осознавая, что на них направлены практически все взгляды присутствующих здесь людей, Элеонора сосредоточила внимание на движениях танца и постаралась сделать вид, что ей не нравится, как Дэймон с грациозной легкостью вальсирует в такт веселой музыке.
– Ну, признайся же, – сказал он, кружа свою партнершу, – что тебе нравятся наши словесные перепалки…
– Боюсь, вы глубоко заблуждаетесь, милорд, – резко ответила Элеонора, понимая, что неуклюже врет. Не было ничего более захватывающего, чем спорить с Дэймоном. Ну, разве что его поцелуи опьяняли еще сильнее.
Он немного отстранился, чтобы посмотреть ей в лицо.
– Держу пари, твои беседы с принцем не отличаются особой веселостью, в отличие от наших. И полчаса назад, наблюдая за вами, я подумал, что тебя это совсем не радовало. Откровенно говоря, ты выглядела скучающей.
– Я прелестно проводила время до того момента, пока не появились вы.
– Неужели? – неуверенно спросил Дэймон. – Скажу честно, я не понимаю, чем принц вообще может привлекать. Никогда бы не подумал, что тебе нравятся безвольные женоподобные мужчины.
– Принц Лаззара не имеет ничего общего с тем, что вы сказали, – твердо заявила Элеонора, хотя ей и самой иногда приходили в голову такие мысли.
– Ну и что же тебя в нем привлекает, позволь спросить?
– Например, то, что он очаровательный и умный, и с ним совсем не скучно. Кроме того, он отличается изысканными манерами, в отличие от некоторых джентльменов из моего окружения, – многозначительно добавила Элеонора, взглянув на Дэймона.
– А физически он тебя привлекает?
– Да, конечно.
– Чем?
– Он довольно красив.
– Такая красота называется слащавой, уверяю тебя.
– У него прекрасные глаза.
– У меня лучше.
Фраза была произнесена без лишней скромности, несмотря на то, что в голосе Дэймона слышались нотки иронии, однако возразить было нечего. Пронизывающий взгляд его глаз, обрамленных густыми ресницами, безусловно, неотразим, и спорить с этим бессмысленно. Глаза принца были больше и нежнее, но они не могли заставить играть ее кровь так, как один-единственный взгляд Дэймона.
Короче, Элеонора должна была признать, что в отношении физической привлекательности Дэймон, несомненно, легко выигрывал. Его энергия, мужественность заставляли ее сердце учащенно биться. Один лишь звук его голоса будоражил душу, напоминая о пьянящих днях их недолгого романа. Тем не менее, Элеонора упрямо вздернула бровь.
– Вам так необходимо услышать из моих уст признание вашей неотразимости, лорд Рексхэм?
Он расплылся в очаровательной улыбке.
– Совершенно верно. Ведь я прекрасно знаю, как мои чары притягивают вас.
Не обращая внимания на ее фырканье, Дэймон уверенно повел Эль в танце, со знанием дела обходя вальсирующие пары. Было довольно тесно, и на какое-то мгновение они крепко прижались друг к другу. Снова ощутив так близко его горячее тело, Элеонора перестала дышать, ее сердце опять застучало быстро-быстро, по телу пробежала предательская дрожь.
Тут же поняв, что с ней происходит, виконт склонился еще ближе и прошептал на ухо:
– Сомневаюсь, что принц способен взволновать тебя так же, как я.
Его самоуверенные слова сразу же заставили Элеонору вспомнить о том, что произошло две ночи назад в ее спальне, о том, как жадный рот Дэймона нежно дразнил и ласкал ее соски. Возникшей перед глазами картины было достаточно, чтобы ее ноги подкосились.
Элеонора чертыхнулась про себя. Как же она ненавидела этого демона, заставлявшего ее так волноваться! С остальными кавалерами она в любой ситуации могла сохранять хладнокровие. Но перед Дэймоном она была бессильна!
Девушка поджала губы, а потом сухо сказала:
– Я знаю, что вы нарочно пытаетесь делать так, чтобы я волновалась.
– И мне это удается? Ты взволнована, сладенькая моя?
– Вы просто невозможны!
Это уже начинало серьезно раздражать Элеонору. Она со злостью попыталась оттолкнуть его, но Дэймон, продолжая танцевать, удержал ее.
– Элеонора, успокойся, ты ведь не собираешься устроить здесь сцену…
Девушка постаралась взять себя в руки, понимая, что он прав.
– Не беспокойтесь! Я – леди, и наш кодекс не позволяет причинять джентльмену телесных повреждений на людях, какой бы ни была провокация.
– Признайся, а тебе ведь совсем не хочется все время изображать из себя леди.
Его шутка вдруг натолкнула Элеонору на странную мысль. Она долго молчала, а потом сказала:
– Возможно, вы и правы.
– В чем?
– В том, что мне не хочется изображать из себя леди.
Он с недоумением посмотрел на нее, и Элеонора с наслаждением поняла, что ей удалось его озадачить.
Она вдруг подумала, что совершенно неправильно вела себя с ним.
Как бы она ни злилась, Дэймон только использовал ее слабость в своих целях. Но она устала постоянно позволять ему подавлять себя и вечно находиться в оборонительной позиции.
Элеонора решила, что пора изменить ситуацию.
– Если мне не изменяет память, – задумчиво произнесла она, – библиотека леди Хевиленд находится этажом ниже, в задней части здания. И во время бала ею никто не пользуется.
– И что? – осторожно поинтересовался Дэймон, останавливаясь.
– А то, что мне бы хотелось встретиться там с вами ровно через десять минут.
Глава 9
Возбудить в кавалере желание к себе – вот одна из основных целей, которую должна преследовать леди, хотя, естественно, нужно стараться не выходить за рамки приличий.
Элеонора шла в библиотеку по коридору нижнего этажа большого особняка леди Хевиленд, который казался пустынным. Это было неудивительно, так как гости, приглашенные на бал, вовсю развлекались наверху, а слуги не покладая рук, обслуживали их и занимались приготовлением позднего ужина, который должен был состояться через несколько часов.
Когда Элеонора вошла в комнату, Дэймон, как и было условлено, уже поджидал ее. Шторы были опущены, а библиотека освещалась теплым лучом, исходящим от светильника, который он предусмотрительно зажег.
Тихонько закрыв за собой дверь, Элеонора прислонилась к ней спиной, сожалея о том, что при виде Дэймона ее пульс опять стал учащенно биться. Дэймон стоял около незажженного камина, небрежно положив руку на каминную полку, и наблюдал за ней спокойным взглядом, хотя спокойствие это было явно обманчивым. Элеонора шестым чувством понимала, что он тоже взволнован.
По крайней мере,
