— Ну, если полежит немного здесь, отогреется со временем.
— Только вот здесь постоянно становится всё холоднее и холоднее, — добавил я. — Долго мы её будем так отогревать.
— Нужно уходить! — сделал вывод полковник. — Кроме всего перечисленного, существует одна, ещё более опасная проблема. Скоро враг начнёт зачистку города и введёт сухопутные войска в центр. Вот тогда-то нам не будет места даже в этом бомбоубежище.
— Вы уверены? — спросил Сергей.
— Абсолютно.
— И скоро это будет?
— Скоро.
— Тогда чего же мы ждём, нужно немедленно уходить отсюда! — воскликнул Ваня.
— И куда? — тут же спросил полковник. — Мы понятия не имеем, куда идти, где наши, а где враги? Если уж на что-то решаться, нужно хоть что-то знать об окружающей нас обстановке, а мы до сих пор не знаем практически ничего: сколько врагов, где их базы, и где лежат их основные пути передвижения? Такой большой группе, просто не спрятаться от врагов на открытой местности. А ведь до ближайшего леса отсюда очень далеко. И опять-таки, ну укроемся мы в лесу и что дальше? Чего мы там будем делать? Ждать, пока нас не найдут враги? Ведь если найдут, то церемониться не станут и тогда даже всё наше оружие нам не поможет. И как мы будем искать пропитание, что мы там, в разгар зимы, будем есть?
— Что вы предлагаете? — спросил один из «дружинников».
— Необходимо добыть исправно работающий радиоприёмник и, связавшись с нашими, двигаться к ним, — кратко выложил свой план полковник.
— И где же вы планируете взять такую станцию? — уже догадываясь, какой последует ответ, спросил я.
— Когда вражеские отряды вступят в город, у них обязательно будут с собой средства связи. Мы нападём и отберём у них рацию.
— Вы же только что сказали, что при столкновении с ними у нас нет шансов победить? — возразил другой «дружинник».
— В открытом бою — нет, но если их будет немного, а мы нападём внезапно, у нас появится шанс. Конечно, это опасно, но другого выхода я не вижу. Зато, связавшись с нашими войсками и выяснив обстановку, мы сможем решить, что делать дальше. Правда, после этого на нас обрушат всё, что только есть, так что придётся уходить, причём, быстро.
Мы молча вздохнули. Перспектива участия в боевых действиях нас не радовала, но, похоже, без этого обойтись было нельзя. Пора было показать незваным гостям, что здесь ещё найдется, кому дать отпор их неслыханной агрессии!
— Слушай мою команду! — твёрдо сказал командир. — Ополченцы, готовим новые маскхалаты, берём необходимое вооружение, еду и выдвигаемся. Выберем позицию и будем ждать противника. Пускай первые шаги по нашему городу запомнятся им навсегда. А вы, — обратился он к остальным. — Обеспечьте нас белой тканью. Не знаю где, но найдите! Без должной маскировки нам нет смысла даже высовываться отсюда.
После чего он обвёл всех присутствовавших пристальным взглядом и заключил:
— Итак, решено! За дело!
Я вышел из кабинета с двойственными ощущениями. С одной стороны, я должен, даже обязан был пойти с полковником, но тогда мне пришлось бы расстаться с Юлей на неопределённый срок, а ведь я обещал оберегать её, во что бы то ни стало.
Я присел возле неё, молча смотря в темноту еле освещённого зала. Юля не теряла времени попусту и уже сшивала мне маскхалат из найденных в закромах бомбоубежища белых халатов, хотя в такой темноте и рук-то почти не было видно.
— Ну, что решили? — мягко притронулась она к моему плечу.
Я взглянул на неё:
— Придётся нам повоевать.
— О чём ты? — напряглась она, оставив своё занятие.
— Боюсь, мне необходимо на некоторое время отлучиться.
— Это на сколько? — вопросительно посмотрела она на меня.
— Надеюсь, что ненадолго, — смотрел я ей в глаза, пытаясь уловить её реакцию. — Может, день или два, но не более недели.
— Но зачем? — не поняла Юлия. — Куда ты собираешься?
— Мы должны сделать одно дело. Скоро в город войдут вражеские войска, а у них есть то, что нам жизненно необходимо — это работающая рация.
— И что? — вопрошающе смотрела она на меня.
— Мы собираемся, — сделал я паузу, подбирая слово, как можно мягче описывающее то, что мы собирались сделать, — отобрать её у них.
Казалось, Юля всё поняла и задумчиво отвела взгляд в сторону.
— Пойми, я просто обязан сделать это, потому что больше этого сделать некому. От этого зависят жизни всех этих людей и наших в том числе. Я обещал, что буду защищать тебя, но если я не сделаю этого, то не смогу сдержать своего слова.
— Что ж, тогда иди, — спокойно и взвешенно ответила она. — Только обещай, что будешь осторожен, обещай, что вернёшься живым и невредимым.
— Обещаю, — взял я её руку. — Не волнуйся, я вернусь во что бы то ни стало, и мы оставим это пекло навсегда.
Я поцеловал её кисть.
— Ты самая невероятная девушка на земле. Спасибо, что понимаешь меня, — посмотрел я ей в глаза. — Давай, я тебе помогу, — предложил я, расправляя следующий халат.
— Что ж, вместе веселее, — улыбнулась она, но взгляд её вовсе не был радостным.
Я чувствовал напряжение между нами, но ничего не мог поделать. Наверное, никакие слова не смогли бы помочь в этой ситуации, отчего я замолчал, постаравшись сосредоточиться на работе.
Вместе мы быстро дошили новый маскхалат, и я сразу же примерил маскировку: халат был достаточно просторным, для того чтобы скрыть снаряжение и случайные движения на позиции.
— Он действительно должен быть таким? — осмотрела меня Юля.
— Да, как раз таким, — кивнул я. — То, что нужно. Отличный маскхалат для снайпера.
Я достал свою белую шапку и надел её. Теперь я был полностью экипирован.
— Теперь можно и отдохнуть, — расположился я на лежаке возле Юли.
— И когда ты выходишь? — прилегла она рядом.
— Наверное, не раньше, чем после обеда. Пока все сошьют себе новые маскхалаты и соберутся, пройдёт не менее часа. А пока я хотел бы побыть с тобой. Давай просто полежим вместе. Не знаю, когда ещё мне представится возможность вот так спокойно отдыхать даже. Небось, придётся прозябать целый день на бетонных полах, скрываясь от врагов, а по ночам ютиться в холодных подвалах.
— Тогда давай запомним эти мгновения, чтобы в тех ледяных подвалах ты вспоминал эти минуты, и они грели бы тебя, как сейчас греют меня, — прижалась она к моему плечу.
— И ты вспоминай их, — сказал я. — И знай, что чтобы тебе не говорили, я вернусь за тобой. А ты просто жди меня здесь, хорошо?
— Как скажешь, — согласно взглянула на меня Юля, а я взглянул на неё.
В тот момент я попытался запечатлеть у себя в памяти её лицо, самое прекрасное во всём мире.
Мы лежали, ощущая дыхание друг друга, и наслаждались теплом, греющим наши сердца. Было спокойно и уютно, и хотелось, чтобы эти мгновения продолжались вечно.
Но вскоре объявили обед, вместе с которым закончилось и время блаженного отдыха. Мы перекусили, и полковник приказал собираться.
Как обычно, на сборы было отведено полчаса, но мы собрались быстрее: снарядились кое-какими тёплыми вещами, едой и оружием с достаточным количеством боезарядов. Всё упаковали в обшитые простынёй сумки от противогазов, которых в бомбоубежище было предостаточно. Закинули их за плечи и
