оглянулся. Из подвала поднималась высокая женщина в халате уборщицы, с ведром и шваброй в руках.
Ей нельзя было находиться в подвале, туда допускают только немцев. Повар утверждал, что в отключении электричества виновата уборщица.
– Почему вы находились в подвале? – спросил Дитер по-французски.
– Я пошла убирать, но света нет.
Дитер нахмурился:
– Вам не положено спускаться в подвал.
– Да. Солдат сказал, они сами там убираются. Я не знала.
– Пройдемте со мной.
Дитер взял ее за предплечье и повел на кухню.
– Узнаете эту женщину? – спросил он повара.
– Да, господин майор. Та самая, что убиралась за плитой.
– Простите, если я чего ненароком испортила, – сказала женщина.
Дитер расслышал акцент.
– Вы немка, – сказал он. – Гнусная предательница. Вы все мне расскажете.
Искра открыла дверь с табличкой «Центр допросов», вошла, закрыла за собой дверь и обвела комнату лучом фонарика. В комнате никого не было. Искра ничего не понимала – Руби должна была находиться здесь.
Тут она заметила другую дверь. Искра открыла ее, вошла и увидела привязанную к столу Руби. Искра бросилась к ней.
– Руби, ты меня слышишь?
Руби застонала. У Искры радостно екнуло сердце: жива.
– Сейчас я тебя отвяжу, – сказала она и, бросив «стен» на стол, расстегнула на Руби ремни.
– Искра, – выдавила та.
– Что?
– Сзади.
Искра отпрянула в сторону. Что-то тяжелое просвистело мимо уха и обрушилось ей на левое плечо. Она вскрикнула от боли, выронила фонарик и упала. Пока она ползала на четвереньках, пытаясь нащупать фонарик, зажегся свет.
Вид привязанной к столу Руби так потряс Искру, что она забыла осветить фонариком всю комнату.
Искра увидела приземистого коренастого мужчину с круглой головой и короткой стрижкой. Позади него стояла Руби. В темноте она, видимо, успела схватить стальной прут и теперь со всей силой обрушила его мужчине на голову. Оглушенный, тот рухнул на пол и затих.
– Познакомься с сержантом Бекером, – сказала Руби.
– С тобой все в порядке? – спросила Искра, поднимаясь.
– Боль адская, но я посчитаюсь с этим ублюдком.
Руби взяла немца за грудки, подняла на ноги и втащила на стол. Привязала ремнями за лодыжки и запястья, закрепила голову обручем и засунула в рот электрод, подсоединенный к электрошоковому аппарату. Затем щелкнула выключателем.
Мужчина на столе испустил придушенный вопль.
Женщины ушли, оставив его на столе. Искра сверилась с часиками. После того как Гели подожгла шнуры, прошло две минуты.
Они выбрались в коридор. Замешательство улеглось. У выхода были всего три солдата, они спокойно разговаривали. Искра направилась к ним быстрым шагом, Руби поспешила за ней.
Инстинкт подсказывал Искре пройти мимо солдат с уверенным видом в расчете на то, что ее не остановят. Но тут в открытой двери появилась высокая фигура Дитера Франка. С ним были еще два или три человека, которых Искра не разглядела. Она распахнула ближайшую дверь с табличкой «Радиолаборатория». Там никого не было. Они нырнули в комнату.
Пару секунд спустя за дверью раздались шаги Франка. Искра ждала и слушала. Хлопнула дверь. Искра выглянула в щелку. Франка не было видно.
– Идем, – сказала она Руби.
Они снова направились к выходу.
– Что вы тут делаете? – спросил по-французски капрал.
У Искры был наготове ответ:
– Моя знакомая Валери – новенькая. Когда погас свет, она заблудилась.
Капрал колебался, но сержант сказал по-немецки:
– Чего там, капрал, нам приказано их не впускать, а чтоб не выпускать – такого приказа не было.
Капрал рассмеялся и пропустил женщин.
Дитер привязал пленницу к стулу. Посмотрел на нее, задаваясь вопросом, сколько у него остается времени. Одну из группы арестовали на улице перед замком. Эту поймали на выходе из подвала. Где остальные? Ждут, чтобы их впустили, или уже в замке?
Он начал с испытанного приема – влепил женщине оплеуху и задал вопрос:
– Где твои подружки?
Щека у нее покраснела, но выражение лица поставило Дитера в тупик – она выглядела счастливой.
– Ты в подвале замка, – объяснил он, – и за этой дверью – камера пыток. За внутренней стеной напротив – телефонная аппаратура. Мы в самом конце туннеля, на дне мешка, как говорят французы. Если твои подружки собираются взорвать замок, нас обоих убьет.
Женщина и бровью не повела.
Может, сию минуту замок и не взорвут, подумал Дитер. Но какое тогда у них задание?
– Ты же немка, – сказал он. – Почему ты помогаешь врагам родной страны?
Женщина наконец заговорила.
– Что ж, скажу, – произнесла она по-немецки с гамбургским акцентом. – Много лет назад у меня был возлюбленный. Его звали Манфред. Ваши нацисты арестовали его и отправили в лагерь. Когда его у меня отняли, я поклялась отомстить – и вот отомстила. – На губах у нее появилась счастливая улыбка. – Вашему гнусному режиму не сегодня завтра конец, и я рада, что помогла его уничтожить.
Как-то странно она говорила – так, словно дело уже сделано. У Дитера возникло страшное подозрение.
– Зачем ты мне все это рассказываешь? Тянешь время, чтобы подружки успели удрать? Жертвуешь жизнью ради выполнения задания…
Она только улыбнулась.
Слабый шум в соседнем помещении нарушил ход мыслей Дитера. Он вскочил и бросился в камеру пыток. Приземистую фигуру лежащего на столе сержанта Бекера он узнал сразу.
– Бекер! Ты меня слышишь? Что здесь случилось?
Ответа не последовало.
На первом этаже все шло своим чередом. Искра и Руби торопливо миновали ряды телефонисток – те, как обычно, сидели за коммутаторами, соединяя вершителей судеб в Берлине, Париже и Нормандии. Искра посмотрела на часы. Ровно через две минуты все линии связи будут уничтожены, и военная машина развалится. Господи, подумала Искра, только бы выбраться…
Они спокойно вышли из замка, но во дворе столкнулись с Гели – та возвращалась.
– Где Грета? – спросила она.
– Ушла с тобой вместе! – ответила Искра.
– Я задержалась в генераторной подложить заряд под топливопровод, как ты велела. Грета ушла первой, но до дома Антуанетты не добралась. Пол был там все время.
– Значит, она еще в замке! – ужаснулась Искра.
