— Откуда у вас эта бритва? — не давая Игорю долго раздумывать, спросил Степан Степанович.
— Из ребят кто-то подарил на дне рождения. Сейчас модно дарить архаичные безделушки.
— Постарайтесь вспомнить, чей это подарок.
— День рождения отмечали в кафе. Приглашенных было около двадцати человек. Кто из них что дарил… — Айрапетов растерянно улыбнулся. — Расстреляйте — не могу сообразить.
— Павел Мохов был на дне рождения?
Игорь не вздрогнул, не испугался. Ответил как ни в чем не бывало:
— Мохова не было.
— Вы давно с ним знакомы?
— Несколько лет… — Айрапетов задумчиво наморщил лоб и вдруг повеселел. — Кажется, предполагаю, кто мог подсунуть бритву. В кафе оказался один из моих бывших пациентов. Некто Остроумов Владимир Андреевич. Работает на обувном комбинате. Несколько лет назад, точную дату не помню, его доставили на «скорой помощи» вместе с Моховым в хирургическое отделение, где я в то время работал оперирующим врачом. Ранения у того и другого были серьезными. Пришлось крепко поработать. С тех пор оба считают меня своим спасителем и при встрече лезут с любезностями. Вот и на этот раз в кафе Остроумов преподнес цветы, а когда началось шутовство с подарками, тоже что-то сунул в большую кучу и шепнул: «Там и от меня, Игорь Владимирович». Помню, когда с Олегом принесли подарки домой, бросили их на диван. Бритва упала на пол, я поднял ее и положил на журнальный столик.
Айрапетов посмотрел на Степана Степановича таким взглядом, каким ученик, желающий убедиться в правильности ответа, смотрит на строгого учителя. Степан Степанович равнодушно разглядывал свои роговые очки. Близоруко прищурившись, он опять спросил:
— Почему вы предполагаете, что бритву мог подарить Остроумов?
— Вы сказали, что она украдена из какого-то магазина. Из всех присутствующих в кафе моих знакомых только Остроумов может вызвать подозрение.
И опять, едва Игорь замолчал, Степан Степанович спросил:
— Что за отношения у вас с Бураевской? Как познакомились?
— Знакомство чисто случайное, но я хотел на ней жениться, — чуть удивившись, однако без заминки, ответил Айрапетов.
— Что помешало?
— Об этом у нее надо спросить, — на лице Игоря появилось выражение не то боли, не то обиды. — Смотрю, уголовный розыск обо мне располагает сведениями, как о настоящем преступнике.
— Простите нас, Игорь Владимирович, — извинился Стуков. — Вы должны понять, что стечение обстоятельств, как, например, случай с Людой Сурковой, украденная бритва, бросают на вас некоторую тень. Наша задача — отвести от вас подозрения.
— Какой разговор. Я прекрасно все понимаю. Однако… иногда становится неприятно чувствовать за своей спиной тяжелые вздохи. Мне больше по душе правда, пусть даже и горькая, но не за спиной, а в глаза, — Айрапетов неожиданно посмотрел на часы, торопливо достал из кармана мятый телеграфный бланк и протянул его Степану Степановичу. — Через полчаса в аэропорту мне необходимо встретить маму. В другое время готов с вами беседовать сколько угодно.
Степан Степанович прочитал телеграмму и посмотрел на Антона.
— Считаю причину уважительной, тем более, что все вопросы, интересующие нас, выяснены, — подумав, сказал он и, повернувшись к Айрапетову, пояснил: — Это сотрудник уголовного розыска из райцентра Антон Бирюков, он ведет уголовное дело по обворованному магазину.
У Антона была уйма вопросов: о Чурсиной, Лаптеве, Костыреве, Мохове, но, поняв замысел Степана Степановича, он молча кивнул головой. Айрапетов попрощался и торопливо вышел из кабинета. Антон посмотрел в окно. Оттуда хорошо было видно, как Игорь почти выбежал из подъезда на улицу, огляделся по
