Шумилкин — монтер с подстанции — в субботу забегал в пивной бар «Волна», Лаптев, Мохов и Костырев пили с каким-то парнем пиво. Так? Не Айрапетов ли был с ними? Он же знаком с Моховым. И к Лидочке Чурсиной какой-то тридцатилетний парень приезжал в субботу из Новосибирска. Чурсина — знакомая Айрапетова…
— Шумилкин был в баре в пять тридцать, — сказал Бирюков, — а в шесть часов вечера того же дня Игорь из Новосибирска отправил телеграмму Бураевской. За полчаса из райцентра в Новосибирск он разве только на самолете мог прилететь. Самолеты же, как известно, к нам, в райцентр, не летают.
— Может, заранее кого-то попросил настрочить для алиби телеграмму, — не сдавался Голубев.
— Сомнительно, чтобы Айрапетов ехал в райцентр, заранее приготовив алиби, — возразил Степан Степанович и достал из сейфа какую-то записку. — Вот наши ребята установили, что сегодня после полуночи, когда у Игоря Владимировича взяли образцы отпечатков пальцев для сравнительного исследования, он послал телеграмму в один из южных городов некой Айрапетовой Евгении Петровне. Любопытная, на мой взгляд, телеграмма… — поправив на носу очки, Стуков прочитал: — «Сроки защиты не меняются. Нужны деньги. Вылетай немедленно. Игорь».
— После защиты диссертации обычно соображается приличный банкет, — высказал предположение Бирюков. — Не просто приличный, а с размахом.
— Это рублей пятьсот-шестьсот… — Степан Степанович помолчал. — У обеспеченного человека, каким является Айрапетов, такая сумма должна быть. Видимо, ему надо значительно больше денег. Зачем?..
Все трое переглянулись, помолчали.
— Не высвечивается у меня нить с костыревскими письмами, — Антон достал конверт, найденный Березовой у Костырева, и подал его Степану Степановичу. — Вот еще одна фальшивка. Кому и для какой цели эти письма нужны были?
Стуков нахмурился.
— Завтра передам экспертам. Попрошу, чтобы сравнили с предыдущими материалами.
Разговор внезапно прервался. Чуть слышно постучав, в кабинет робко вошла Люда Суркова. В светлом брючном костюме, она вовсе не походила на ту грустную девушку, какой ее видел Антон в кафе «Космос», когда был там со Светланой Березовой. Тихо поздоровавшись, Люда растерянно остановилась у двери, словно по ошибке попала не туда, куда следовало,
Степан Степанович, глянув на часы, с улыбкой сказал:
— Думал, вы уже не придете.
— У Березовых задержалась, — все так же тихо проговорила Люда. — Со Светой несчастье.
— Какое?! — удивленно спросил Бирюков. — Мы с ней расстались всего два часа назад.
— У самого дома напали хулиганы, вырвали сумочку. Света бросилась за ними, ее сбили с ног. Падая, ударилась виском о фонарный столб и лишь чудом не угодила под проходящий троллейбус.
— Где она сейчас?
— В горбольнице. Ее увезла машина «скорой помощи».
Бирюков резко повернулся к Голубеву:
— Слава! Отыщи Березову и постарайся узнать все подробности.
— Возьми у дежурного служебную машину, — подсказал Степан Степанович, когда Голубев без лишних вопросов заторопился из кабинета.
Суркова ожидающе стояла у двери. Стуков предложил ей сесть возле стола и принялся выяснять обстоятельства нападения на Березову, однако Люда ничего толком не знала.
— Я, в основном, пришла сказать, что кольцо мне вернули, — Суркова смущенно потупилась. — Принес в кафе какой-то мальчишка.
— Мальчишка?.. — заинтересовался Степан Степанович. — Как он выглядит?
— Не разглядела. Почти тайком сунул колечко в кармашек передника и скрылся.
— Эх, надо было его задержать.
— Зачем?
— Чтобы через него отыскать вашего знакомого… Именинника.
— Кольцо же возвращено.
— После того, как возникла угроза ответственности, — Стуков, рассматривая очки, задумался. — Люда, а если мы с вами сейчас съездим к одному товарищу и предложим вам опознать его?..
— Ни за что! — испугалась Суркова. — Кому это нужно?..
— Уголовному розыску.
— Зачем?
— Видите, у вас, к счастью, все кончилось благополучно, а у других может… — начал Степан Степанович, но Люда не дала ему договорить…
— Пусть другие так не напиваются. Я работаю в кафе и достаточно насмотрелась. Некоторые «динамистки», как мы их называем, специально приходят в «Космос», чтобы повеселиться за счет парней. В воскресенье я вела себя ничем не лучше таких девиц. Откуда имениннику было знать, что я не такая? Понимаете, у меня нет на него зла. Я не хочу мстить.
— Что ж, дело ваше, — вздохнул Стуков и посмотрел на Бирюкова. — Придется, Антон Игнатьевич, нам одним наведаться к Игорю Владимировичу.
— Думаете, отказываюсь из каких-то корыстных соображений?— чуть не со слезами спросила Суркова.
— Нет, так мы не думаем, — ответил Степан Степанович.
— Поверьте, мне очень-очень стыдно за свой поступок. Я ни под каким предлогом не смогу посмотреть в глаза… имениннику.
— Верю и хочу по этому поводу сказать, что чрезмерная стыдливость порядочных людей всегда на руку подлецам. Они-то своих поступков никогда не стыдятся. Напротив, из-за стыдливости потерпевших преступники-наглецы начинают верить в безнаказанность и еще более наглеют.
— Может быть… — Люда неуверенно поднялась. — Извините, но я, пожалуй, пойду?..
— Да, идите, — Стуков улыбнулся. — И не переживайте больше, чем следует. Мы постараемся разобраться, как говорят, своими силами.
— Спасибо.
— Не за что, — с прежней улыбкой сказал Степан Степанович.
Когда Суркова вышла из кабинета, Бирюков будто рассуждая сам с собою, высказал предположение:
— Не уговорил ли ее Айрапетов «замять» дело?..
Стуков вздохнул:
— Нет, Антоша, на мой взгляд, Люда действительно стыдится огласки. Ее надо понять и пожалеть. А вот с Айрапетовым мы должны побеседовать безотлагательно.
…На глухое урчание электрозвонка ответа не последовало. Казалось, в квартире Семенюка- Айрапетова спят непробудным сном. Степан Степанович, переглянувшись с Бирюковым, еще раз продолжительно надавил кнопку. Щелкнул замок соседней двери и из нее выглянула уже знакомая Стукову Вера Павловна.
— У них никого нет дома, — словно обрадовалась она. — Игорь Владимирович сразу после обеда увез Николая Петровича в больницу и с тех пор не появлялся.
Стуков посмотрел на часы — заканчивался десятый час вечера. Вера Павловна поняла его взгляд:
— Игорь Владимирович часто задерживается. То на работе дежурит, то, сами понимаете, дело молодое, холостяцкое… Да вы заходите к нам, подождите. Возможно, Игорь Владимирович вот-вот появится.
Степан Степанович, входя в квартиру, спросил:
— Как ваш внук Гена?
— Бродит, сорванец, где-то на улице, — подавая стулья, огорченно ответила Вера Павловна. — Самым строгим образом наказывала, «Генка, не будь на улице долго!» Нет, неймется парню. Ох, уж это
