Дмитрий все там же, глядит то на ключ в замке, то на светящийся огонек на «импе»…
Открывайся же, мать твою так-перетак!
Но что это за шум?
— Дима, ты слышишь это?
— С… слышу…
Значит, не показалось… Далекий гул нарастает в ушах, становясь более близким, и вместе с ним вдруг разгорается ярко-алым светом…
Ключ!
А потом земля начинает дрожать, и я чувствую жар. Шлем, скорее надеть, так безопаснее…
— Дима, шлем! И в сторону!
Даже на самом низком уровне круг посреди плиты буквально пылает, а как это должно выглядеть в нормальном зрении?
Ладно, жди. Сейчас все случится…
Оглушительный гром, сотрясение земли — и даже мне приходится закрыть глаза. Всего секунду…
Потом — тишина. И темнота. Ключ больше не горит. И даже не мигает.
Он отыграл свою роль.
Даже слишком тихо…
— Стойте, где стоите. Я сам посмотрю.
Медленно подхожу к трехметровой плите. Ключ теперь совершенно неотличим от всей остальной ее поверхности, он вплавился в нее, навсегда став с ней единым целым. Но почему же дверь не открывается? Подношу руку и прикасаюсь к стене — датчики показывают, что опасности нет. Вообще ничего нет…
— Откройся, ты, гадина! Откройся!
Пытаюсь толкнуть стену, потом — дернуть на себя. Результат нулевой.
Неужели я убил человека ради того, чтобы вытащить пустышку?
Неужели мечта человечества вообще стоит того, чтобы ради нее убивать человека? Что с тобой происходит, Макс? Что?
Внезапно прорезающие черноту светлые конусы вмиг исчезают — у Дмитрия и Хуаниты одновременно погасли фонари.
«Изменения в составе воздуха — опасно для жизни. Включаю фильтр», — флегматично сообщает мне костюм.
Что, если ключ и дверь были всего лишь приманкой, как сыр для голодных мышей? А теперь мышеловка захлопнулась…
Несмотря на фильтр, становится труднее дышать. О, черт! Наверняка я испробовал не все возможные способы открытия двери, но гробить для этого свою жизнь я не намерен. Хотя Конрад, скорее всего, поступил бы иначе…
К черту Конрада! У меня своя голова на плечах.
— Дмитрий! Хуанита! Уходим!
— А… дверь? — спрашивает ученый.
— Нафиг! Давай назад к вагонетке! Хуанита?!
Она все также сидит у стены, голова на коленях… боже, да она до сих пор без шлема!
— Хуанита, сука, черт тебя дери! Надень шлем!
Никакой реакции… Дура!
Подскакиваю к ней ближе. В горле начинает першить… это у меня, а каково ей?
— Кому сказал, надеть шлем!
— Пошел ты! Кхе-кхе-кхе…
Ясно — говорить бесполезно. Хватаю ее шлем и насильно защелкиваю. Она принимается неуверенно отбиваться от меня руками.
— Слушай, ты, кошечка драная! Дура гребаная, сука паршивая, шлюха затраханная! Я тебя ненавижу всеми фибрами души, но твоя смерть не будет на моей совести! Поэтому я тебя отсюда вытащу. Ясно? А теперь вставай и марш вперед!
— Макс, я… не хочу… оставь… — у нее даже нет сил огрызаться.
— Я сказал — пошли! Будешь сопротивляться — я тебя не дотащу. Прекрати выделываться, не строй из себя идиотку!
Наконец Хуанита бессильно подчиняется, и я за руку медленно тяну ее к вагонетке. Дмитрий хватается за левую руку — я ведь единственный из нас могу видеть в темноте. Импульсник скромно лежит в предназначенном для него кармане.
Почему ты это делаешь, Макс? Зачем ты их спасаешь?
Не важно. Просто сделай.
А вот и наш вагончик… только лампа на передке больше не горит. Что, если наше единственное транспортное средство откажется ехать?
— Кхе, черт!.. Акай, ты меня слышишь?
Молчание.
— Акай, да где ты там? Мы возвращаемся!.. Дьявол, он что, выключил ком?
— Макс… — осторожно начинает Дмитрий, — боюсь тебя рассердить…
— Не бойся, валяй, сегодня больше убивать не буду.
— Возможно, он сбежал.
— Что???!
Такого не может быть… Не останемся же мы и в самом деле на этой чертовой планете?!
— Макс, извини за вопрос: ты сейчас можешь нормально мыслить и анализировать поступки?
М-да, кажется, не стоит удивляться тому, что мне задают подобные вопросы…
— Если можешь — тогда попробуй представить, как отреагирует нормальный человек на все твои… хм… действия. Плюс еще труп Джо у него под боком.
Чтобы это представить, наверное, надо быть нормальным человеком…
— Акай не мог!
— Что ты о нем знаешь, Макс?!
Что я о нем знаю? Что? Что? И вправду — что?! Ты достаточно хорошо знаешь… знал Конрада… и Хуаниту, ты составил четкое представление о Дмитрии и Джо, но Акай… Ты правильно задал вопрос, Дима: что ты знаешь о нем, Макс? И на этот вопрос можно ответить: почти ничего. А можно и без почти.
— Думаешь, он улетел?
— Не обязательно. Но допускаю такой вариант.
— Хе-хе-хе, Дима, значит, ты тоже ненормальный?
— А разве нормальный человек отправился бы на эту планету?
Что ж, пожалуй, тут он абсолютно прав…
И тогда наше дело — дрянь.
«Он заберет все без остатка!»
Тихо замерла на полу Хуанита…
Мы тогда только прибыли на планету Хорх — а может быть, Хурх, я теперь затрудняюсь сказать. Задерживаться в этой дыре мы не собирались — она того явно не стоила, на таких планетках скапливаются изгои всех мастей, не нашедшие себе места в более цивилизованном обществе. Хотя, надо заметить, иногда такие изгои запросто швырялись суммами, которые представители цивилизации в своей жизни и в глаза не видели. Поэтому рейсы на планеты, подобные Хорху, при всей своей опасности, могли принести огромную выгоду, так что нам приходилось выбирать меньшее из двух зол. Сейчас мы с Конрадом доставили сюда немаленькую партию эйфори[11] и, конечно, надеялись, что все пройдет без проблем.
Встреча с заказчиком произошла в местном борделе, настолько грязном и запущенном, что мне сразу же захотелось поскорее все закончить и убраться оттуда. Тем не менее, хозяин выглядел вполне респектабельно, и у меня невольно возникал вопрос, что он вообще здесь делает. Впрочем, догадаться нетрудно: наверняка он держал в городе целую сеть подобных заведений, но по какой-то причине выбрал
